Онлайн книга «Такая работа»
То ли я такой молодец, то ли он испугался. И меньше всего я ожидал, что лохматая темная туша, только что в ярости проломившая зачарованную дверь, заговорит со мной. — Человек! — Голос у Зверя оказался, пожалуй, даже приятным. Певучий такой баритон с бархатными нотками, как у профессионального ловеласа. — Не хочешь ли ты сказать, что Ворон послал тебя за мной? — Хочу, — признался я. — Но врать не буду. Это будет для него сюрпризом. Есть одна вещь, которую стоит запомнить всякому, кто намерен общаться с обитателями Гемаланг Танах. Они считают ложь доказательством того, что ты слаб. А слабость у них наказуема. Если ты не можешь выиграть с помощью правды, то ты не можешь выиграть. Любой из них способен почувствовать ложь раньше, чем ты скажешь ее. Нюанс в том, что это касается только прямой лжи. Именно поэтому им нет равных в искусстве умолчания. Любой сколько-нибудь опытный ритуальщик с этим хоть раз, да сталкивался. Просить духа помочь тебе с деньгами, не оговаривая деталей, обычно чревато неприятностями. Разумеется, ты получишь свои деньги. Например, по страховке в результате несчастного случая, лишившись руки или ноги. Или — попроще случай — получив работу с хорошей зарплатой, но жуткими условиями, кошмарным начальником и невозможностью разорвать контракт. И в придачу — дыру, куда будут уходить все заработанные деньги. Не всегда так бывает, но они это любят. — Есть другая причина, по которой я не могу тебя убить и попробовать, какова на вкус твоя душа? — поинтересовался Зверь. Сложный вопрос. Только он так его сформулировал, что сам загнал себя в угол. Он мог меня убить, но вот пробовать ему меня не стоило. Никогда не думал, что однажды меня обрадует тот факт, что большой босс из Гемаланг Танах планирует поймать меня, когда я умру, но это случилось. — Ты даже не представляешь себе, насколько это не понравится Ворону, — сказал я, широко улыбаясь. Зверь вздрогнул — волна прошла от холки по всей спине. — У меня с ним договор, — добавил я, надеясь, что у твари не хватит ума уточнить, о чем именно мы договорились. Не думаю, что его можно впечатлить тем, что я обещал предупреждать Ворона о своем появлении в Гемаланг Танах. Он секунды две смотрел на меня, не в силах поверить, что я не лгу. А потом закричал так, что мне даже жалко его стало, честное слово. Он не мог меня убить. Он должен был меня убить. Его корежило так, словно внутри разыгралась ядерная катастрофа, — куда там дурацкой разрывной пуле. Когнитивный диссонанс — опасная штука. А потом он кинулся на меня, миновав границу воображаемого круга так легко, словно его там не было. И загорелся. Выходит, что я не такой уж плохой ритуальщик. Не всякому такие штучки удаются. Мне плеснуло в лицо вонью паленой шерсти. Этот запах забил даже стойкий аромат вербены и ландыша из квартиры Ника. Киллдозер. Вот на что это было похоже. Марька стреляла не переставая. Он прошел сквозь меня, и это было как дождь из стекла. Очень мелкого, очень острого стекла. Чертовски больно. Даже в глазах потемнело на мгновение. — Изгоняю тебя, — прохрипел я, падая. Лицо, руки, ноги — все было в мелких порезах. Шмотки превратились в лохмотья, и чувство было такое, словно я песка наглотался. — Кир, — сказала Марька. — Он ушел. Это обалденно было — его просто затянуло в зеркало. То, на стене в коридоре. — Хорошо, — отозвался я, потому что это действительно хорошо было. От царапин не умирают, а у Зверя были все шансы меня прикончить. Он просто коснулся меня, чтобы я понял, насколько он на меня зол — и я чувствовал себя выпотрошенным, как рыба на льду. Если Ник сейчас вернется, он вполне сможет взять меня тепленьким. Я попытался встать. Пол под моими ногами опасно накренился, а стены качнулись. Западло. Марька взвалила меня на себя, дотащила до лифта и нажала кнопку. Железная электрическая дура наверняка и сейчас могла бы нас подвести, но спуститься по лестнице я все равно не смог бы. У некоторых особо верующих, бывает, на теле открываются кровоточащие раны. От стигматов не умирают, но это довольно больно и выглядит страшновато. А я сейчас был весь — один сплошной стигмат. Это надо было видеть, как я из лифта на первом этаже вывалился. Вся одежда драная, в крови, линолеум на полу закапан, и морда такая, что краше в гроб кладут. И улыбаюсь. Ребята, впрочем, и не таким меня видели, а дежурный таджик все равно еще спал. — Кир выгнал эту тварь, — лаконично пояснила Марька, сдавая меня с рук на руки Рашиду и Максу. Правильно, нечего хрупкой девушке меня таскать. Может, я и сам ходить могу. Вот немножко отдохну — и все получится. Чуть-чуть совсем. Только глаза прикрою. Запах вербены и ландыша пополам с паленой шерстью въелся в мою одежду так, что не отстирать. Тошнотворная, навязчивая вонь. Все, что я хотел, — содрать с себя остатки порезанных шмоток, залезть в ванну с горячей водой и заснуть там. Нет, сначала пожрать, а потом — в ванну и заснуть. Я заслужил это. Я изгнал чертову тварь, не дав ей убить никого из нас. Если подумать, я сегодня кучу людей спас и вообще молодец был. Но поваляться в ванне мне все равно не светило. Горячая вода усиливает кровообращение. Не настолько, чтобы истечь кровью, но по-любому придется ограничиться душем. И много-много перекиси. — Ты как, нормально? — спросил Рашид. — Жить буду, — ухмыльнулся я. Понятно, что он имел в виду, но называть это «нормально» я не мог. Не хотелось мне, чтобы вот такое у нас нормой стало. — Я тебя домой отвезу, — сказала Лиза. Дорожки во дворах уже были выскоблены до самого асфальта. И хорошо, потому что скакать по сугробам я точно не потянул бы. Натянутое над Москвой прозрачное холодное небо сияло, хотя солнце все еще висело низко над горизонтом. Маленькое и красное. Это к похолоданию. В машине я пару раз потерял сознание, но в целом все было не так уж плохо. Почти ничего не болело. Так, слабо саднило и временами дергало, как неудачно просверленный зуб. Вполне терпимо для того, у кого есть с чем сравнивать. Лиза порывалась подняться в квартиру вместе со мной — помочь с царапинами, заварить чай и уложить в постель. Пришлось сказать, что там наверняка уже Люс ошивается. Вранье, конечно. Но как еще можно отказаться от помощи, которая тебе объективно требуется, не обидев человека, предлагающего ее? Я бы вполне доверил Лизе прикрывать мне спину. Но некоторые вещи у меня в подсознание настолько глубоко забиты, что разумными доводами их не выковырять. Когда мне хреново, лучшее, что можно для меня сделать, — это оставить в покое. Чтобы я мог заползти в какой-нибудь темный угол, накрыться одеялом и представить, что меня нет. |