Книга Наследники легенд, страница 26 – Ирина Шевченко

– Друзья? – насмешливо переспросила она на каэрро с едва уловимым акцентом. – Знаем мы таких друзей.

Направила стрелу на Сэла, всмотрелась в его лицо.

– О как! – Лук тут же оказался за спиной, а стрела нырнула в колчан. – А ведь я тебя точно знаю! Ты Сэллер Буревестник, брат Ная.

– Откуда… А, ну да. – Друг махнул рукой.

– Вы похожи, – все-таки ответила девица. – Только у Ная два глаза.

Хамка.

– Если он Буревестник, – лучница обогнула Сэла и направилась ко мне, – значит, ты Волчица?

– Кто бы говорил, – скопировала я ее дерзкий тон.

– Что?

Давай-давай, хлопни еще пару раз ресничками, девочка.

– Я ошиблась? Должно быть, да, и ты оборачиваешься пушистой зайкой, чтобы погрызть морковки.

Девчонка испуганно икнула. Ну, извини, милая, ты первая начала, да не на тех нарвалась.

– Сэл, кого видишь?

– Оборотня, – как приговор огласил он.

Изменяющаяся, как говорят на Таре. Некоторые предпочитают оперировать понятиями метаморф или перевертыш. Но это не важно. Главное, что врожденная, а не проклятая.

– Оборотень, – подтвердил Сумрак. Сущности он различает не хуже магов.

Лучница схватилась за висевший на груди амулет. Видимо, этот кулон должен был защитить ее тайну.

– У братишки никогда не получались такие вещи, – разочаровал ее Буревестник, как и я, опознавший работу Ная. – Инструментальная магия – дело тонкое. И с чего он взялся ее для тебя мастерить?

– Потому что он разбудил это, – буркнула девчонка, разворачиваясь к деревне. – Давайте за мной.

– В смысле? – Даже под маской было заметно, как Лар свел брови к переносице.

А на Сэла напал внезапный приступ кашля.

– Если способность оборачиваться не проявляется в раннем детстве, – шепотом стала объяснять я мужу, – то обычно она просыпается в период полового созревания или же после первой эм… близости.

– Ясно.

– Надеюсь, у них это несерьезно, – негромко сказал Сэллер, откашлявшись. – Мама, конечно, намекала, что не прочь стать бабушкой, но, думаю, она хотела внучат, а не волчат.

– Не волнуйся. Когда у Ная было что-нибудь всерьез?

Впрочем, я не была уверена в своих словах. Я помнила Найара шалопутным мальчишкой, но ведь все меняются.

За так и не представившейся девицей мы прошли почти до околицы и остановились у деревянного навеса, под которым было свалено ароматное сено.

– Принимайте гостей, – неведомо кому прокричала лучница. – Это к Наю. Брат его.

Не глядя на нас, она развернулась и потопала обратно к клену.

– К Наю? – удивленно, смутно знакомым голосом переспросило сено. – Брат?

Над кипой сухой травы показалась голова: коротко остриженные темные волосы, острые уши, черное от загара лицо. Чуть вытянутые к вискам глаза изумленно расширились, а изо рта вырвалась замысловатая тирада.

– О чем это он? – спросил у меня Сэллер, не слишком хорошо знавший саальге.

– Рад нас видеть, – перевела я, опуская высказанные нам пожелания противоестественной близости с семью рогатыми демонами.

– Сэл! Галла! – С грацией укушенной слепнем козы Фертран Ридо перемахнул через гору сена и толстую деревянную перекладину и выскочил на дорогу: без рубашки, в закатанных до колен штанах – демонстрируя загорелый торс и красные царапины на лодыжках. – Это в самом деле вы?

– И я, – скромно напомнил о себе Лар.

– Вот это да! Каким ветром?

– Ферт, а мы тебя… ни от чего не отвлекли? – с ухмылкой спросил Буревестник, когда с объятиями, рукопожатиями и радостными возгласами было покончено.

– А? – не понял полуголый полуэльф. – А! Тьфу на тебя! Жара жуткая. Потому и… Ну а вы как, надолго к нам?

– Как получится, – ответил Сэл. – Для начала Ная повидать бы. Проведешь? Или ты на посту?

– Да, караул. Но больше почетный. Тут места тихие. К тому же нас там трое.

Из-под навеса уже выглядывали две любопытные мордахи: насколько я рассмотрела, люди – мальчишки лет двадцати.

– Не много для почетного караула? – задал вопрос Сумрак.

– Зато не скучно.

– А девчонка на дереве?

Мужу, как и мне, показалась подозрительной такая усиленная охрана в якобы спокойном месте.

– Вель? Не обращайте внимания, – отмахнулся Фертран. – Никто ее туда не посылал. Сама влезла. Наверное, уши караулит.

– Какие уши? – переспросила я.

– Долгая история. Идемте, к Наю вас провожу.

– Ридо! – окликнули негодующе из сена. – Решил нас без магической поддержки оставить?

– Магическая поддержка? – напрягся Сэл.

– А, квас остужать, – улыбнулся Ферт. – Расслабьтесь вы, тихо тут. На двадцать парсо вокруг ни одного имперца – руку даю на отсечение.

За те десять – пятнадцать минут, пока мы шли к дому, где обосновался Най, Фертран успел коротко посвятить нас в некоторые подробности жизни отряда. Всего под командованием некоего Арая, которого ни в коем случае (это было повторено трижды) нельзя называть тэром, собралось около сотни бойцов. Кроме наших шалопаев было еще четверо магов: двое из нашей же школы, друг назвал имена, но я таких не припомнила, а двое – местные, сами учились у практикующих тут чародеев и, как Ферт сказал, во многом уступали тем, кто получил перстни на Каэтаре.

– Специализация узкая. Плетения однообразные. Мы пытаемся их подтянуть, но пока без особых результатов. А вообще здорово, что вы нас застали. Парой дней раньше, парой дней позже – искали бы по лесам.

– Нашли бы, – заверил Сэл. – И много у вас… работы?

– Достаточно. После того как кармольцы стали перехватывать имперские суда, у имперцев начались перебои с поставками продовольствия для армии. Вот они и пытаются кормиться за счет местных. А еще хуже с йорхе, крысами. Мы так зовем остатки разбитых частей или дезертиров. Они собираются в банды от двадцати до ста человек, обходят кордоны эльфов и теряются в лесу. Общая поисковая сеть передвижения таких малочисленных групп не фиксирует, и эти уроды незамеченными пробираются к людским или смешанным поселениям. Ты же сама отсюда, Гал, должна помнить, как тут живут: тут деревенька, там хуторок. Земли большие, вот народ по ним и разбрелся. А к каждому поселку в десять дворов охрану не приставишь… У нас тут многие из таких поселков. Из тех, к которым помощь вовремя не пришла. Арай сам. Вель… Авелия, вы ее на дороге видели.

– Авелия? – Я вспомнила, как интерпретировали притчу о Каине и Авеле на Таре, популяризировав эти имена и их женские производные.

– Да, Авелия. Только не нужно ее спрашивать, есть ли у нее сестра по имени Каина. Уже нет. И у многих так. Потому и слава за нами такая: Кровавая сотня – слышали? Из-за того, что, если повстречаем имперский отряд или йорхе, живым никто не уйдет. Звереют люди, когда их видят. Своих вспоминают и…