Онлайн книга «Эра джихада»
|
– … сказала, что на поезд опаздывает, надо вещи собрать. Ей поверили, пропустили в сопровождении, с ней командир оцепления пошел. Она – заперлась в квартире, сделала эту запись, потом взяла ПМ, сумку с семью килограммами в тротиловом эквиваленте. Менту – пулю в лицо, вымелась на улицу, рванула к штабу. Остановить не успели. А там губер [15] местный… и много кто еще… В мясо, в общем… Теперь я понимаю, зачем привлекли к этому делу и меня. У нас ведь правовое государство, демократия. И таким, как я, в нем не место. Но есть одно большое «но». Все животные равны – но некоторые из них равнее, как сказал Джордж Оруэлл. В погибшем губере все и дело. Если бы не он, так бы и ковырялись по тихой. Но вот убийство одного из своих система не простит никогда. И действия ее в этом случае будут предельно эффективными. Нет, я не противник существующей власти – хотя и сторонником ее меня назвать трудно. Я прекрасно понимаю все проблемы, которые есть и которые не решаются. Но я – хоть убей – не могу понять, как их будет решать «гражданское общество», наслаждающееся собственной моральной правотой и не замечающее врагов с детонатором от пояса шахида в кармане, подобравшихся совсем уже близко… Чтобы решить проблему Кавказа, тут даже не товарищ Сталин, тут товарищ Ермолов нужен. Который применил к горцам их же принцип коллективной ответственности. Как бабы в роддоме вполне могут отвечать за действия русской армии в Чечне – так и жители чеченского села вполне могут отвечать за действия отмороженного ублюдка, которого они породили и вырастили. Как только мы это поймем, мы сможем за пару лет подавить сопротивление на Кавказе. – И что? – Что-что… Всех на уши поставили, короче. Сверху требуют результатов, если не дадим – разгонят всех, нах… Ну, песенка это стара. Конечно, все на местах своих останутся. Только занести придется. Каждое ЧП – повод для сбора дани. – Короче… Эх, Серега… Это кто же тебя НЛП-то учил, а? Не кривлялся бы, право… – На нашу долю выпали, как всегда, деньги. Хаты эти не сняты были, а куплены, причем на довольно длительное время. Деньги прошли через Москву. Вот ими и надо заняться… На стол ложится пакет. – Хата в Кузьминках, приличная, машина. Все данные на флешке. Сотри потом. – Ксивы? – Как положено. Одна на подмосковный УГРО, другая на ФСКН. – Да меня МУР затопчет. Вопрос даже не в том, что не поверят. А в том, что получится – я, подмосковный мент, топчу чужую поляну. А такое не прощают… Я медленно перебираю документы. Звякает телефон, Серега хватает трубу, рявкает, что занят. Ему можно посочувствовать – он одновременно и оперцентр целиком держит, и рулит фирмой по оптовой торговле спиртным и продуктами питания. – Не затопчет. Я тебе человека дам. – Чего?! Серега пытается сделать строгое лицо. Получается. – Человека, говорю. – Пошел нах… – Какого черта? Ты хоть представляешь, что в городе делается? – Я работаю один. Так было и так будет. Точка. – Не гони волну. В городе Поиск действует и хрен знает что еще. Ты один не пройдешь, с какими угодно ксивами. – А он пройдет? – Он пройдет, – терпеливо поясняет Серега, – он московский мент. Реально. Ворон ворону глаз не выклюет. – Но из гнезда выкинет. – Короче, ты меня подставить, что ли, хочешь? Он реальный мент. У него реальная ксива, тачка с непроверяйкой. Он через какие угодно кордоны пройдет. У него изъятыши есть, ими воспользуетесь. Конкретный парень, в общем. – Ты прекрасно знаешь, что любой может предать. – Он не предаст. У него личные счеты. Серьезные, не менее серьезные, чем у нас с тобой. Конкретный парень. Ладно, что ли? – Где он? Серега подошел к окну, отодвинул штору. – Вон «Форд», видишь? – Патрульный, что ли? – Он самый. Если вдуматься – не так уж и плохо. – Как он меня знает? – Никак. Представишься сам, как считаешь нужным. Твоя тачка вон стоит. Темно-зеленая. – В такую жару. Спасибо, барин. Благодарствую… Я направляюсь к двери. – Эй! Серега бросает мне карточку. – Три три пять ноль. Там аванс. И на расходы. Как обычно, в общем. Я прячу карточку в карман… Пацан мне понравился. До тридцати, нагловатый. Форма хорошо сидит. Эдакий бравый солдат Швейк – на войне о солдате многое можно узнать по форме. Если ходит как чушка, сапоги не чистит, ватник весь в г…е – значит, человек уже конченый. Его любая пуля походя приберет. Если же следит за собой, не опустился – значит, мы еще повоюем… Этот за собой следил. – Ваня. Я молча сел в машину. Ваня, поколебавшись, последовал за мной. – Э… а тебя… – Шамиль. Басаевы мы… На самом деле так меня часто называют. Шамиль Басаев – и цифровой код. А какой – не скажу. Под этим ником я на джихадистских сайтах сижу. Кое-кого из интернет-собеседников, думающих, что в Инете может трепать языком о чем попало, я уже убил. Доберусь и до остальных. Всему свое время… Эти тварьки думают, что могут объявить джихад моей стране и мне. Но никто почему-то не предполагает, что я могу объявить джихад им. А напрасно… Парень скорчил рожу типа «лицо, как то, чем садятся на крыльцо» – на что мне совершеннейшим образом наплевать. – Петром можешь называть. Гони на Восток, к кольцевой. Где встать – покажу… Встали около станции электрички, которая теперь в черте непомерно разросшегося города-героя Москвы. Все как на обычной московской окраине. Стоянка маршруток. Автобусное кольцо. Бабки цветами и всякой мелочью торгуют. Электрички ходят. Это место мне знакомо, вон там вон был колхозный рынок, а теперь там – мега-маркет. Молл, как его обычно называют. И встать бывает негде. – Вон там вставай. Жди меня. – Долго ждать-то? – Пока не вернусь… Вышел, осмотрелся. Ничего, чисто… Зашел за молл – воняет. Перелез через забор – он шумопоглощающий. Присмотрелся, прислушался – никто за мной не идет. Это хорошо. Не совсем дурак, значит… Прислушался – электричка не идет, скатился, перебежал пути. Влез на скат, там еще один забор. Перелез, еще раз посмотрел – никого. Это хорошо… Пять минут быстрым шагом – грохочет МКАД. Достал сотик, набрал номер. |