Онлайн книга «Подлецы и герои»
|
– У кого хватило ума на столь дерзкую выходку? Сапега немного замялся. – Говорите же, Валериан, – подбодрил его царь. – Ваше Величество, я этого молодого человека никогда раньше не видел, – сказал Сапега. Царь провел рукой по короткой, «мушкетерской» бородке. – У него был пригласительный билет? – иронично спросил он. – Не могу знать, Ваше Величество. – Извольте выяснить это, спросите у стражи, как москаль сюда попал. Переговорите, узнайте, кто он такой и что ему здесь надо. – Слушаюсь, Ваше Величество… – Сапега снова канул в людское море. Царь посмотрел на часы. Как некстати… Надо объявлять контрданс [6] … иначе не миновать драки… – Господин Потоцкий! – Я здесь, Ваше Величество. – Извольте начинать. Бориса ждать не будем. – Слушаюсь! Главный церемониймейстер двора отвернулся и начал бешено жестикулировать перед оркестром, давая указания. Первые звуки венского вальса, величавые и плавные, поплыли над людским морем… Графиня Елена в ожидании начала танцев «тусовалась» с подругами в одном из углов просторного бального зала, нетерпеливо постукивая каблучком о паркет и не слишком обращая внимание на снующих вокруг шляхтичей. Ей было скучно – убийственно скучно, и на бал она пошла только по настоянию родителей, дабы подбодрить «предков». Ей не нравилось здесь – ни начищенный до блеска дорогой наборный паркет, ни ароматизированные свечи, дававшие тяжелый, какой-то удушающий аромат, ни вьющиеся вокруг хлыщи. Как ни странно, нрав графини Елены был далеко не шляхетский, и она сейчас с куда большим удовольствием оказалась бы… например, в «Летающей тарелке» на Маршалковской, где можно курнуть конопли веселья ради и где почти у всех посетителей волосы раскрашены во все цвета радуги. Она знала и то, для чего послали ее сюда родители – подыскивать жениха. Род Ягодзинских был ни богат ни беден, у них имелись деньги, но не было собственных земель, на что так обращала внимание шляхта при определении знатности той или иной фамилии. Однако графиня Елена была потрясающе красивой (по-польски красота, как ни странно, – «урода»), и можно было надеяться на хорошую партию с кем-нибудь из придворной шляхты… Сейчас она, прикрывшись веером, вела скучный и ни к чему не обязывающий разговор с подругами. «Сольную партию» в разговоре вела некая Анна Выжелковская, не красивая, но и не дурнушка, любительница сплетен, осведомленная о любовных страстях доброй половины варшавского высшего света… – Так вот… – Анна на этом месте непристойно хихикнула, – князь Ян и решил проследить, куда это ходит его благоверная, понимаете. Ну и проследил… – И что? – Выломал дверь… а там его невеста… с одним старичком… – В коленно-локтевой позе! Дамы непристойно захихикали, обмахиваясь веерами. Историю эту уже более-менее знали все – некая дама из довольно благородного рода… решила подзаработать немного денег. Старик этот был владельцем доброго десятка отелей в одной только Варшаве, и деньги у него водились. Теперь сия дама, известная в варшавском свете как Натали, была беременна и не знала от кого. Кости тут перемывать… хватит недели на две точно. – Князь Ян такой милашка… – мечтательно проговорила графиня Кристина, уже длительное время о нем мечтавшая и теперь готовая ринуться в бой, ибо путь был свободен. – Хелен? Графиня Ягодзинская недоуменно посмотрела на сплетницу Выжелковскую. – А расскажи нам, как дела у тебя с цесаревичем? – С цесаревичем? – О, Хелен, не говори, что ты ничего не поняла… – при этих словах сплетница плотоядно улыбнулась, – об этом знает пол-Варшавы. Как он на тебя смотрит… – Ты, должно быть, ошиблась. Ему больше нравится смотреть на мальчиков из «Голубой лагуны»… – Да брось. Ему надо жениться, он ведь не глупец и понимает, что без супруги не сможет унаследовать польский престол. – Жениться? – графиня Елена недобро улыбнулась. – Или выйти замуж? Увы, это было чистой правдой. Цесаревич Борис был мужеложцем, и об этом перешептывалась половина Варшавы. К мужеложству (истинной мужской любви, как тут иногда говорили) его пристрастил один из придворных: при польском дворе содомиты вообще чувствовали себя очень вольготно и в полном праве. Странно, но никто из шляхты не взбунтовался и не потребовал лишить цесаревича Бориса права на престолонаследие. Польша всегда была более свободной и прогрессивной страной, чем «немытая Россия», и к различным «меньшинствам» здесь относились с пониманием. Нравится заниматься мужеложством – твое личное дело. Собственно говоря, в среде польской молодежи мужеложство давно считалось не смертным, содомским грехом, караемым публичной поркой, заключением и отлучением от церкви, а неким элитарным развлечением. Среди студентов Варшавского политеха ходила поговорка, что каждый мужчина должен хоть раз в жизни посетить гей-клуб. Зная о такой вольности нравов, в Варшаву нередко переселялись подданные «альтернативной ориентации», или попросту – содомиты, из Москвы, Санкт-Петербурга и других русских городов. Полагать, что русская аристократия с пониманием отнесется к претендующему на престол мужеложцу, было бы глупо. – Ах, ну какая тебе разница, тем более, по слухам, он бисексуал… Лично я бы не раздумывала. Тем более брак с геем хорош тем, что он не станет тебя ревновать к твоим мужчинам и у тебя появится возможность немного погулять. – Зато ты будешь ревновать его к своим друзьям. И еще заразишься от него какой-нибудь дурной болезнью. – Панночки… Графиня Кристина, еще одна из красавиц польского света, заметила что-то неладное… – Что там? – Какой-то скандал… Выжелковская мгновенно растворилась в толпе – разнюхивать… – Укоротить бы ей язык… – Да брось. С ней весело, это лучше, чем выслушивать нудные признания какого-нибудь придурка… Выжелковская вернулась быстрее, чем это можно было бы ожидать… – Панночки… москаль! – Какой москаль? – Настоящий москаль! В русской форме! – Скандал… – Панночки, он идет сюда… К москалю, да еще в форме русской гвардии, польские паненки проявили куда больший интерес, чем к увивающимся рядом с ними местным, польским хлыщам. Хлыщи эти уже надоели вусмерть… Тем более что москаль и в самом деле был хорош – несмотря на то что москаль. Подойдя к целомудренно прикрывшимся веерами дамам, москаль коротко поклонился. Графиня Елена тоже прикрылась веером, чтобы никто не заметил ее растерянности… |