Онлайн книга «Друзья и враги»
|
– О, конечно, конечно… Двое слуг, одетых в повседневные костюмы, отвели принца в одну из больших комнат первого этажа. Почтительно поклонившись, закрыли двери, оставив его наедине с самим собой. И своими невеселыми мыслями… Проблема была не в том, что сейчас его могли отрешить от власти, передав престол его сыну. Проблема была в том, что он сам не готов был к этой власти. Он не испытывал никакой тяги к власти. Он не любил власть. Он тяготился ею. Он мечтал о том, чтобы его просто оставили в покое. Дали возможность хотя бы попытаться собрать из осколков то, что можно было назвать семьей. Наследник в раздумье прошелся по комнате, взглянул на одинаковые ряды книг на полках, на одинаковые, темные, с золотым тиснением обложки. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь их читал? Или нет… Принц снял с полки первую попавшуюся книгу. Не глядя, раскрыл… Лаэрт Отлично. Кой-чем вдобавок смажу острие. Я как-то мазь купил такого свойства, Что если смазать нож и невзначай Порезать палец, каждый умирает, И не спасти травою никакой, С заклятьем припасенной ночью лунной. Я этим ядом вымажу клинок. Его довольно будет оцарапать, И он погиб. Король Обдумаем полней, Какие могут ждать нас вероятья. Допустим, план наш белой ниткой шит И рухнет или выйдет весь наружу. Как быть тогда? Нам надобно взамен Иметь другое что-нибудь в запасе. Постойте, я смекну. – Готово, есть. Ага, мы ставим ценные заклады… Так, так. Когда вы разгоритесь от борьбы — Для этого я б участил атаки, — На случай, если б попросил он пить, Поставлю кубок. Только он пригубит, Ему конец, хотя б он уцелел От смертоносной раны. Что за крики? Гамлет, принц Датский. Уильям Шекспир. Принц испуганно захлопнул книжку. В темной тиши библиотеки словно морозным воздухом дунуло. Как тогда – он едва ли не первым из всех пассажиров машины увидел у фургона на противоположной стороне улицы парня в черной кожаной куртке с автоматом Калашникова – и рывком стащил принцессу на пол, закрывая собой. Мария была беременна их первенцем, Николасом. Террористы из ИРА приговорили их к смерти и попытались исполнить приговор на Кенсингтон. Тогда Господь зачем-то оставил его и его семью в живых – возможно, предназначенная ему в этой жизни чаша страданий не была испита им до дна… Принц внезапно понял, что он в этом кабинете не один. И то ощущение – словно морозным воздухом обдало – это было наяву. Воздух был не морозным, а сырым и холодным, и ворвался в библиотеку, когда открыли потайную дверь. – Кто здесь?! – резко спросил принц Уэльский. – Это я, Ваше Величество… Из-за ряда полок шагнул секретарь Ее Величества сэр Август. Неприметный знаток церемониала, распорядительный и незаметный, он настолько прижился в Букингемском дворце, что стал почти что частью интерьера. – Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил принц. – Разве ты не должен заниматься церемониалом похорон во дворце? – Церемониалом есть кому заняться, Ваше Величество, – ответил сэр Август. Рыцарское звание ему было пожаловано всего три года назад, до этого он многократно отказывался. – Ты неправильно меня титулуешь, Август. Я не монарх и, возможно, никогда им не стану. – Станете, Ваше Величество. Возможно – станете. Принц Уэльский почувствовал недоброе. – О чем вы говорите, сэр Август? Сэр Август уже не казался ни маленьким, ни плюгавым – эти каменные серые стены словно напитывали его силой. – Ваше Величество, согласно тайному церемониалу я, как секретарь Ее Величества, безвременно ушедшей от нас, уполномочен вручить вам, лично в руки и без свидетелей, некий тайный документ, подписанный лично Ее рукой. Этот документ должен быть вручен не позднее двадцати четырех часов с часа смерти, и я сим исполняю волю Ее Королевского Величества. С этими словами сэр Август достал из-под полы своего костюма и протянул принцу пакет из плотной бумаги, формата А4. Было заметно, что пакет очень старый – такие пакеты бывают желтыми, но сейчас материал посерел от времени и пыли. Пакет был запечатан красным «королевским» сургучом, но к нему не была приложена ни малая, ни большая королевские печати. Вместо этого на сургуче виднелся оттиск какого-то странного восьмиугольного перстня. – Я не вижу здесь королевской печати, Август, – сказал принц, осматривая конверт. Вместо ответа сэр Август поднял левую руку. На указательном пальце красовался перстень из какого-то черного камня, по размеру и форме он как раз подходил к отпечатку. – Королевская воля опечатана вашим личным перстнем?! – Ваше Величество, сломайте печать – и все поймете… Принц, уже не обращая внимания на ненадлежащее титулование, сделал то, что сказал ему королевский секретарь. В пакете оказался опечатан еще один конверт, поменьше, запечатанный тем же самым сургучом и тем же самым оттиском перстня, и письмо. Письмо было писано на бумаге с водяными знаками того сорта, который используется в Королевской Канцелярии, писано было рукой, чернилами. Принц узнал почерк своей матери, чернила сильно выцвели – было видно, что это письмо хранилось долгое, очень долгое время… Я, Елизавета Виндзорская, принцесса Йоркская, вступая на Виндзорский престол, сим клянусь в верности Британии, англиканской церкви и рыцарям ордена Пламени, свято блюдущим ее интересы, и обязуюсь сохранять и поддерживать неотъемлемые права и привилегии, данные ордену и паладинам его, да поможет мне Господь. Дано в Ньери, Кения, написано собственноручно. 1952 год. Принц Уэльский подошел к столику, который находился в углу этой большой сухой комнаты, включил освещение. Здесь была очень сильная лампа, предназначенная специально для чтения старых, с выцветшими страницами книг, здесь же была бронзовая лупа. Включив лампу и поставив лупу на текст, принц тщательно осмотрел его, особенно подпись, ища по мере возможностей и опыта следы подделки. Но следов не было. Да он и так понимал – это не подделка. Документ, который он увидел, свидетельствовал о тризне, государственной измене. Королева Великобритании, вступая на престол, не могла клясться в верности никому, кроме Великобритании и ее народа. Ни письменно, ни устно, ни как-либо еще. Тем более – какому-то подозрительному, явно заговорщическому ордену. |