Книга Плацдарм «попаданцев». Десантники времени, страница 38 – Александр Конторович

Солдаты быстро выстроились в каре.

— Так вот, сеньоры, — прошлась перед ними преподавательница. — Кто из вас хочет жить? В смысле — здоровым и счастливым?

Солдаты молчали, сбитые с толку таким вопросом.

— Я неясно выражаюсь? Хорошо. Скажу по-другому. Как много из вас уцелеет в бою, если это будет обычный бой с такими же солдатами, как и вы? В таком же количестве и на этом самом месте?

— Ну… — пожал плечами смуглолицый капрал, — это уж как повезет… Как стрелять будут, да как драться… половина уцелеет, а то и больше.

— Не многовато?

— Сеньорита лейтенант, — вступил в разговор Гарсия, — это война. А на войне могут и убить… Солдат должен быть к этому всегда готов.

— Не спорю. Должен. Но этого недостаточно. Он должен не просто уцелеть, но и нанести урон противнику. Иначе — зачем его учить?

— Ну… всех учат одинаково.

— Не всех, сеньор тененте. Вас учат по-другому. Хорошо! — кивнула она головой. — Выстраивайте солдат! Направление атаки — на тот лес.

А дальше… дальше началось то, о чем Гонсалес вечером высказался кратко — каторга.

Невысокая сеньорита, казалось, постоянно была рядом с каждым солдатом. Кого-то она безжалостно сталкивала в сторону, показывая, куда и как он должен отойти от возможного выстрела. Куда при этом он падал, ее мало беспокоило.

— Вы должны видеть все! Своего товарища, любое возможное укрытие от выстрела спереди и любого с боков. Не бойтесь порвать свой мундир, или вы хотите красиво выглядеть на похоронах? Вы должны видеть врага и понимать, куда и в кого он будет стрелять. И если у него на мушке будет ваш сосед, вы должны успеть оттолкнуть его в сторону. Чтобы в следующий раз он сделал то же самое и для вас. Запомните все! Ваша жизнь зависит от жизни ваших товарищей! Пока живы они — будете жить и вы тоже.

— Но так и шею можно свернуть… — осмелел Гонсалес.

— Можно. Если на ней глупая голова. Смотрите…

И она на бегу резко нырнула в сторону, прямо в густые заросли кустов. Затрещали ломающиеся ветки… и все стихло.

Озадаченный капрал, выждав несколько секунд, подошел ближе.

— Сеньорита лейтенант?

В кустах никого не было. Виднелась только примятая трава. И все…

Солдаты завертели головами, пытаясь обнаружить исчезнувшего инструктора.

— Чего глядим?

Она стояла уже позади строя.

Но как?

— Все просто, капрал. Вы, падая на землю, остаетесь на месте, оттого и предугадать место, где вас нужно искать — нетрудно. Это понятно, ибо большинство солдат сделает то же самое. А я, в отличие от вас, не жду, а сразу ухожу дальше. Только уже не так шумно. И пока вы ищете меня на прежнем месте…

— Но… как вы видите, куда нужно прыгнуть? И не свернуть при этом шею?

— Вы тоже это увидите… не сразу, но и вы будете это делать не хуже меня.

Час беготни и прыжков. Перекаты и падения, повороты на месте…

Гудящие от усталости ноги… перерыв… снова прыжки и перекаты. Резко потяжелели ружья в руках, намокли от пота мундиры. Заскрипел на зубах песок…

— Оп!

Не рассчитавший своих сил Мак-Грегор, поскользнулся в прыжке на камень. Выпустил ружье из рук и замахал ими в тщетной попытке удержать равновесие…

Бум!

Упав с камня, он ударился боком об пень.

— Годдэм!

Солдаты окружили своего товарища.

— Что с тобой, сержант? — присел рядом капрал Леннокс.

— Рука… все плечо и спина… не чувствую ничего… пошевелить не могу, только боль…

— На-ка… — отодвинув неожиданно сильными руками в стороны солдат, присела рядом с ним инструкторша. — Что там у тебя?

Ее тонкие пальцы пробежались по плечу, по руке… Забрались за спину и прошлись вдоль позвоночника.

— Хм… могло и хуже быть… Слава богу, что хоть не сломал ничего. Хотя позвонок не на месте, да и ключицу ты выбил.

— Да куда уж, хуже-то? — скрипнул зубами сержант.

— Тащить его в Форт? — Леннокс повернулся к лейтенанту. — Мы можем вырезать несколько деревьев… сделаем носилки…

— Нет нужды, — не отрываясь от осмотра, возразила ему инструкторша. — Что там, что здесь — одно и то же делать придется. Сам дойдет, только ружье его возьмите.

— Да я и шевельнуться-то не могу! — сержант чуть не взвыл от боли.

Вместо ответа она встала и вытащила откуда-то из-за спины сверток материи. Развернула. В ее руках оказался пятнистый плащ длиной почти во весь рост сержанта.

— Вон там место приготовьте. Сучки, камешки — все долой!

Менее чем за минуту солдаты очистили клочок земли и растянули на нем плащ.

— Так. Осторожно его берем… не за руки! Поддерживаем их, чтоб не болтались, руками за ноги, за бедра беритесь. Под спину ему ружья подсуньте… так… понесли… кладем его.

Сержант растянулся на плаще.

— Мундир долой! Рубашку тоже…

Она осмотрела стоящих рядом солдат.

— Ты и ты — на ноги. Держать, чтоб не брыкался. Ты, — палец уткнулся в Леннокса, — вот эту руку держишь. А вон ту руку будет держать самый болтливый! И не сейчас, а когда он ей двигать сможет!

Гонсалес смущенно затоптался на месте.

— Все готовы?

Солдаты присели на землю.

Лейтенант скинула свою странную куртку и осталась в пятнистой рубашке с коротким рукавом. Солдаты потупились — рубашка слишком плотно обтягивала ее тело…

— Крест дайте.

В ее руку кто-то сунул крест.

— Целуй крест! Так… Теперь молитву читай. Так, чтобы все слышали!

Тонкие пальцы скользнули по плечу…

— А-аа!

— Молитву!

— Больно же!

— Ты нежная девка?! Читай!

Солдаты навалились на руки и на ноги товарища.

— А-аа!

— Все… отпустите его… — девушка вытерла руками пот со лба и села на землю.

Стоявшие вокруг солдаты молчали.

— Что смотрите? Все уже… — она повернулась к сержанту. — Вставай, уже можно. Только рукой этой не махай особо с недельку.

Мак-Грегору помогли встать. Он неверяще пошевелил пальцами руки, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ну как? — Гонсалес тронул его за руку.

— Болит еще, но… уже не так. Шевелить рукой могу, вон, видишь — пальцы шевелятся, а раньше и не чувствовал их совсем.

— Ничего себе… да это прямо-таки…

— Колдовство? — усмехнулась инструкторша. — Это с молитвою-то? Нет, парни, просто нас учили… как надо. И этому тоже…