Онлайн книга «Черный проводник»
|
Сухо треснуло несколько выстрелов. Раскатисто бабахнул карабин. Ворвавшийся в спальню Нахамсон увидел только последствия этого. Ничком, обхватив руками окровавленный затылок, лежал на полу один из матросов. На кровати, зарывшись лицом в смятые простыни, стонала женщина. А перед кроватью лежал Сомов. На его халате расплывалось кровавое пятно. Около руки генерала валялся маленький пистолет. — Что произошло?! — взвизгнул представитель Петросовета. — Вы что тут натворили, идиоты?! — Да в кровати пошарить хотели… мало ли что она там заныкала? — ответил один из присутствующих, баюкая пораненную руку. — А баба — в крик! Тут этот ворвался — и с порога как стрельнет! Ваську наповал, меня вот в руку поранил… Вот его и… — Дурачьё… — обхватив голову руками, простонал Яков. — Он же живой нам нужен был! Живой! Понимаете это, остолопы? — Да ладно тебе… — отмахнулся от Нахамсона вошедший в комнату матрос с бутылкой. — Тут и так добра — неделю гулять можно! Давай, братва, собирай манатки! И быстро! Заскрипев зубами, Яков бросился к двери. Но, увы — поспешный осмотр столов и шкафов никаких находок не явил. — Яшка! Ты где там? Сваливать пора, не ровен час… — раздался голос из-за двери. Выскочив в коридор, Нахамсон увидел троих оставшихся грабителей. Навьюченные узлами, они стояли около входной двери. — Бабу кончили? Узнает ведь нас! — Блин! — сплюнул на пол один из матросов. Бросил свои узлы. — Я щас! Сдергивая с плеча карабин, он направился в спальню. Едва он скрылся за дверью, Яков поднял левую руку: — А это что за дверца? Оба оставшихся мародера синхронно повернули головы туда, куда указывала рука. Ках! Ках! Ках! И два тела повалились на паркет. Бух! Грохнул выстрел за дверью спальни. И, передергивая затвор карабина, на её пороге появился матрос. Пистолет в руке Нахамсона сухо кашлянул — налетчика отбросило назад. Пройдя по комнатам, Яков удостоверился в том, что живых в квартире не осталось. Бросив на пол прихожей свой пистолет, осторожно приоткрыл дверь. В подъезде стояла мертвая тишина. Прикрыв дверь за собою, он быстро сбежал вниз по лестнице. На заснеженных улицах Питера было пусто. Редкие прохожие рисковали выглядывать по ночам в холодные лабиринты улиц и извилистых переулков. Быстро пробежав по улице, Нахамсон свернул в подворотню. Осмотрев окна дома, удовлетворённо кивнул. И через пять минут уже стоял около массивной двери. Тук… Тук-тук… Тук-тук… Лязгнули запоры, и дверь приоткрылась: — Входите. В небольшой комнате царил полумрак. Низко висящая над столом лампа освещала только сам стол и кисти рук сидящих за ним людей. — Вы достали документы? — Голос хозяина квартиры выдавал в нём иностранца. Судя по акценту, англичанина. — Нет, — отрицательно покачал головою Яков. — Генерал оказался настороже. Поддельный мандат позволил нам войти, но Сомов распознал переодетых матросами уголовников. Надо полагать, они как-то сфальшивили. Он начал стрелять… убил двоих. Ответным огнём был убит. Тщательный обыск квартиры никаких результатов не принёс. — Плохо… теперь пойдёт шум. — Не пойдёт. Я принял меры — никто ничего не расскажет. — А… жена генерала? — Никто. — Однако… вы решительный молодой человек. Что же мы теперь будем делать? — После всего случившегося… мне не хотелось бы оставаться в Петросовете. Раз сошло с мандатом, второй… дальше так рисковать опасно. — Ладно, мы ценим ваше сотрудничество. Подумаем и над этим. Можете идти спать, утром обсудим вашу дальнейшую судьбу… Тщательно заперев дверь и подперев дверную ручку стулом, Нахамсон стащил с кровати на пол подушку с одеялом. Бросив на пол шинель, расположился сбоку от двери. Мало ли… в комнату необязательно заходить, стрелять-то можно прямо через дверь. Яков сунул под подушку наган и через несколько минут забылся тревожным сном… 1935 год. Главное управление пограничной и внутренней охраны НКВД СССР Даурский погранотряд — Вот, смотри! Это теперь твой участок ответственности, — опершись рукою о стол, начальник разведывательного отдела провел рукою по карте. — Территория — будь здоров! Сопки, реки, тайга — сам черт ногу сломит! Лейтенант Кожин с интересом рассматривал карту: — А эти значки? — Это пикеты. Выставлены в тех местах, где наиболее вероятен прорыв противника с сопредельной стороны. — И что же — бывают тут такие? — А ты думал?! Не каждый день, понятно, но пробуют иногда. Думаешь, на той стороне у нас друзей полно? Как же! Спят и видят, как бы куснуть почувствительнее. Собеседник лейтенанта сел на стул и, вытащив из коробки папиросу, постучал ею о коробку. Чиркнул спичкой. — Ты кури, если охота. — Спасибо. — Кожин тоже чиркнул спичкой, прикуривая. — А кто там — на той стороне? — В основном, конечно, контрабандисты. Как правило, китайцы, у них этот промысел ещё с царских времен отлажен. Но и всякой прочей швали хватает. Хунхузы забредают, но это редко, они больше на своей стороне шалят. А вот казаки… те, бывает, и к нам заглядывают. Не могут, сволочи, простить своего разгрома. Тут ведь и семеновские недобитки окопались, и ещё не пойми кто… Как это у попов говорилось — всякой твари по паре. — А у нас тут что? — Да, почитай, ничего и нет. В деревнях народ живет — так он тут уже сто лет живет. В тайге всякие людишки обретаются, так те в деревню только за припасом и заходят. В основном в лесу сидят безвылазно. Среди них тоже есть… всякие. Документов у большинства жителей здесь ещё с давних времен не водилось. По причине ненадобности — отсюда-то никто ведь никуда, окромя как в армию по призыву, не выезжал. Сейчас-то мы это дело поправили, по крайней мере, переписали всех, кто и где живет. Но всё равно… полной ясности нет. — Так местное население нам не помогает? — Хм! Ну, как тебе сказать… Помогать-то помогает… только вот особого рвения в этом нет. Контрабандисты-то кому своё добро волокут? Им же и тащат, а уж те далее его налаживают. — И что же они несут? — Спирт. Марафет. Порошки разные и прочее добро. Ткани всякие. Даже иголки с нитками! В любой дом зайди — у всех это есть. А спросишь, где взял, — ответ один: мол, на базаре купил. — Марафет тоже?! |