Онлайн книга «Ненависть и месть»
|
Но ведь были, были эти безумные жаркие ночи, когда тела сплетались в объятиях, когда глаза смотрели в глаза, губы шептали на ухо нежные признания, и все казалось таким замечательным. О будущем тогда не надо было думать. Оно превратилось в прекрасное настоящее. Но прошло время, и настоящее стало прошлым. Все как всегда в этой жизни… …Автомобиль, в котором ехал Санни Корлеоне, остановился у шлагбаума перед въездом на платную магистраль. Еще одна машина впереди. Другая – сзади. Неожиданно человек в будке, одетый в полицейскую униформу, исчезает. Из передней и задней машин выскакивают люди с автоматами Томпсона в руках. Треск очередей, звон разбитых стекол и фар, тело Санни, прошитое десятками пуль, в конвульсиях падает на асфальт. – Санни! Сантино! * * * Этой встречи Константин ждал. Когда Айваз позвонил ему и сказал, что его хочет видеть «родский» из Москвы, Панфилов понял, что речь идет об Артуре. Договорились встретиться в «Маленьком принце». Панфилов не без удовольствия оставил текущие дела и отправился в ресторан, располагавшийся в бывшем здании райкома комсомола. Артур вместе с Айвазом ждали в отдельном кабинете. Обменявшись с ними рукопожатиями, Константин занял свое место за столом. Да, сильно постарел Артур с тех пор, как они встречались в исправительно-трудовой колонии № 6 общего режима Кировской области. Совершенно поседевшие волосы, испещренное морщинами лицо, покрывшееся темными пигментными пятнами, ссохшаяся кожа на руках. Годы, проведенные в бараках и изоляторах, ни для кого не проходят бесследно. Но рукопожатие было твердым, а в темных проницательных глазах горел неугасимый огонь. – Вы, кажется, знакомы, – сказал Айваз, наливая дорогой французский коньяк. – Свела однажды жизнь, – сдержанно сказал Панфилов. Артур, в свою очередь, кивнул. – Что ж, – предложил Айваз, – тогда выпьем за встречу старых знакомых. Они сдвинули рюмки, выпили. Айваз удовлетворенно чмокнул. – Питаю слабость к благородным французским напиткам. Даже Саша Порожняк оценил. Не хочу сказать о нем ничего дурного, но согласись, Жиган, это человек не нашего уровня. Грубая лесть несколько насмешила Панфилова, и он улыбнулся. – Так ты встречался с Порожняком? – Уладили кое-какие вопросы. Заключили мир. Правда, для этого мне пришлось наказать одного из своих людей, а Порожняку утихомирить Рябого. – Даже не верится, что Порожняк на такое способен. – Когда под тобой в буквальном смысле слова горит земля, волей-неволей человеку приходится совершать решительные поступки, – объяснил Айваз. – Я не верил, но оказалось, это правда. Рябой больше не станет мешать нашим взаимоотношениям. К тому же, я слышал, Порожняку удалось каким-то образом устранить еще одного потенциального претендента на свое место. Ты знал Каблука, Жиган? – Что-то слышал. – Теперь можешь забыть об этом. Каблук в морге. – Надеюсь, пить за его память мы не будем? – Нет, – рассмеялся Айваз. – Пусть Саша Порожняк пьет за упокой его души. У нас других поводов хватает. Он налил всем собравшимся за столом еще коньяку. – Предлагаю выпить за мир и покой в нашем доме. Ведь между нами с тобой, Жиган, никаких недоразумений нет. Верно? – Верно. – Константин поднял рюмку. Выпив коньяк и почмокав губами, Айваз посмотрел на часы. – Артур, с твоего разрешения я хотел бы оставить вас. К сожалению, меня ждут неотложные дела. – Куда это он так заторопился? – спросил Константин, когда азербайджанец вышел из кабинета. – Просто Айваз человек воспитанный. Он знает, что нам нужно вдвоем побазарить. Константин достал «Кэмел», закурил. Артур посмотрел на сигареты с сожалением. – А мне вот пришлось бросить. Здоровье уже не то. Все оставил там, за орешками и колючками. Иногда смотрю, как другие курят, рука сама собой за сигаретой тянется. Но… нельзя, врачи запретили. А ты кури, кури. Мне приятно нюхать дым хороших сигарет. Напоминают о прошлом. Сильно я постарел? – За всю свою жизнь я еще не встречал людей, которые с годами становились моложе, – уклончиво ответил Панфилов. – Да? – усмехнулся Артур. – Ты, Жиган, тоже изменился. Нет, я не имею в виду внешность. Дипломатичнее стал. – Ну, это вряд ли, – не согласился Константин, вспомнив разборку с Каблуком. – Нет, нет, изменился, заматерел. Я-то запомнил тебя другим – отчаянным пацаном, ершистым, задиристым. Как ты жил с тех пор? – По-разному. – Вижу, добился успехов. Молодец. Айваз рассказывал, что ты хорошо поднялся. – Это смотря по каким меркам. – Опять дипломатничаешь, – прищурился Артур. – Это правильно. Никогда не раскрывай свои карты перед другими. – Предлагаешь оставлять туз в рукаве? – Нет, не предлагаю. Я никогда не любил мелкого шулерства. Если хочешь добиться успеха в этой жизни, будь игроком, а не каталой. Играй по-крупному. Только не подумай, что я учу тебя жизни. Так, дружеский совет. Ты, может, еще не до конца знаешь свои возможности. – Может быть… – Не пробовал расширить свой бизнес? Мне кажется, водка не твой масштаб. – Другие хлебные места уже заняты, – пожал плечами Жиган. – А я не привык брать чужое. – К сожалению, – Артур потянулся к вазочке с фруктами, сорвал с грозди одну виноградину, положил в рот, – на хлебных местах часто сидят идиоты. Ты уж мне поверь. За последнее время я повидал немало фраеров, которые такими богатствами распоряжаются… А ведь не заслуживают и сотой доли того, чем владеют. Таким, как ты, надо продвигаться наверх. – Что ты имеешь в виду? – Я имею в виду деньги, а деньги рождают власть. Панфилов поморщился, словно надкусил горькое яблоко. – Ненавижу политику. Одно вранье кругом. – А я тебе о чем говорю? Во власти тоже много лохов и фраеров. Они обещают мужику золотые горы, призывают его вкалывать. Помнишь, как у нас корячились на промке? А в результате все получал хозяин. То же самое и во власти. Ты, мол, простой человек, упирайся рогом, а мы о тебе позаботимся. Нет, во власть должны прийти настоящие сильные люди, которые отвечают за свои слова и повидали кое-что в этой жизни. – Что-то я не понимаю, Артур, к чему клонишь? – Пока я только рассуждаю вслух. Вот, делюсь с тобой наболевшим. Больше, пожалуй, не с кем. – Неужели никого не осталось рядом? – Пожалуй, что никого. Боюсь, что и на похороны никто не придет, если такое случится. |