Онлайн книга «Мимолетности, или Подумаешь, бином Ньютона!»
|
– Давай, пока все не пришли. То-то они удивятся… – А ты их не предупредила? – Нет. Решила сделать сюрприз. Тут у нее зазвонил мобильник. Она просияла. Я поняла, что звонит Дмитрий Сергеевич. И деликатно вышла из кабинета. Мне захотелось пройтись по редакции. Я поняла вдруг, как скучала по этой работе. Внешне мало что изменилось. Вот только запах в коридоре стоял какой-то незнакомый. И он мне не нравился. Почему-то вдруг показалось, что вряд ли я смогу второй раз войти в эту реку. Или все дело в хамоватом охраннике? Я вернулась к Аните. – Извини, – сказала она смущенно. – Ничего, я рада за тебя, Анита. А где же портрет Ягудина? – вдруг сообразила я. В приемной уже давно висел портрет фигуриста Алексея Ягудина, которого обожала Анитина секретарша Юля. – Так Юлька уволилась. – Почему? – Рожать собралась. – А, – с облегчением вздохнула я. – Сейчас у меня секретарша тоже неплохая. Но не Юлька. – Так, может, Юлька родит и вернется? – Смеешься? Разве можно работать у нас и растить ребенка? Нонсенс. Тем более моему секретарю. – Тоже верно. – Новую зовут Светлана, и она не признает никаких ласкательно-уменьшительных. И вообще у нее плохо с чувством юмора. Но работает хорошо. Два языка и виртуозный компьютер. – Лучше бы один язык и чувство юмора, – заметила я. – Лучше, кто спорит. Но она счастлива работать в нашем журнале. – Где ты ее взяла? – На телевидении. – А! Мое появление было встречено неоднозначно. Некоторые обрадовались, но таких оказалось меньшинство. Было пять новых лиц. Они отнеслись ко мне настороженно. А кое-кто явно с неудовольствием, хотя раньше у меня со всеми были вроде бы неплохие отношения. Я раздала всем привезенные сувениры, включая и вовсе незнакомых. Анита представила меня и умчалась на съемки. – Фаин, а можно вопрос? – спросила модный эксперт Валя. – Ради бога, Эстерсита! – О, ты помнишь еще это дурацкое прозвище? – Тебе же нравилось раньше. Дело хозяйское, Валечка. Так какой вопрос? – А что, у тебя в Италии с замужеством не выгорело? – Не выгорело, – притворно вздохнула я, прекрасно сознавая, что если я скажу, что сама послала своего жениха, то мне просто не поверят и будут шептаться за моей спиной. А так все ясно: мне не повезло, как и большинству из них. – А где Лида? – спросила я. – В отпуске. Мне выделили хоть и малюсенький, но отдельный кабинет, также выходивший в приемную Аниты. И новой секретарше Светлане велено было в отсутствие Аниты быть и моим секретарем. Вот уже третий день я разгребала накопившиеся дела. Иногда у меня волосы вставали дыбом. Нельзя сказать, что у нас и раньше не случалось авралов, завалов, катастроф местного значения, но это были только цветочки. – Фаина Витальевна, звонят из издательства «Неон», требуют Аниту Александровну. – Скажи, что ее нет. – Сказала. Требуют вас. – Хорошо, соедини. – Фаина? – спросил незнакомый женский голос. – Да. Слушаю вас. – Фаина, что за дела? – Простите, а кто говорит? – Я пиар-директор издательства «Неон». Ольга Евстратова. – Что случилось, Ольга? – Случилось черт знает что! – А если поточнее? – У вас в последнем номере опубликовано интервью с писательницей Севастьяновой. Я уж не говорю, как безобразно оно написано, это раз, а главное, ваши сотрудницы предложили писательнице порекомендовать читателям чужие кулинарные рецепты, но они ей не понравились, она отказалась их рекомендовать. Это ее право, тем более, что она и сама выпустила кулинарную книгу. – И что? – Пока еще ничего, а вот дальше… – Что дальше, не тяните резину! – не выдержала я. – Эта писательница – дама полная, и ваши девицы попросили ее дать советы, как одеваться полным женщинам. – И она обиделась? – Она не такая дура! Она прочла то, что они ей подсунули, и категорически отказалась это подписывать. Сказала, что может дать советы, но в соответствии со своими представлениями. – Ну, может, ее представления… – У нее-то как раз нормальные представления. Вот, не верите, посудите сами: они пишут, что полным женщинам ни в коем случае нельзя надевать цельные черные купальники, а надо раздельные в мелкий цветочек. – Что? – задохнулась я. – Вот-вот. Все советы были такие. – И они это напечатали в своем варианте? – Именно! Ну, про купальник убрали, но все остальное! К тому же якобы ее совет звучит так: ни в коем случае никаких балахонов – и тут же фотография писательницы именно в балахоне. Да еще фотографию поместили, которую она запретила публиковать. – Быть не может! – Фаина, зачем мне терять время на вранье? – Оставьте мне ваши координаты, я разберусь. А писательница что, требует опровержения? – Хотелось бы. Но она знает, что вы если и напечатаете опровержение, то в такой заднице, что никто этого и не заметит. Но я вас предупреждаю, что издательство не будет иметь с журналом больше никаких дел. – Ольга, погодите, я только три дня, как вернулась к работе, еще ничего не знаю, но разберусь, будьте уверены. Меня трясло. Такого у нас еще не бывало. Это практика самых захудалых дешевых журнальчиков. – Светлана, быстро дай мне последний номер. Она пулей влетела в кабинет с журналом в руках. – Вот! – Спасибо. Надо сказать, что новая секретарша работала отлично. Я нашла нужный разворот. Фотографии и впрямь были кошмарные. Из пяти только две отвечали нашим стандартам. Я пробежала глазами отдельно напечатанные рекомендации полным женщинам. Такие рекомендации мог дать только совершенно ничего не понимающий идиот. – Эстерсита, зайди ко мне. Она появилась быстро. – Что, Фаин? – Ты это видела? – я ткнула пальцем в рекомендации. – Нет, а что? Ой, мама! Ну, если эта тетка так думает… – В том-то и дело, что она так не думает! Так думает какая-то идиотка у нас в журнале. Кто это сделал? |