Книга Оружие массового поражения, страница 42 – Сергей Зверев

– Ну что ты, мама, я же моряк! – звонко рассмеялся черноволосый мальчуган. – Да я могу повиснуть на поручнях с той стороны и продержаться минуту. Я уже пробовал это делать, когда яхта стояла в порту. Меня научили этому ребята из поселка. Мы даже спорили, кто из нас дольше провисит. И ты знаешь, кто выиграл спор? Конечно, я! Хочешь, покажу?

– И думать об этом забудь! – не на шутку встревожилась женщина. – Роберт, подумай о том, как я за тебя волнуюсь. Я вот все отцу расскажу, он тебе задаст!

– Так ведь он об этом знает, – похвастался парнишка. – Папа хочет сделать из меня настоящего моряка. Когда я вырасту – тоже стану капитаном. И у меня будет своя яхта. А может, целый корабль.

– Беда мне с вами, мужчинами, – вздохнула Гаджиева. – Ты лучше сядь, посиди со мной.

Мальчуган неохотно присел рядом.

– На, выпей сока, – протянула стакан мать.

– Мама, а куда мы плывем? – потревожил он прикрывшую было глаза мать.

– Точно не знаю, сынок. Скоро должен приехать папа, он все расскажет.

Роберт, сидя в кресле, строил планы на будущее. Наверное, они отправятся в какое-то новое путешествие! Он уже был и в Новороссийске, и в Анапе, и в Ялте. А весной они с папой, мамой и дядей Багратом ездили в Батуми, где у дяди Баграта много друзей. Роберту очень понравилось, как их там принимали. И ему подарили боевой корабль. Он, правда, игрушечный, но выглядит, как настоящий. Он может плавать и управляется специальным пультом. Так что теперь у Роберта тоже есть свой корабль!

Вечерело. Матросы из команды, распаковывая какие-то ящики, вполголоса переговаривались.

– Мама, а ты знаешь о медузах?

– Что? – вздрогнула женщина. – О каких медузах?

– Ну что значит – о каких? О тех самых, которых все боятся, – сказал мальчик. – Мне мальчишки рассказывали, что скоро и сюда приплывут страшные медузы, которые убивают людей. И по телевизору я видел.

– Просто… – замялась Лейла, нервно теребя бахрому платка, – бывают такие медузы, опасные для человека. Их нужно опасаться.

– А мне ребята в поселке говорили, что их никогда раньше не было в Черном море. Откуда они взялись?

– Они просто приплыли, сынок. Из других морей.

– А почему раньше их не было?

– Потому… Потому что… – сбивчиво, путаясь, начала было объяснять Лейла, затем вдруг неожиданно всхлипнула и разрыдалась.

– Ну что ты, мама, почему ты плачешь? – Мальчик обнял мать.

– Ничего сынок, что-то грустно мне, – вытерла слезы женщина.

– Ты не грусти. Ведь все же хорошо, правда?

– Правда, конечно, правда, Роберт, – кинула Лейла. – Все хорошо.

– Подожди минутку, я сейчас. – Мальчик опрометью бросился в каюту. Через минуту его ноги вновь затопали по лестнице. Слушая этот звук, Гаджиева улыбнулась.

– Вот, смотри, – протянул ей сын большой бинокль. – Ты знаешь, когда у меня плохое настроение, я всегда гляжу на море. И помогает! В него так много можно всего увидеть. Вчера, например, я рассматривал дельфинов. Хочешь посмотреть? Возьми!

– Спасибо, сынок, ты сам посмотри, а я немного отдохну, – устало улыбнулась мать.

Мальчуган, вооружившись биноклем, углубился в исследование водных просторов.

– Отличный бинокль, все так хорошо видно, – говорил он Лейле. – Бинокль мне обязательно понадобится, ведь я собираюсь стать путешественником.

– Путешественником?

– Да, мама. Я хочу путешествовать по разным далеким странам.

– И ты бросишь свою маму одну?

– Ну что ты, мамочка! Я буду приезжать к тебе часто, очень часто.

Гаджиева грустно покачала головой. Роберт, устроившись поудобнее, продолжал обозревать морские окрестности. Внезапно он вскрикнул:

– К нам приближается какая-то лодка!

– Кто это может быть? – насторожилась Лейла.

– Это папа! – радостно воскликнул мальчуган через минуту.

Послышался звук мотора, и вскоре к борту яхты подошла лодка.

– Папа, папа приехал! – Мальчуган подбежал к борту, махая рукой.

Гасан Гаджиев поднялся из моторки на палубу. Роберт бросился к отцу, но тот отстранил его.

– Погоди, Роберт.

Гаджиев, со скорбным лицом присев рядом, обратился к жене.

– Где я был?

– Ты ни на секунду не покидал борт яхты, – сказала Лейла заранее вдолбленную ей мужем фразу.

Уезжая, он говорил, что в случае каких-то вопросов она должна помнить: весь день муж был с ней рядом. На все вопросы Гасан отвечал односложно: так надо, об остальном я расскажу потом. Привыкшая повиноваться, женщина согласилась.

Однако, увидев странное выражение на лице мужа, Лейла не на шутку встревожилась.

– Гасан, ты что-то скрываешь, я же вижу. Что случилось?

Она ждала ответа, глядя, как Гасан достает из пачки сигарету и закуривает.

– Твой брат погиб, – вздохнув, тихо сказал Гаджиев.

Эта новость прозвучала для Лейлы словно гром среди ясного неба. Она непонимающе уставилась на мужа и, не веря своим ушам, переспросила:

– Что ты сказал?

– Он погиб, Лейла.

Женщина, оглушенная страшным известием, закрыла лицо руками и несколько мгновений сидела не шевелясь.

– Как ты мог? – От ее пронзительного взгляда Гасан даже поежился.

– Это не я, – отрицательно помотал он головой. – Это его дружки-террористы по РПК. Я его предупреждал, что связываться с подобными типами опасно. Ничем хорошим это закончиться не могло.

Лейла молчала. Спустя некоторое время она спросила:

– Что будет с нами?

– С нами – ничего, – уверенно сказал Гасан. – Что ни делается, все к лучшему. Ведь весь гостиничный бизнес в Аджарии теперь принадлежит нам. Мы еще должны террористам спасибо сказать.

– Как ты можешь так говорить? – с мукой в голосе спросила Гаджиева.

– Ну, все, хватит слез, надо рассуждать трезво, – заключил Гасан. – Теперь я хозяин всего. Баграт пожил – и хватит с него. Ты что, не помнишь, как он издевался над всеми, как грубо обходился с тобой! Он не любил нашего Роберта. А я? Все ведь делал я, а он обходился со мной не как с членом семьи, а как с простым рабочим.

На лице Гаджиева появилось злобное выражение.

– Все, хватит! Теперь пускай рыбок кормит, сволочь. А еще угрожал мне! И что в результате? – презрительно произнес он. – Где теперь Манукян, а где я?

– Не ожидала я от тебя такой злобы, – с удивлением сказала Лейла.

– Да ладно, женщина. Вы тут посидите пока, а я улажу кое-какие дела.