Книга Воин поневоле, страница 43 – Дейв Дункан

Икондорина – знаменитый герой. Однажды он отправился к Богине, отдал Ей свой меч и сказал, что больше верит в Ее чудеса, чем в свою смертную силу. Враги загнали его высоко в горы, и Богиня превратила его в птицу. Тогда враги погнали его к Реке, и Богиня превратила его в рыбу. Враги в третий раз напали на него и убили, и, когда его душа предстала перед Богиней, он спросил Ее, почему Она не спасла его в третий раз. А Она вернула ему его меч и велела совершать свои собственные чудеса. И вот он вернулся в Мир, расправился со своими врагами и опять стал знаменитым героем. Не правда ли, этот рассказ очень подходит для вас? – Он улыбнулся. Уолли было не до улыбок.

– Это все? – спросил он.

– Это все, о чем говорится в сутре, – осторожно ответил Хонакура.

– А что еще вы можете мне рассказать об этом Икондорине?

По лицу старика ничего нельзя было понять.

– Его имя упоминается еще в некоторых сутрах, но рассказов о нем больше нет.

Он явно что-то недоговаривал. В словах бога Хонакура уловил нечто такое, чего Уолли знать не полагалось.

Это, конечно, раздражало, но спорить с богом не приходилось.

– Позвольте спросить, какова мораль этой истории? – спросил он.

– Великие дела воздают честь богам.

Уолли задумался.

– Великие дела совершаются смертными?

– Конечно. А чудеса – богами, но это легко, и поэтому чести они не приносят.

Уолли пожалел, что не может подобно жрецу откинуться на спинку удобного кресла.

– Значит, из этого следует, что я не должен ожидать помощи от богов?

– Гм… Не совсем так, – Хонакура нахмурился. – Но чего бы Богиня ни пожелала, Она хочет, чтобы это сделал смертный – вы. Возможно, Она придет вам на помощь, но не следует думать, что это – Ее долг. – Бог сказал, что путь мне укажут. Но он также говорил и о том, что этот меч можно сломать или потерять и что боги не совершают чудеса по требованию. Как вы думаете, я правильно все понимаю?

Хонакура кивнул, и морщины на его шее зашевелились.

– В чем бы ни состояло ваше задание, светлейший, оно, несомненно, имеет огромную важность. Награда будет соответствующей.

– Если я выполню его, – хмуро ответил Уолли. Жаль, что бог не дал ему нескольких квитанций на чудеса.

– Значит, первый вопрос заключается в том, – задумчиво заговорил жрец, – как вам выбраться отсюда живым. Но я забыл о своих обязанностях.. пожалуйста, попробуйте пироги, светлейший. Эти с фисташками – очень вкусны Я помню это, хотя теперь они мне не по силам. – И, не смахнув насекомых, он протянул Уолли тарелку.

Уолли отказался.

– Почему вы считаете, что моей жизни угрожает опасность? Меня защищают воинские заповеди, ведь я здесь – гость. Кто может причинить мне вред?

Старик печально покачал головой.

– Я был бы рад, если бы мог выражаться точнее, светлейший. Отсюда только один путь. Это длинный переход через лес, который выведет вас к парому в Ханне. Доподлинно известно, что из Ханна сюда отправились несколько воинов высокого ранга, которые представляли собой угрозу для Хардуджу. Они здесь так и не появились. Не знаю, виновны ли в этом неверные воины, правитель использовал наемных убийц…

Наемным убийцей мог стать кто угодно, и в глазах воинов это были самые страшные преступники.

– Как… – начал Уолли и сразу же нашел ответ, – из лука? – К луку и стрелам воины питали особое отвращение.

Откусывая кусочек пирога, жрец кивнул.

– Думаю, что так. Или просто превосходство в силе. За долгие годы многие паломники попадали в засаду на этом пути. Конечно, охрана должна обеспечивать безопасность, но боюсь, что в последнее время собаки стали охотиться вместе с волками. У переправы поставлен конный дозор, чтобы сведения о важных гостях поступали в храм немедленно. Но есть подозрения, что эти сообщения передавались не тем, кому следует, и самых богатых приношений мы не получили.

Уолли собирался поговорить о своем задании или о той загадке, что загадал ему бог, но он не думал, что речь пойдет о неминуемой опасности.

– Но при чем тут я? – спросил он. – Я ведь иду из города, а не в город. Или эти темные личности захотят отомстить за смерть Хардуджу?

– Нет, вряд ли. – Хонакура машинально подлил себе вина. – Их интересует нажива, а не дела чести. Но вы говорили о мече, позвольте же взглянуть на него.

Уолли вынул из ножен седьмой меч, и жрец стал его рассматривать. В отличие от оружейника и воинов, его мало заинтересовал сам клинок, но эфес он осмотрел внимательно и восхищенно пробормотал что-то. Он потрогал огромный сапфир и взглянул на зажим для волос.

– Да, – сказал он наконец – Я полагаю, этот меч – самая ценная движимость во всем Мире.

Уолли чуть не поперхнулся кислым вином.

– У кого хватит средств, чтобы его купить? – спросил он. – И кто захочет это сделать?

– Грифон – символ королевской власти, – произнес Хонакура с презрением. – Короли правят в десятках, если не в сотнях городов. И любой из них купил бы этот меч, практически за любую цену, с тем, конечно, чтобы потом компенсировать затраты. – Его лицо потемнело. – Конечно, и храм купил бы его. Некоторые мои коллеги стали бы говорить, что Ее мечи должны храниться здесь.. А вам придется пройти с ним через этот переход.

Даже не обращаясь к сутрам, Уолли понял, что ситуация складывается очень сложная. Неплохо было бы зафрахтовать самолет для переправы.

– Значит, мне понадобится сопровождение?

По лицу Хонакуры ничего нельзя было понять.

– Конечно, вы можете обратиться за помощью к достопочтенному Тарру… Уолли скептически поднял бровь, и жрец вздохнул с явным облегчением. Стало ясно, что о Тарру они придерживаются одного и того же мнения, но этикет не позволяет им высказывать этого вслух.

– А кроме Тарру?.. – спросил Уолли. Хонакура задумчиво покачал головой.

– Не знаю, светлейший! Ведь воины не обсуждают друг друга, и это понятно. В худшем случае, большинство из них – лишь невольные соучастники. Они просто подчинялись приказам, пока в этих приказах не было очевидного нарушения закона. Все нарушения правил чести они приписывали только правителю. А что им оставалось делать? Говорят, конечно, что некоторые осужденные узники так и не попали на Поляну Милосердия.

– Их выкупили? – спросил Уолли. Рассказ об этой повсеместной коррупции не оставил его равнодушным, и он чувствовал, как в глубинах души уже просыпается гнев Шонсу. – Но вы ведь следите за казнью со ступеней храма и можете сосчитать…

– Надо полагать, просто каменные глыбы, терпеливо объяснял Хонакура.