Книга Король на именинах, страница 36 – Сергей Зверев

«Чего я мучаюсь?»

Она надела черные брюки, тонкий свитер в комплект, бархатную черную блузку, обулась в узенькие лакированные туфли без каблука. В уши воткнула серьги с бриллиантами, на запястье левой руки защелкнула массивный золотой с платиной браслет – подарки деда. Часы она решила сегодня не надевать, ведь счастливые часов не наблюдают.

Дед посмотрел на внучку, когда та вышла в гостиную.

– Ну, что скажешь?

Железовский придирчиво осмотрел внучку с ног до головы:

– Чего-то, по-моему, не хватает.

– Дед, ты что? Все, по-моему, в порядке.

Дед морщил лоб, то подходил, то на несколько шагов отдалялся, как портной, осматривающий клиента.

– Погоди… Ты ведь в театр идешь?

– Да, на оперу.

– Тогда вот что…

Анатолий Иванович пошел в свою комнату, она слышала, как хлопнула дверь шкафа. Дед вернулся, держа руки за спиной.

– Только не украшения, деда, у меня и так, видишь, браслет, серьги.

Железовский улыбался:

– Вот тебе чего не хватает, – он подал шелковый шарф жемчужно-серого цвета, почти прозрачный.

– Это откуда у тебя? – спросила Светлана.

– Бери, носи.

Шарф повязался на удивление красиво, и сразу внешний облик девушки изменился: она стала легкой, воздушной и в то же время очень таинственной.

Анатолий Иванович взглянул на часы:

– Сейчас подойдет машина, Василий тебя завезет и заберет. Телефон обязательно возьми с тобой и чуть что звони.

– Зачем же я буду тебе звонить? И кто в театре звонит? Дед, по-моему, это неприлично. Даже на улице в людном месте звонить неприлично.

– Все звонят, из фойе можно. Народ с этими телефонами помешался, никто и смотреть на тебя не станет.

– Ты сам им на людях не пользуешься.

– Только по работе, – сказал Анатолий Иванович.

«Жаль, что он всего этого не увидит, – рассматривая свое отражение, подумала Светлана. – А я на самом деле хороша, почти красотка. Вот только волосы приколю получше».

Покончив с прической, она взяла флакон с духами и сказала шепотом:

– Если он не видит, то должен же на запах реагировать?

Волна терпкого и легкого аромата сопровождала ее, когда она ходила из комнаты в комнату. Светлана была уверена, что Николай обязательно будет ждать, даже если она опоздает.

Появился Василий, широкоплечий, немногословный мужчина лет двадцати восьми. У него хоть и было простоватое лицо, но Василий был смышленый и невероятно силен физически. Комплекцией напоминал самого Железовского, даже повадки у них немного смахивали.

– Здравствуйте, – сказал Василий.

Железовский пожал ему руку и громко, чтобы внучка слышала, сказал:

– Завезешь ее к Большому театру, дождешься, когда она выйдет, и завезешь домой. Вот и вся задача.

– Понял, – сказал Василий.

Он работал у Железовского уже пятый год. В делах, которые вел хозяин, разбирался. Ему можно было поручить и выбрать товар, договориться о цене, съездить на таможню – в общем, любое поручение Василий мог выполнить. К Светлане он относился хорошо, хотя и побаивался ее дерзкого языка.

– Вот, Василий, – поздоровавшись с водителем, обратилась к нему Светлана и притопнула ногой, – как вы считаете с вашим высоким эстетическим вкусом, тонким чувством стиля и осведомленностью в последних тенденциях и направлениях моды, я элегантно одета?

Василий прижал указательный палец к губам, а затем манерно отставил в сторону руку с могучими пальцами и произнес:

– Понимаете, Светлана, ваш стиль несколько выбивается из общей тенденции. Но с точки зрения эстетствующей публики вы, конечно, выглядите стильно. – Сказав это, Василий надул щеки и выпустил воздух.

Железовский-старший стоял и смотрел на собственную внучку и личного водителя широко открытыми глазами.

– Вы что это тут комедию ломаете передо мной?

– Дед, это мы так общаемся. Неужели ты не понимаешь? Мы современные люди в отличие от тебя.

– Сумочку возьми и телефон. Денег на мороженое дать?

– Дед, – воскликнула Светлана, – мы в оперу идем, а не в цирк, неужто ты этого не понимаешь?

Светлана забросила на плечо сумочку, подошла к Василию, взяла его под руку, и они вышли из квартиры. Когда дверь закрылась, Светлана прыснула.

Василий погрозил ей пальцем:

– Ты чего деда обижаешь? Он у тебя классный!

– Ничего я его не обижаю. Люблю я его. Просто он от жизни отстал. Давай быстрее. И послушай, Василий, ты, конечно же, выполнишь все, что тебе сказал дед, ты человек ему преданный?

– Короче, не дури голову, говори, что надо.

– Понимаешь, Вася, – принялась кокетничать Светлана, – меня там, у театра, молодой человек ждать будет. А деду я сказала, что с подругой иду. Так ты меня не выдавай.

– Молодой человек хоть ничего? – выезжая со двора, спросил Василий.

– Как тебе сказать… Я таких еще не видела.

Николай Бунин приехал на место встречи за четверть часа. На нем был новый темный, в очень тонкую серебряную полоску костюм из тончайшей шерсти, элегантные туфли с острыми носами и жемчужно-серая рубашка с перламутровыми костяными пуговицами. Дорогой ремень делал Бунина похожим на модель с глянцевой обложки какого-нибудь модного журнала для женщин. На лице были черные очки. В одной руке Николай держал маленький букет роз с короткими стеблями и упругими разноцветными бутонами, в другой – алюминиевую тросточку.

Светлана увидела его сразу, хотя вокруг на ступеньках и на подходах к театру было много элегантных, модно одетых молодых людей и мужчин. Большинство были с дамами. Поблескивали бриллианты, подъезжали дорогие машины. Двери открывались, публика спешила к началу представления.

Николай увидел Светлану, но вида не подал, даже букет в его руках не дрогнул. И самый проницательный наблюдатель вряд ли заподозрил бы в нем зрячего. Светлана вначале медленно, а затем все быстрее пошла к Николаю.

– А вот и я, – сказала она.

Николай повернулся, и немного растерянная улыбка застыла на губах.

– Это тебе, – он подал букет.

Светлана поблагодарила за цветы. И тут ноздри Николая затрепетали. Он втянул аромат, наклонил голову к Светлане, чуть не коснулся ее лба руками.

– Что-то не так? – Девушка перед Николаем робела и сама не понимала, почему.

– Мне запах нравится. Если бы я покупал тебе духи, наверное, остановился на чем-нибудь похожем. Они к твоему голосу подходят.

Светлана никогда не задумывалась о подобном сочетании – тембра голоса и запаха духов, – но мысль показалась ей, как музыканту, интересной.