Онлайн книга «Две Дианы»
|
– Что случилось? – забеспокоился Карл Лотарингский. – Коннетабль де Монморанси во главе полутора тысяч всадников покинул Шантильи! Чтобы скрыть свое продвижение, он миновал Париж, и от Экуэна и Корбейля двинулся на Питивье через Эссонскую долину. Завтра он будет со своим отрядом у ворот Орлеана. – Это и в самом деле ужасно! – произнес ошеломленный кардинал. – Старый проходимец хочет спасти своего племянника! Держу пари, что его вызвала Екатерина Медичи. – Нужно думать не о ней, а о себе, – зло усмехнулся герцог. – Что теперь делать? – Выступить с нашими силами навстречу коннетаблю! – И вы сможете удержаться в Орлеане, если меня не будет? – Увы, на это трудно рассчитывать. Жители Орлеана – народ грубый, да, кстати, еще и гугеноты. Они тянутся к Бурбонам… Хорошо, что хоть за нас Генеральные штаты. – Но против нас л’Опиталь, имейте в виду. Трудное положение! А как король? – спросил герцог, вспомнив в минуту опасности о последней своей надежде. – Королю худо, – ответил кардинал. – Но Амбруаз Парэ прибыл в Орлеан по приглашению королевы и берется завтра утром произвести какую-то отчаянную, но совершенно необходимую операцию, которая может привести к счастливому исходу. Будьте здесь к девяти часам, чтобы поддержать Амбруаза, если понадобится. Герцог кивнул головой: – Конечно, это единственная наша надежда: наше влияние кончится вместе с жизнью Франциска Второго! А для нас было бы неплохо отправить навстречу коннетаблю прелестный подарок – голову его племянника Конде. Это бы его устрашило, а может, и заставило бы пойти на попятную. – Да, это было бы весьма убедительно, – поразмыслив, заявил кардинал. – Но проклятый л’Опиталь всему мешает! – Если бы вместо его подписи на приговоре стояла подпись короля, – продолжал Карл Лотарингский, – все бы стало на свои места! Приговор был бы приведен в исполнение завтра же утром, еще до прибытия Монморанси. – Это было бы не слишком законно, но вполне реально. И Карл Лотарингский горячо подхватил: – Тогда, брат, вам нечего здесь делать, а отдохнуть вам необходимо. Скоро пробьет два часа. Идите! Я попытаю счастья! – Что вы затеяли? – спросил герцог. – Вы, любезнейший братец, не делайте ничего непоправимого, не посоветовавшись со мной. – Не беспокойтесь! Если я добьюсь своего, то еще до света разбужу вас, чтобы все уладить! – В час добрый, – произнес герцог. – Если вы так обещаете, я, пожалуй, пойду, потому что действительно чертовски устал. Но будьте осторожны! И на сей раз, обратившись к Марии Стюарт, произнес несколько соболезнующих слов и вышел, стараясь ступать как можно тише. Тем временем кардинал, подсев к столу, написал копию судебного приговора, встал и направился к постели короля. Но Мария Стюарт стала перед ним и остановила его жестом. – Куда вы идете? – тихо и властно спросила она. – Государыня, необходимо, чтоб король подписал вот эту бумагу… – Единственное, что необходимо, – это дать покой королю! – Требуется только его имя на краю бумаги, и я не стану больше его тревожить. – Но для этого вам придется его разбудить, а этого я не допущу!.. Притом в таком состоянии он не удержит пера в руке. – Я подержу перо за него! Но Мария Стюарт властно оборвала: – Я уже сказала: я не позволю! Кардинал был поражен: такого препятствия он никак не предвидел, но тем не менее вкрадчиво продолжал: – Выслушайте меня, государыня. Тут дело идет о вашей и нашей жизни! Слушайте хорошенько: нужно, чтобы эта бумага была подписана королем до восхода солнца, иначе мы все погибнем! Но Мария спокойно возразила: – Это меня не касается. – Наоборот! Наша гибель – это ваша гибель, поймите же! – Не все ли мне равно? Ваши честолюбивые расчеты меня не волнуют! У меня один расчет: спасти того, кого я люблю! Мэтр Парэ доверил мне охранять покой короля, и я запрещаю вам его нарушать! Я запрещаю! Пока в короле теплится еще дыхание, я буду оберегать последний его вздох от ваших коварных придворных интриг! Я содействовала укреплению вашей власти, дядюшка, пока Франциск был на ногах, но я готова лишить вас этой власти теперь, когда нужно беречь его покой. И никто в мире ни под каким предлогом не лишит его благодатного отдыха! – Но если основания столь важны… – Нет на свете такого предлога, чтобы нарушить сон короля! – И все-таки нужно! – воскликнул Карл Лотарингский. Ему стало в конце концов досадно тратить столько времени на препирательства со своей юной племянницей. – Интересы государства превыше вашей чувствительности, мне нужна подпись короля незамедлительно, и я ее получу! – Вы ее не получите, кардинал! Кардинал сделал еще один шаг к постели короля, и тогда Мария Стюарт стала перед ним вплотную, преграждая дорогу. Охваченные гневом, королева и министр смотрели друг другу в глаза. – Я пройду, – глухо бросил Карл Лотарингский. – И вы осмелитесь поднять руку на меня! – Но вы моя племянница! – Я не ваша племянница. Я – ваша королева! Это было сказано так твердо, с таким достоинством, что кардинал отступил. – Да, ваша королева, – повторила Мария, – и если вы посмеете сделать хоть шаг, хоть движение, я тут же позову стражу, и вы, дядя, будете по моему приказу арестованы! Я, королева, обвиню вас в оскорблении величества! – Какой позор! – пробормотал потрясенный кардинал. – А кто из нас его вызвал? Огненный взгляд, раздутые ноздри, прерывистое дыхание Марии – все показывало, что она приведет свою угрозу в исполнение. Но вместе с тем она была так прекрасна, так благородна и в то же время так трогательна, что даже каменное сердце кардинала дрогнуло. Государственные интересы были сломлены голосом сердца. Кардинал глубоко вздохнул: – Ну что ж, я подожду, когда он проснется. – Благодарю вас, – грустно сказала Мария. – Но только лишь он проснется… – начал было Карл Лотарингский. – Если он сможет выслушать и отвечать вам, дядюшка, я не стану противиться. Кардиналу пришлось довольствоваться этим обещанием. Он вернулся к столу. Мария же снова подошла к аналою. Он ждал, она надеялась. |