Онлайн книга «Олигарх с Большой Медведицы»
|
– Не знаю. Наверное, могу. – Наверное или можешь? – Не знаю. – Не знаешь или не можешь? – Я попробую? – Ну, попробуй, – разрешил он грубо. Что он станет делать, если она ранена?! Кому звонить?! Куда бежать?! И что будет объяснять там, куда позвонит или побежит?! Тут такое дело вышло – в нас стреляли, но не убили?! Или убили, но не до конца?! Дайте нам какое-нибудь лекарство от смерти?! Почем средство Макропулоса за полкило или хотя бы за пару таблеток?! Цепляясь за его овчинный тулуп, словно по ступенькам забираясь, Лиза встала наконец на ноги и глубоко вздохнула, как будто первый раз за день. – Ну что? – Что? – Ранена или нет? Она посмотрела на него растерянно, и он немедленно обругал себя скотиной. Наверно, нужно жалеть ее и утешать, говорить глупые слова, которые так противно называются «теплыми», или мужественно прижимать ее к себе и слегка целовать в волосы короткими целомудренными поцелуями, из которых должно следовать, что все будет хорошо, во второй серии они поженятся, а в данной, первой, он «контролирует ситуацию» полностью. Трогательная музыка. Крупный план. Титры! Титры… С некоторых пор Дмитрий Белоключевский утратил веру в то, что может контролировать даже собственную жизнь, что там говорить о чужой! – Лиза, покажи, что ты меня слышишь. – Что?.. – Покажи, что ты меня слышишь. Она подняла руку и неуверенно покрутила у него перед носом белой обледеневшей варежкой. – Я показываю. – Молодец, – похвалил он и перехватил ее руку. Не потому перехватил, что намеревался романтическим образом проделать все, что предусматривали сценарист с режиссером, а потому, что она почти задевала его по носу белой варежкой с налипшими катышками снега. Под колкой и мокрой шерстью мелко дрожало узкое запястье. Очень горячее, так ему показалось. – Зачем они?.. А? Это кто?! Зачем они… стреляли?.. – Затем, чтобы застрелить. Стреляют обычно именно за этим. Они вернутся, вдруг подумал он холодно. Обязательно вернутся. Может быть, не сию минуту и не на это место, но попытка номер два обязательно будет. Они профессионалы. Они знают, что… дело не сделано. – Пошли, – сказал он. Это было очень глупо, но ему казалось, что за забором им будет безопаснее. При чем тут забор?! Ничто не поможет – ни забор, на бетонные стены, ни бронежилеты, даже если надеть их по три на каждого играющего в войну. «В эту игру играют трое. Четвертый все время выбрасывает». Нет, пожалуй, не трое, решил он, рассматривая Большую Медведицу. Пожалуй, больше, чем трое. – Дима, – сказала Лиза, и запястье затряслось еще сильнее. – Они хотели меня… убить?! Белоключевский потянул ее за руку в калитку и с преувеличенным вниманием захлопнул замерзший замок. Подергал – все в порядке, закрыто. Лиза вытащила у него руку, и он вдруг удивился. Ладонь без ее руки оказалась как будто пустой. Пистолет в руке мешал ужасно. А ее запястье – нет, не мешало. Лиза потрогала плотно уложенные доски. Вокруг замка были три ровные круглые дыры с каллиграфическими краями. Она сняла варежку и потрогала края подушечками пальцев. Ну точно, решил Белоключевский. Сейчас начнется. Вот сейчас она точно упадет в обморок. Или нет, нынче в обморок не падают. Скорее всего у нее случится истерика. Почем там средство Макропулоса?.. – От пуль такие большие дырки? – спросила она заинтересованно. – Да? – А по-моему, – пробормотал Белоключевский, – наоборот, маленькие. Лиза сделала попытку натянуть варежку, но та была мокрой, ледяной и не налезала. Лиза брезгливо потрясла рукой, как кошка, ступившая в лужу, и распорядилась: – Пошли. Почему-то они пошли не направо, к крылечку ее дома, которое светилось приветливым желтым светом сквозь голые ветви деревьев, а налево, к дырке в заборе, на которую все некому и недосуг было привесить калитку. Белоключевский подталкивал ее в спину. Оказавшись на чужой территории, она оглянулась и снизу вверх качнула головой. Он уже знал это ее движение. – Прямо по дорожке, – подсказал он, – иди. Сворачивать некуда. Леша ни фига ничего не чистит. А я только здесь и успел… – Вот и чистил бы у себя. Зачем ты ко мне на участок полез? – Затем, чтобы расчистить дорожки. – Чистил бы у себя. – Я понял, понял, – сказал Белоключевский торопливо. Господи, как она ему нравилась. – Я больше не буду. – Что не будешь?.. Они шли уже довольно давно, углублялись в лес. Дома все еще не было видно. – Слушай, какой же у тебя участок? – В каком смысле какой? – В смысле размеров, Дима! Лес вокруг стоял уже сплошной стеной. Свет единственного фонаря у ворот сюда не доставал. Бузина и сирень, по пояс присыпанные снегом, голыми ветками цепляли Лизины волосы, и она пугалась их, как будто старческих пальцев. Дома по-прежнему не было видно. – Сколько здесь соток? – По-моему, семьдесят две, – ответил он, подумав. – Сколько?! – Это дедов участок. Старый. – Здесь все участки старые. Но не такие огромные. Почему этот такой огромный?! – Потому что дед был академик. Академикам нужно много гулять. Они работают головой, а голову нужно иногда проветривать. – Это что? – спросила Лиза подозрительно. – Шутка? – Это чистая правда, – сказал он совершенно серьезно. – Все, пришли. Не так уж и далеко. Дом поразил Лизино воображение, которое, казалось, сегодня уже невозможно поразить решительно ничем. – Ого. Он обошел ее и поднялся на высокое крылечко, скрипнувшее под его весом. – Подожди, сейчас я свет зажгу, ничего не видно. Дом, высокий и узкий, с резным кокошником, устремленным в небо и оттяпавшим ручку от ковша Большой Медведицы, напоминал то ли замок волшебника из скандинавской сказки, то ли дом в ирландских холмах, построенный сумасшедшим фермером для своей ветреной возлюбленной. У него было множество разных крыш – в самых неожиданных местах, с разными наклонами, уступами, выпуклостями и впадинами, в которых лежал снег. Сбоку торчала труба, из которой к черному небу струился белый дымок, как в кино. Справа находилось одно окно, а слева два, отчего казалось, что дом усмехается лукаво. Рамы с левой стороны выкрашены белой краской, а справа – темной. На крылечке лежал домотканый половичок, который Белоключевский наполовину сбил, когда поднимался. Луна облизывала один бок, нереальный свет капал на окна террасы, стекал с крыши, струился по стеклам, и Лиза вдруг поняла, что это не просто стекла, а витражи. |