Онлайн книга «Олигарх с Большой Медведицы»
|
– Ездил, – сообщила Лиза. – Димка на колесах его машины нашел голубую краску. А на МКАД, как раз рядом с нами ночью цистерна опрокинулась с этой самой краской. Так что он ездил. – Мать его!.. – в сердцах выругалась Дунька. – Идиот, дрянь, сволочь последняя! Белоключевский молчал, и Дунька набросилась на него: – Ну? Что же вы молчите?! Вы же тонкая натура, при вас материться нельзя. – Будете отвыкать постепенно, – невозмутимо произнес он. – Я буду вас отучать. Скажите лучше, кто такая Александра? – Дочка Веры Федоровны, которая при Фионе состоит уже лет пятьдесят или шестьдесят. Наш Вадик должен был жениться именно на ней. По крайней мере все об этом только и говорили, когда он женился на мне! – А вы что? – Что я? – Вы тоже считаете, что он должен был жениться на Александре. Дунька сильно затянулась и посмотрела в окно. – Сейчас мне уже наплевать. А когда-то меня это сильно… задевало. – А ее? Ее задевало, что он женился на вас, а не на ней? Сестры переглянулись, и одна успокаивающе кивнула другой, как будто поддержала ее. – Я никогда об этом не думала, – призналась Дунька. – И, наверное, напрасно. Может, она его и вправду любила? Или любит? А он ни на что такое в принципе не способен. – На любовь то есть, – пояснила Лиза. – Мы раньше думали, что способен, – подхватила Дунька. – А потом оказалось, что он может любить только себя. – Папа сразу говорил, между прочим. – Папа тут совсем ни при чем, – перебила ее Дунька. Белоключевский уже заметил – она сразу же начинала сердиться, как только с ней не соглашались или пытались ее учить. Ну и характер! Если этот самый Вадим такой слизняк, каким его описывают, где ему справиться с этой язвительной, насмешливой, красивой «наобороткой», все делающей по-своему! – Лиза, а ты с ней хорошо знакома? – С кем? – С Александрой. – Господи, конечно, нет! Я с ней вообще почти незнакома – виделись три с половиной раза, когда к Фионе заезжала зачем-то. Я таких, как она, терпеть не могу. Вот Федор ей очень подходит. Два сапога пара. – Странно, – под нос себе пробормотал Белоключевский. – Очень странно. Он был уверен, что они знакомы очень хорошо – только это могло объяснить все дальнейшее. Фотографии на стене в галерее о многом ему рассказали, и он было решил, что почти все понял, но одна существенная деталь никак не лезла в картинку – именно то, что Лиза с ней почти незнакома! Это была неправильная деталь. А Белоключевский хорошо знал о том, что если после сборки на столе остается какая-то деталь, значит, механизм собран неправильно. – А… где она училась? – Кто?! – в один голос вопросили сестры, и одна немедленно сказала другой: – Загадывай желание. – Александра. – Понятия не имею. Дим, а что, это имеет значение? – Она училась в каком-то дурацком институте, куда мамочка сумела ее пристроить. Она на исторический МГУ три раза поступала и три раза проваливалась. – Это ни о чем не говорит, – сказал Белоключевский. – Чтобы туда поступить, нужны большие деньги, и все. Если таковых нет, будь ты семи пядей во лбу – не возьмут. Это всем известно. Так что не злобствуйте понапрасну, дамы. – Мы злобствуем?! – Да я таких идиоток, как эта Саша, в жизни больше не видела! Если бы она у нас в журнале работала, ее бы через три дня уволили! – А я ее к себе на работу ни за что не взяла бы! – Да она чашку поднять не может, обязательно опрокинет! – И вечно все роняет и теряет! – Стойте! – вдруг крикнула Дунька так неожиданно, что Белоключевский сильно затормозил, из-под колес полетел снег, сзади засигналили, а девицы повалились лицом в обшивку передних кресел. – Стойте! – Я стою! – рявкнул Белоключевский. – Что такое?! – У нее выпал листок, – затараторила Дунька, – из блокнота. Она уронила блокнот, вернее, ее этот убогий толкнул, и она уронила! Машины сзади ревели и трубили, как стадо рассерженных слонов. – А на листке был адрес записан. Наш адрес, рощинский. Академическая, три! – Господи, – пробормотала Лиза и прижала руку к губам. – Господи… – Я думала, что она убогого задушит, когда он ее толкнул, у нее такая злоба была на морде! Уже задушила, наверное! Белоключевский вдруг подумал, что задушить Федора Петровича Малютина вряд ли кому-нибудь под силу, но дело сейчас не в этом. – Зачем ей мог понадобиться адрес?! Зачем, черт побери?! Она никогда у нас не была! Да я ее на порог не пущу, даже если… – Дунька, успокойся. – Нет, вы подумайте! Это все она затеяла, точно!.. – Да ладно вам, – перебил Белоключевский. – Этот адрес мог сунуть в блокнот кто угодно. Хотя бы ваша свекровь. Или этот Федор Петрович. Или ее мать. Насколько я понимаю, там никто ни за чем не следит. Они живут маленькой дружной семьей. – Они скорпионы, а не семья! Машины все сигналили, и Белоключевский медленно тронулся с места. Какой-то рассерженный до предела джип обогнал его, резко перестроился и притормозил перед самым носом – наказал. Белоключевский и бровью не повел. – Вадим бы сейчас орал как ненормальный, – на ухо Лизе сказала Дунька. – А этот ничего. Терпеливый. – Это точно, – согласилась Лиза. Белоключевский думал. Фотографии в галерее. Листочек с адресом. Федор Петрович Малютин, взявшийся неизвестно откуда. Это то, что он узнал и увидел сегодня. Труп Лизиной сотрудницы в гараже. Никаких следов на снегу. Никаких признаков насилия. Ничего. Это то, что он знал и раньше. Связующим звеном между всеми этими деталями может быть только Лиза. Только Лизой объединены два совершенно разных мира и два совершенно разных места – галерея семьи Клери и подмосковный поселок Рощино! Стрельбу Белоключевский из схемы исключил – он был уверен, что она никакого отношения к трупу в гараже не имеет. После посещения галереи его уверенность только укрепилась. Он не очень понимал, что станет делать дальше – по крайней мере в отношении собственной безопасности. Тот, кто собирался убить его, был профессионал, хладнокровный и хитрый, и к тому же Белоключевский сильно разозлил его. Ему дважды не удалось убить его, и в том, что он придет в третий, Белоключевский не сомневался. |