Книга Желанная и вероломная, страница 36 – Хизер Грэм

— Дэниел!..

— Келли?!

Он еще не видел ее, но побежал назад, продираясь сквозь заросли кукурузы.

Вот она снова его окликнула. Он остановился.

— Я здесь, Келли?

Она показалась футах в двадцати от него.

Волосы ее растрепались и блестели на солнце, широко раскрытые глаза издалека казались темными. Огромные, умоляющие, прекрасные, влекущие глаза…

Грудь ее высоко вздымалась — она задыхалась от бега, и ему показалось, что воздух вокруг наэлектризован, как во время грозы.

— Дэниел! — страстным шепотом произнесла она и бросилась к нему.

Он вполголоса произнес ее имя и тоже бросился к йен навстречу, раздвигая стебли. Тихо шуршали зеленые листья, в воздухе пахло осенью. Так сладко, так возбуждающе!

Подхватив ее на руки, он закружился на месте. Когда он остановился, она медленно опустилась на землю.

— Дэниел, не уходи! — прошептала она.

— Так надо.

— Не сейчас.

— Келли, мам будет еще тяжелее расстаться.

— Нет! Нет! — Девушка приподнялась на цыпочки и, обняв его за шею, потянулась, чтобы поцеловать. Камерон почувствовал, как она напряжена, и ему даже показалось, что он ощутил соленый привкус ее слез.

Отстранившись от любимой, он заглянул ей в блестящие серебристые глаза.

— Мне надо идти, — повторил Дэниел.

— Когда стемнеет, милый, когда стемнеет. Прощу тебя, давай вернемся!

Сердце у него гулко забилось. Конечно, значительно удобнее уходить в темноте. И лучше уж уйти, когда оба они успокоятся и к тому же не нужно будет пробираться через поля при свете дня.

Не сводя с него глаз, она прильнула к веку. Он ощутил податливость ее полной груди и жар ее бедер и закрыл глаза, охваченный неодолимым желанием еще раз увидеть ее золотистые волосы на белой подушке — как волшебный огонь, разжигающий их чувства.

— Келли! — Он коснулся губами ее шеи. — Боже мой, мне надо идти!

Девушка отстранилась и поглядела ему в глаза. Господи, он никогда еще не видывал такого таинства, такого соблазна!

— Дэниел, побудь еще немного. Давай вернемся. Подари мне эти несколько часов до наступления темноты. Ради Бога, пойдем со мной, — молила она, взяв его за руку.

— До наступления темноты, Келли, — согласился он. — Больше не могу.

— Мне больше и не нужно, — прошептала девушка, глядя ему в глаза.

Не выпуская его руки, она повернулась, и они пошли по направлению к дому.

Во дворе Камерон остановился. Келли отпустила его руку и вопросительно-умоляюще взглянула на него.

Волосы ее так и пылали под лучами солнца.

— Все в порядке. Идем.

Дэниел шагнул вперед, не сомневаясь ни в чем, потому что верил ей.

Они быстро пересекли лужайку и вошли в дом. Не успела за ними закрыться дверь, как он обнял ее и притянул к себе, обвел кончиком языка искушающий овал ее губ, снова ощутил их сладость.

Странно, почему она так напряжена в его объятиях? Он заглянул ей в глаза.

— Келли, поверь, я очень сожалею. Извини за все, что я наговорил, за то, что разозлился на тебя. Извини.

Девушка покачала головой:

— Это… это не имеет значения.

— Имеет. Я ощутил обиду в твоем поцелуе.

Келли снова покачала головой и, казалось, очень расстроилась.

— Нет.

— В таком случае иди сюда, — сказал, он и стал снова целовать ее, вкладывая в поцелуи всю свою страсть, всю нежность и желание.

Она вдруг снова напряглась. Камерон недоуменно отстранился и заглянул ей в глаза. Глаза были полны слез и от этого вовсе отливали серебром.

— Келли, мне не стоило возвращаться.

— Нет, я очень хотела, чтобы ты вернулся.

— Но…

— Не здесь, Дэниел. Не у двери. И не с саблей на боку — она нас разъединяет.

Боже, какая она податливая, какая женственная… Голос ее дрожал, руки тоже. Она была так красива!

— Келли… — пробормотал он, целуя ее в висок, потом в пульсирующую жилку на шее. Пальцы его подобрались к застежке на ее платье. Она застенчиво уклонилась, щеки ее пылали. Казалось, девушка как будто боялась, что кто-то увидит их интимные ласки.

Он тихо рассмеялся:

— Келли…

— Пойдем со мной, Дэниел, — прошептала она. В глазах ее застыла мольба, сладкий серебристый соблазн.

— Я пойду за тобой хоть на край света! — воскликнул он, подхватив ее на руки. Она обняла его за шею, не отрывая от него серебристо-серых глаз.

Они добрались до спальни. Келли облизала пересохшие губы и опустила ноги на пол. Положив ладони ему на грудь, торопливо поцеловала его и отступила назад.

Озадаченный ее поведением, он протянул к ней руку, но девушка с робкой и какой-то жалобной улыбкой попросила:

— Давай сюда саблю, Дэниел.

Затем отстегнула ножны и чуть не согнулась под тяжестью оружия. Камерон подхватил клинок, и Келли, улыбнувшись, направилась к кровати.

Сев на краешек постели, она вдруг откинулась на спину.

Волосы ее рассыпались и запылали золотистым пламенем на белоснежном покрывале.

У Камерона вдруг перехватило дыхание.

Келли встретилась с ним взглядом и обвела губы кончиком языка.

— Дэниел, оставь саблю, прошу тебя. — Она зазывно провела рукой по покрывалу рядом с собой. — Иди скорее ко мне.

Цирцея над морем, наверное, не пела так сладко, заманивая моряков.

А в эту Цирцею он был влюблен.

Положив саблю на кресло возле камина. Камерон приблизился к кровати. Чуть помедлив, расстегнул единственную пуговицу на рубахе и сдернул ее через голову.

Потом улыбнулся и проговорил одними губами:

— Я люблю тебя, ангелок.

Он хотел было примоститься рядом с Келли, как вдруг услышал за спиной чьи-то шаги. Мгновенно насторожившись, он резко обернулся.

И получил сокрушительный удар кулаком в челюсть.

В глазах у него потемнело, тем не менее синие мундиры янки он распознал безошибочно. Северяне! В комнате были враги.

Но куда сильнее, чем удар в челюсть, его поразило другое. Келли! Она предала его! Умышленно привела сюда и соблазнила, как последнего идиота, и он, разрази его гром, поддался ее чарам!

— Шлюха! — взревел Камерон, и тут перед ним вновь мелькнул кулак человека в синем. — Ну уж нет! — крикнул Дэниел и заорал так громко и так грозно, что Келли, соскочив с кровати, прижалась к стене и завопила от ужаса.