Книга Бурный рай, страница 3 – Хизер Грэм

Что ж, теперь она взрослая, а те безмятежные дни канули в Лету. Она здесь, в этой разоренной войной стране, потому что таков ее выбор. Судьба долго была добра к ней, но, когда ужасная трагедия разрушила ее жизнь, Блэр решила, что пора подумать и о несчастьях других.

Работа не давала ей замкнуться в своем горе, избавляла от светской суеты и помогала справиться с одиночеством. Здесь она была нужна. Никто не бросал на нее привычных снисходительных взглядов, когда она бралась за что-то серьезное. Блэр прищурилась и взглянула на солнце. В той, прежней ее жизни все было предопределено. Она, дочь богача, была замужем за богачом. Даже ученая степень магистра психологии не смогла заставить окружающих поверить, что она умна и способна трудиться, как все. Спасибо Кейт, никогда не сомневавшейся, что Блэр умеет гораздо больше, нежели блистать на дипломатических приемах. Именно с помощью Кейт она доказала своему любимому, но склонному к чрезмерной опеке папочке, что после случившегося ей необходимо дать выход своей энергии и своей скорби.

Блэр подняла глаза и сразу увидела подругу. Легка на помине! Стройная рыжеволосая девушка шла к ней, тоже обмахиваясь соломенной шляпой.

– Я вижу, ты запарилась не меньше моего! – крикнула Блэр со смехом.

Поморщившись, Кейт сунула палец в миску с чуть теплым супом, а затем осторожно лизнула его.

– Могу сообщить тебе хорошую новость.

– Что такое?

– В полумиле отсюда есть чудесный ручей. – Кейт счастливо вздохнула. Такое удовольствие, как купание, было для них роскошью.

– Надеюсь, мужчины, как истинные джентльмены, пропустят нас вперед?

Она шутила. Их бригада состояла из шести человек – в том числе трое мужчин, которые всегда вели себя безупречно. Томас Харди, увлеченный своим делом врач, почти не замечал присутствия жены – хохотушки Долли, третьей женщины в их коллективе. По ее словам, она работала в бригаде помощи голодающим лишь потому, что это была единственная возможность видеться с собственным мужем. На самом же деле добрая и жалостливая Долли просто не смогла бы уехать от нуждающихся детей. Гарри Кантон – тощий очкарик, лет двадцати с небольшим, красневший всякий раз, когда при нем произносили бранное слово. И, наконец, Хуан Васкес, их местный гид, многократный дедушка и образованный человек. Он не давал женщинам забывать о том, что они женщины, шутливо заигрывал с ними и во всеуслышание выражал сожаление, что возраст не позволяет ему развернуться в полную силу. Блэр видела в нем темнокожую версию своего отца.

– Мы купаемся первыми! – радостно сообщила Кейт. – Но сначала зайди к Тому в больничную палатку, он просил.

Кажется, завтра к нам приедет репортер, и тебе опять придется на время исчезнуть.

Блэр застонала. Бригада помощи голодающим была неполитической организацией, хотя и поддерживалась правительствами нескольких стран. Однако каждый заезжий репортер надеялся хитростью вытянуть у кого-нибудь высказывание о политике и тем самым щелкнуть по носу власть. У Блэр, кроме того, были собственные причины избегать представителей прессы. Она жила здесь под девичьей фамилией матери, отца ее знали немногие, но любой журналист мог вспомнить ее лицо: фотографии Блэр появились во всех газетах рядом с сообщениями о безвременной и трагической смерти сенатора Тейла. Бригада помощи голодающим не возражала против того, что она скрывает свое имя, но нельзя было ожидать тактичности от репортера, гоняющегося за сенсациями.

– Иди к Тому, – сказала Кейт, – я буду ждать тебя у ручья.

Блэр быстро пересекла территорию маленького лагеря и заглянула в палатку доктора. Тот сидел, уткнув худое лицо в книгу и поглаживая седеющую бороду. Когда не требовалось обрабатывать раны и колоть антибиотики, он обычно читал. Чтобы привлечь внимание доктора, девушке пришлось окликнуть его дважды. Он рассеянно поднял голову и резко захлопнул книгу.

– А, Блэр! – улыбнулся он. – Проходи, садись.

Она опустилась на жесткий складной стул и только сейчас поняла, как сильно устала за день.

– Что случилось?

Доктор почесал затылок и задумчиво улыбнулся. Она видела, что Том чем-то озадачен и необычно серьезен.

– Кейт сказала тебе про репортера?

– Да. Есть проблемы?

– Нет-нет, дело обычное! Вообще-то я хотел поговорить с тобой не об этом.

– О чем же?

– Ты не думаешь возвращаться домой, Блэр? Блэр нахмурилась, неприятно удивленная вопросом:

– Думаю, но не сейчас. Я приехала сюда на два года. Осталась еще пара месяцев. А в чем дело?

– К нам посылают двух новичков. – Доктор слегка покачал головой.

– Замечательно! – воскликнула Блэр. – Вы же сами просили еще людей…

– Да, но не рассчитывал их получить. – Он поднялся со своей койки и заходил по земляному полу. – Просто я подумал… – Он пожал плечами и посмотрел на нее в упор. – Может, ты знаешь что-то такое, чего не знаю я?

Блэр покачала головой. Идя ей навстречу, Том Харди хранил ее инкогнито, а потому имел право на откровенность.

– Я уверена, что нам нечего опасаться, – честно ответила девушка. – Как раз на днях я получила письмо. – Она хмуро улыбнулась. – И я вам гарантирую: папа обязательно предупредил бы, если бы мне угрожала хоть малейшая опасность. Нет. – Она вновь покачала головой. – Новое правительство занимает прочные позиции. Уже скоро месяц, как не слышно о партизанских действиях.

– Ну что ж. – Доктор опять сел на койку и потер лоб. – Видимо, они просто начали с нами немного считаться.

– Думаю, вы правы, – согласилась Блэр, поднимаясь со смущенной улыбкой. – Если не возражаете, я пойду…

Он махнул ей рукой и взялся за свою книгу:

– Иди, Блэр. Приятно искупаться!

Купание и в самом деле оказалось приятным. Живописный ручей, скрытый от глаз буйной пестрой растительностью, с веселым журчанием сбегал по склону утеса. Здесь был даже маленький водопадик под размытой скалой.

Когда Блэр с мылом в руке подошла к ручью, Кейт уже стояла на берегу, энергично растираясь полотенцем.

– Ты не поверишь, – предупредила она, – но вода здесь действительно холодная!

– Отлично! – Блэр радостно засмеялась.

Она уже начала забывать, что такое холод, и теперь, шагнув в воду, испытала ни с чем не сравнимое наслаждение. По разгоряченному телу побежали мурашки. Не обращая на это внимания, она медленно поплыла к водопаду и подставила лицо под прохладные струи.

– Я пошла! – крикнула Кейт, махнув ей рукой, но Блэр едва слышала подругу.

Не заметила она и того, как в кустах, слева от ручейка, чуть шелохнулась листва, хотя ветра не было.

Разве могла она вообразить, что в этот воскресный вечер за ней кто-то наблюдал?

Он стоял в кустах – не шевелясь и почти не дыша. Жили и, казалось, дышали только его горящие желтые глаза.