Книга Вкус убийства, страница 106 – Анна Малышева

– Завтра? – Наталья слегка задохнулась. – Я думала, где-то числа двадцать девятого… Ты же говорил…

– Я смог найти деньги пораньше. Это же лучше для тебя? Или как?

– Я готова, – сказала она. – Конечно, я, готова.

У тебя деньги с собой?

Как внимательно и в то же время безмятежно она на него смотрела! На миг Саша подумал, что все чепуха. Нет у Натальи никакой задней мысли.

Не может врать человек с такими глазами. Перед ним сидела прежняя Наталья – та, с которой он познакомился в магазине, в которую почти влюбился. Она вдруг помолодела. Лицо осветила чудесная, ясная улыбка. Женщина взяла его руки в свои и неожиданно поцеловала их. Саша опешил:

– Что это ты?

Саша сам не понимает, что он для нее делает, сказала Наталья. Эти пятнадцать тысяч значат для нее очень много. Она всю жизнь будет ему благодарна.

– Чью жизнь? – хрипло спросил Саша. – Твою или мою?

Наталья все еще касалась губами его пальцев.

Замерев на миг, она взглянула на него исподлобья и проговорила, что это в конечном счете уже не важно.

Этой ночью она ласкалась к нему, как никогда.

За окном уже белел мутный рассвет, а Наталья все еще обнимала его, целовала его волосы, шею, плечи, нашептывала что-то жаркое, благодарное, невразумительное. Он не хотел спать, пока она рядом, он боялся ее… Но все же засыпал. Засыпал, ощущая на плече тяжесть ее головы. Русой головы, где роились неизвестные ему темные мысли. И это, как ни странно, возбуждало его. Иногда он улыбался, и она каким-то образом улавливала в темноте это движение, тревожно спрашивала, что с ним, о чем он думает.

– О нас с тобой, – честно отвечал он.

И в самом деле, ему доставляло огромное удовольствие позволять себя ласкать и в то же время думать, как он сдаст Наталью милиции. Он решился на это. – Ты не сердишься на меня? – ласково спрашивала она, гладила его плечи, прикасалась губами к груди. – Не сердись. Я глупая, знаю. Я всегда была глупая. Но ты на меня не сердись.

Засыпая, он ощутил на груди влагу. Наталья плакала, но он уже не спрашивал почему. Саша знал, что у нее наверняка есть причина лить слезы.

В семь утра он все еще спал. Наталья приподнялась на локте, осторожно коснулась его лица, провела пальцами по щеке… Саша не шевельнулся и дышал все так же ровно. Женщина слезла с кровати и босиком, чтобы не шуметь, вышла в прихожую. Сняла телефонную трубку.

– Надя? – тихо спросила она. – Да, опять я.

Послушай, это уже в последний раз. Да. Даю тебе слово. Позови его.

Она ждала минут пять; не меньше. Из трубки доносился утренний шум чужой квартиры, чужой жизни. Ей послышался детский голос, который громко о чем-то спрашивал. Голос приблизился, и она узнала Людочку. Но ребенок трубку не взял, голос удалился и исчез. Наталья смотрела на свое отражение в зеркале. И даже не понимала, что именно видит перед собой. Наконец к телефону подошел сын.

– Сегодня, – сказала она. – Ты меня понимаешь? Сегодня.

– Постой, мам, я еще не готов, – оторопел Геннадий.

– Зато он готов. И ты отцепишься от ребенка, понял? Если ты и после этого не отцепишься, я сама тебя убью.

Геннадий рассмеялся. Правда, смех прозвучал как-то неуверенно, он был застигнут врасплох.

– И запомни – я согласна только на это. Только на это. – Наталья боялась повысить голос, и в то же время ей хотелось кричать. – Не трогайте эту девчонку, не ищите ее. Достаточно! Хватит!

– Ладно, мам, договорились. Сегодня так сегодня, – сказал он. – Тогда делаем все, как задумали.

Больше не звони. Мы будем следить за вами от самого дома. Вы должны выехать из его двора. Никаких встреч в городе. Мы скоро подъедем. Ты поняла?

– Да, – ответила она и положила трубку.

Прошла в спальню, заглянула… Саша спал. Ей послышался какой-то звук, и она долго прислушивалась, пока не поняла, что это громкий стук ее собственного сердца. И Наталья быстро помолилась, чтобы сегодня оно ее не подводило. Только сегодня. Что будет завтра, уже не важно. Завтрашний день все равно не может быть страшнее этого.

* * *

Таня открыла глаза оттого, что почувствовала на себе чей-то упорный взгляд. И вскрикнула – на нее смотрел бультерьер с розовой акульей мордой.

– Сонька, место! – звонко крикнул с кухни молодой женский голос.

Бультерьер приподнял было зад, но тут же сел, не сводя с Тани глаз. Она лежала съежившись и стараясь ничем не раздражать собаку.

– Сонька, стервоза, жрать иди! – крикнула женщина с кухни.

Раздался скребущий звук – видно, по полу двинули миску с едой. Собака не выдержала. Она покидала пост с весьма деловым видом, и Таня поняла, что Сонька собирается вернуться.

Вчера утром, после визита к Саше, Виталий отвез ее к себе домой. Она поняла это тогда, когда женщина в ярком клетчатом халате назвала Виталия «балбесом».

– Ты что, балбес, позвонить не мог? Умотал среди ночи, я тебя жду-жду… Здравствуйте! – Женщина заметила Таню.

Таня поздоровалась. Что говорить дальше, она не знала. Виталий помог ей, слегка подтолкнув в спину:

– Мам, это моя подруга, Таня. Она у нас немного поживет. В моей комнате. Не возражаешь?

– Завтракать будете? – вместо ответа, спросила та.

Как видно, в этой семье еда составляла важнейшую часть жизни. Тане казалось странным, что у этой немолодой женщины такой юный голос.

– Я не буду есть, я тороплюсь. – Виталий выскочил за дверь, оставив Таню стоять посреди коридора.

– Ну, значит, что-то случилось, – прокомментировала его мать, тщательно запирая за ним дверь, не металлическую, а самую обычную.

Таня озиралась, прикидывая, как бы отсюда выбраться. Она уже поняла, что Виталий решил ее спрятать у себя дома. Но ей этот план не понравился. Она вполне могла бы провести это время у Ксении. Но долго раздумывать ей не дали. В следующую секунду она почувствовала, что к ее ноге привалилось что-то тяжелое, живое и хрипящее. Таня опустила взгляд и вздрогнула. Это был бультерьер.

Возможно, на чей-то взгляд, собака была красива, но Таня боялась этой породы. И ее представитель с черными пятнами на белых боках, с розовой мордой и карими глазами ей тоже не понравился.

– Ее зовут Сонька, – сказала мать Виталия. – Она не кусается.

– А у меня, знаете.., аллергия на собак.

Тане показалось, что это блестящая выдумка.

После такого заявления она спокойно может уехать домой. Но ее слова не произвели на женщину никакого впечатления. Та оглядела Таню с ног до головы и спокойно сказала:

– Не знаю, конечно, какая у вас аллергия…