Онлайн книга «Имя - Смерть»
|
– Пой, пой… – И наконец… – Дана опять погладила девушку по плечу. – Наконец, ему важно выиграть время. Ему нужно, чтобы ты появилась немедленно. Прямо сейчас. Понимаешь? Тогда он тебе поможет. А если ты опоздаешь, он уже ничего не сможет сделать для тебя. Он погибнет, и ты с ним – вы же повязаны… – Дана, говори толком – зачем ему нужно, чтобы я сдалась? – Лучше тебе этого не знать. Меньше скажешь ментам. Ведь тебя будут расспрашивать, девочка, тебя будут очень подробно расспрашивать… – Камера, следствие, вонь… – Муха смотрела в пол остановившимися жесткими глазами. – Потом тюрьма. Нары, тухлое бельишко на веревочках. Супчик с овсом. В праздники – картошка. Вокруг всякая гниль… Куда ты меня посылаешь, сука? Сама-то со мной пойдешь? – Нет. – Так, значит, нет? Я опять буду отдуваться за всех? – Послушай еще кое-что, – остановила ее гневное движение Дана. – Жумагалиев даст тебе за этот шаг двести тысяч. – Сколько? – Двести тысяч долларов. Что, впечатляет? Или это для тебя не цена за такой поступок? Или лучше будет, если пропадешь даром? Посмотри на нее! – Дана дернула подбородком приблизительно в ту сторону, где была кровать. – Ей нужны эти деньги! Ей нужна твоя помощь! Она вечно будет тебе благодарна! Ты ей новую жизнь подаришь, пойми! А если откажешься – обе вы пропадете. Сколько у тебя денег? Муха, неизвестно почему, сказала правду: – Восемь тысяч… – Ну, ты что – смеешься? Даже на лечение ей не хватит! А потом – куда она денется? Поедет домой, в Казахстан? К нищим родителям? Туда, где все будут в нее тыкать пальцами – валялась по московским панелям, кололась, сестра у нее по второй ходке сидит? Или вам и без того там сладко было жить? Сама рассказывала – вы там чужие! – Да, – механически подтвердила Муха. – Вот видишь? Двести тысяч долларов Да ты и мечтать об этом не могла! Да ты за эти деньги весь свои городок купишь, вместе с химкомбинатом! – Я? – горько переспросила ее Муха. И Дана, видимо, поняла, что зарвалась. Она замолчала и спустя полминуты поправилась: – Она. Она, конечно. Но неужели тебе все равно, что будет с нею? – Слушай, я, конечно, ее люблю… – сказала Муха, глядя на постель. – Но… Это слишком. Нет, это слишком… – Значит, не хочешь ее спасти? Муха встала, подошла к постели и, взяв Алию за подбородок, повернула ее лицом к себе. Алия поглядела на нес и снова заулыбалась. – Скажи мне что-нибудь, – попросила Муха. – Ты меня видишь? Ты меня узнала? Алия что-то прогудела. В ее глазах застыло блаженное выражение новорожденного младенца. Муха отпустила ее и в ярости обернулась: – Она рехнулась! Она меня не узнает! – Дай ей немного времени… Она даже меня узнает, что уж говорить о тебе… – Они били ее. Я уверена, что ее били по голове. Она стала дурочкой! Что они делали с ней все это время? Ведь прошел почти год! – Она… Зарабатывала для них деньги. – Как?! – Как могла. Приспособить ее к торговле наркотиками не могли – боялись выпустить из дому. На той квартире была малина. Там она и оставалась до последнего момента… – Она… – Она была проституткой. – Господи… – Муха в ужасе смотрела на сестру. – Кто же польстился на такое?! На нее страшно смотреть! Ты врешь! – Я не знаю, конечно, как она теперь выглядит… – тихо ответила Дана. – Но знаю одно: тем, кто ею пользовался, было все равно, как она выглядит. Была бы это женщина. А она женщина. – Где Толгат? – резко спросила Муха. – Я согласна на твое предложение, слышишь? Но пусть мне сперва отдадут Толгата! – Толгат учится в Америке. И отец его тебе не отдаст. Требуй чего-нибудь другого. – Мне нужен Толгат. – Слушай, это глупо. Ведь не он сделал ее проституткой. – Он ее первым затащил в постель! Он ее посадил на иглу! – Она могла не идти с ним в постель и не садиться на иглу, – грустно ответила Дана. – Она сама сделала выбор… Все мы когда-нибудь ошибались. Она тоже ошиблась. И наказывать Толгата за ее ошибку – несправедливо. Ты его ненавидишь, я знаю. Но он тут совершенно ни при чем. – И его дружки тоже будут ни при чем? – Я поговорю об этом с Жумагалиевым. Дружки Толгата ему не дороги. – Да, поговори с ним, прошу тебя! Ведь он тебя трахал, пока ты была здорова! Может, он примет во внимание просьбу бывшей любимой женщины? – с издевкой произнесла Муха. В этот миг она ощутила на своей руке прикосновение ледяных пальцев. Вздрогнула, взглянула на постель. Алия, с трудом приподняв отекшие веки, смотрела прямо ей в лицо и пыталась взять ее за руку. И Муха не выдержала. Она опустилась на колени перед постелью, сжала пальцы сестры, ткнулась головой в подушку и замерла. Алия пробормотала: – Муха, Муха… Та подняла голову и отрывисто спросила: – Кала капай? <Как ты? (каз.)>. – Жаман… <Плохо (каз.).>. Дана вытянула шею, прислушиваясь к этому почти беззвучному разговору. Но Алия быстро замолчала, облизывая губы. Видно было, что она с трудом выходит из транса. – Она понимает, – сказала Муха. – Она все понимает! – подтвердила Дана. Муха отошла от постели. – Есть у тебя сигареты? – спросила она. Дана встала, с улыбкой прошла вдоль стенки, нашарила пачку в старом, полуразрушенном буфете. – Вот. А спички на подоконнике. Муха закурила, еще раз подошла к постели. Алия спала. – Как Жумагалиев передаст ей деньги? – спросила она. – Ты согласна? – Я спросила, а ты отвечай. – Все, поняла, – кивнула Дана. – Деньги поступят на ее имя, в банке будет открыт валютный счет на сто тысяч долларов. Ими сможет распоряжаться только она. Больше никто. Но в тот период, пока будет идти реабилитация, она, конечно, не сможет сама о себе заботиться. И на другой счет тоже поступят деньги. И та же сумма. Ты сама назови одного из ваших родителей. Они и будут оплачивать лечение Алии с этого счета. – Что это будут за банки? – Какие ты захочешь, Мухаббат. – Я в этом не разбираюсь, – нервно сказала девушка. – Вдруг банк лопнет? – Значит, выбирай такой, чтобы не лопнул. Ну, хоть в Сбербанк России положи. Там, правда, проценты маленькие. Но зато сумма какая?! |