Онлайн книга «Лучше бы я осталась старой девой»
|
– Скажи, этот Исса… Он ведь только что вернулся из Дамаска? Он там видел Арифа? – Сейчас спрошу. Он положил трубку рядом с телефоном, и она услышала, как заговорили по-арабски – громко и возбужденно. Через пару минут Мухамед снова обратился к ней: – Лена? Он его не видел. Они не знакомы. Абдулла говорит, что ты должна обязательно приехать к нам в гости. – Да? – разочарованно спросила она. – Спасибо, зайду как-нибудь… Но я ведь приехала ненадолго. «Вот и проговорилась, – одернула она себя. – Если бы ты собиралась ехать в Сирию, то не сказала бы так. Он поймет, что решила взять денежки и слинять! Дура!» Но Мухамед, казалось, ничего не понял. Он только настойчиво повторил: – Ты обязательно должна приехать! Мы ведь с тобой родственники! – А что, – поинтересовалась она, – Абдулла с братом сейчас живут у тебя? – Что ты! – обиделся Мухамед. – Абдулле редакция снимает двухкомнатную квартиру на «Университете». Исса тоже там живет. Она услышала в трубке знакомый голос Абдуллы – тот что-то говорил по-арабски. Мухамед коротко ответил ему и обратился к Лене: – Скажи, где ты остановилась? – Сейчас… – Она продиктовала ему адрес Инны. – И телефон запиши на всякий случай. Ой, Мухамед, если бы ты знал, как я намучилась с ребенком за этот год… Неужели нельзя что-то узнать об Арифе? Никто его там не встречал? Ведь он давно уже вернулся в Дамаск… Ты не мог бы узнать у знакомых? – Конечно, постараюсь! – заверил ее Мухамед. – Но что ты переживаешь, Лена, ведь все хорошо, он прислал деньги. Приедешь, и он сам все тебе расскажет. – Да, теперь все хорошо… – вздохнула она. – Ладно, спасибо тебе. Буду звонить в посольство. – Я тебе советую лучше съездить туда, по телефону много не узнаешь. – Почему? – Ведь дело касается денег. – А, ясно… Сегодня же и поеду. – Да не торопись, отдохни… Приезжай к нам с Самиром… Я ему приготовил подарок. – Спасибо… Ему давно никто ничего не дарил, – призналась Лена. – Как-то не до этого было. – Бедный ребенок… – протянул Мухамед. – На кого он стал похож, Лена? Такой красивый, как ты? – Как Ариф, – усмехнулась она. – Ничего себе, красивый. Любит блондинок. Мухамед захохотал: – Такой маленький любит блондинок?! Сколько ему теперь? – Три года. В кухню вошла Инна. На голову она накрутила розовое полотенце, халат на груди придерживала рукой – не успела завязать. Она вопросительно подняла подбородок, словно интересуясь, кому звонит Лена. Та губами изобразила имя «Мухамед», и Инна поняла. Присела за стол и стала лениво перетирать полотенцем волосы, сонно глядя на Лену. – Ну ладно, – сказала та, прерывая какой-то бесконечный рассказ. – Мы ведь увидимся, тогда обо всем поговорим. – Так у кого ты живешь? – спросил он. «До чего все арабы любопытны… – подумала она. – Прямо национальная особенность!» А вслух сказала: – У подруги, мы вместе учились. – Я ее знаю? – Не знаешь. Инна внимательно посмотрела на нее и сказала очень громко: – Скажи этому типу, что я его ненавижу заранее. Та испуганно замахала рукой и сказала в трубку: – Мухамед, я звоню в посольство. – Вечером сообщи, как поговорила, – попросил он. – Ты будешь дома? – Да-да, пока. Она бросила трубку и злобно сказала: – Я отвыкла от этих арабских штучек! – А что такое? – Любят поболтать обо всем на свете, только не о том, что важно для тебя… Помощи не дождешься, а вот на добрые советы они все щедры! – Я бы с удовольствием поговорила с этим типом сама, – небрежно заметила Инна. Она скинула мокрое полотенце прямо на пол и отбросила его подальше босой ногой. Видно было, что она очень устала и с трудом держит глаза открытыми. Зевнула, поморгала загнутыми ресницами (блондинка она была настоящая, но ресницы и брови у нее тем не менее были черными) и посоветовала: – Давай-ка ляжем спать…. После что-нибудь придумаем… – Нет, ты иди, а я не могу, – засуетилась Лена, копаясь в потрепанной записной книжке. – Теперь звоню в посольство, потом поеду туда… Господи, только бы деньги пришли! – Куда торопиться… – возразила Инна с чисто восточным спокойствием (оно нередко в ней просыпалось, несмотря на взрывной темперамент). – Страшно на тебя смотреть! Под глазами круги, вид загнанный, будто три дня не спала… Сперва приди в себя, потом поезжай… – Они ведь установили определенный срок, – пояснила Лена. – Мои кредиторы. Я звонила им, когда Мухамед сказал про деньги, сообщила, что приеду, заберу их и отдам долг. Они сказали – если до пятого числа денег не будет – пеняй на себя! – Погоди… – Инна проснулась. – А сегодня у нас что? – Третье июля. Ты совсем счастливая стала, часов не наблюдаешь… А для меня каждый день – пытка! – С этими танцами все перепуталось! – рассердилась Инна. – Когда работаешь ночью, а спишь днем… Так сегодня уже третье? Здорово. Значит, вечером я должна встретиться с моим милым. Хоть выспаться, что ли… – У тебя кто-то есть? – поинтересовалась Лена. – Несмотря на такую работу? – Да, мужики боятся иметь что-то серьезное с такими девушками, как я… – усмехнулась та. – А этот… Он сам танцор, так что ему легче меня понять. Но ты не думай, что я влюблена. Я уже не способна на это. Просто развлекаемся вместе. Должна же быть отдушина! – В твои двадцать лет глупо говорить, что ты не способна на что-то, – нравоучительно ответила Лена. – А в твои двадцать три? Все, я пошла спать! – Инна встала, перекинув за спину мокрую гриву потемневших от мытья волос. – Ключи от квартиры – вон, на холодильнике, специально для тебя приготовила. Твой парень пускай спит. Делай что хочешь, а если вернешься часиков так в пять, разбуди меня, ладно? – Я тихонько разберу вещи и поеду в посольство. – Деньги нужны? – С ума сошла… Пока у меня все есть. Я не побирушка. – Да не обижайся… – зевнула Инна. – И спросить нельзя! И ушла, кутаясь в свой белый халатик. Лена принялась набирать номер посольства. Ей ответил мужской голос – почти без акцента. – Я хотела бы узнать, пришли на мое имя деньги и билеты из Дамаска или нет? – спросила она. – На какое имя? – Селянина Елена Владимировна. Разыгралась комедия с повторением на разные лады ее имени – он никак не мог его усвоить. Потом сказал, что понял, и исчез минут на пять, не меньше. Лена от волнения кусала губы и так прижимала к уху трубку, что оно даже заболело. Наконец он ответил: |