Онлайн книга «Любовники по наследству»
|
– Мое честное слово – вот гарантия, – отрезала Света. – Так будет куда вернее… Марина должна выйти оттуда, не так ли? А что помешает вашим молодцам пристукнуть ее как свидетеля, если они сами откроют дверь? Я, конечно, говорю теоретически. Но все же? Я хочу, чтобы она открыла дверь и выбежала на лестницу. Внизу буду ждать я. Я увезу ее, и на этом делу конец. Ни вы нас больше не увидите, ни мы вас. Расстанемся по-хорошему. А то всякое может случиться. Ну как? Она склонила набок голову. Михаил махнул рукой. – Ладно, недоверчивая женщина! Пусть будет по-вашему. – Ол-райт! – бодро ответила Света. Однако было видно, насколько ей трудно казаться веселой в этот вечер. Ее лицо было бледно, а глаза смотрели так, как будто вот-вот должны были увидеть что-то ужасное. – Значит, завтра, скорее всего, Илью пригласят на игру, – сказал Михаил. – Илью? – Да, парня, которого мы подсадили, зовут Илья. – Это тот самый, который просмеяться не может? – невесело сказала Света. – А завтра? Завтра он сможет смеяться? – Завтра ему будет не до смеха, – пожал плечами Михаил. – Он может даже не знать, куда его везут, скажут в последний момент. – Ну нет, – покачала головой Света. – Обычно с клиентом очень предупредительны, чтобы он не поднял хай раньше времени. Его обязательно спросят, есть ли у него время заехать в гости, где будет тот самый человек, который ему нужен… И тому подобное. Ее голос упал. Михаил внимательно взглянул на нее. – Вы уверены, что в последний момент не вздумаете его предупредить? – жестко спросил он. – Лучше я отрублю себе руку… – пробормотала Света. – Не беспокойтесь. – Горничная… – Завтра утром… – Света опустилась на постель и отвернулась. – Завтра она туда поедет и предупредит. Положитесь на нее. Положитесь на меня. Положитесь на Марину. А теперь дайте поспать… Михаил вышел и прикрыл за собой дверь квартиры. Горничная тут же прошла к Свете. – Ну что ты? – Она обняла ее за дрожащие плечи. – Все замечательно. Все хорошо. – Что он тебе сказал? – Вот твои деньги. – Света протянула горничной несколько пачек. – Здесь твоя квартира. – Светка… – Только не вздумай благодарить! – вдруг почти прорыдала Света. – Клянусь, если ты меня поблагодаришь… Я тогда не знаю, что сделаю! – Свет, ну раз так… Раз так, то, может быть, не надо? – Надо! И более того – надо мне! Мне! – Он и тебе деньги дал? Света упала лицом в подушку. Ее плечи замерли. Со стороны могло показаться, что она внезапно уснула. Горничная осторожно погладила ее по спине. – Светик… Та резко подняла голову. – Ты, надеюсь, не думаешь, что я из-за денег? – Да как я могу так думать?! – вскочила горничная. – Я разве не знаю, что ты его любишь? – Знаешь ведь? – зарыдала в голос Света. – Ты ведь знаешь! – До сих пор любишь, – грустно сказала горничная. – Все твои выкрутасы – для посторонних. А меня ты не обманешь. – Что же делать? – спросила Света, глядя остановившимися глазами. – Неужели спасти его хочешь? – Нет. Я хочу… – Она вдруг закрыла лицо руками. Ее голос доносился из-под сомкнутых пальцев глухо и сдавленно. – Знаешь, чего я хотела бы? По-настоящему? – Откуда же… – Ты только не смейся. Я хотела бы… От него ребенка. – Светка, ты сумасшедшая! – Ты знаешь все, так ты сказала? Но ты не знаешь самой малости… Самой малости, о которой я никому не говорила. – Что же это такое? – Год назад… Я вдруг поняла, что беременна, потом решилась сказать ему. Он… Он послал меня на аборт. И я пошла. Знаешь, я тогда чуть не возненавидела его. Но я подумала: что же делать, ведь он все равно меня выгонит в конце концов… Я это прекрасно понимала. Но теперь… Теперь, если бы я снова ждала от него ребенка… Я бы оставила его. – Ты сумасшедшая, – повторила горничная, с жалостью глядя на Свету. Та подняла измученный взгляд. – Пусть я сошла с ума. Но я хотела бы ребенка именно от него… Он для меня потерян навсегда. Он никогда меня не любил, я это знаю. Он подлец, негодяй, убийца… Но я хотела бы взять на руки ребенка – его ребенка, понимаешь, – взять на руки человечка, который бы на него походил… Который любил бы меня… Которого я бы не потеряла никогда! Никогда! – Дети… Они тоже всякие бывают… – грустно сказала горничная. – Есть и такие, что матери в лицо плюют. – Твой не такой? – Да нет… Света посмотрела на нее и покачала головой: – Что ж, может быть, мне даже и повезло… Но как пусто! – Где пусто? – Здесь. – Света положила ладонь на живот, на грудь, на лоб, поочередно указывая эти места: – Здесь, здесь и здесь. И вокруг меня. – Это пройдет. – Да, это пройдет. Пусть это скорее пройдет. Или ничего на свете не имеет смысла… – Может, остаться мне на эту ночь? – спросила горничная. – Не надо. Иди. Тебя ведь твои ждут. Завтра поезжай к Марине и скажи ей, что все готово. – Эх, девки… Жалко мне вас! Горничная прибралась, вышла и заперла за собой дверь. Света полежала в темноте. Закрыла глаза. Но в ту ночь она так и не уснула. Тамара в ту ночь тоже не спала. Утром встала чуть свет, ополоснула лицо, решила было накраситься, но ей трудно было лишний раз поднять руку. «Все хуже и хуже… – подумала она. – А прошлой зимой каково было? Думала, помру… Нет, мы еще поскрипим…» Она прислушалась к тому, что происходило в комнате сына. Делон, судя по звукам, встал. «Что он делает? – подумала Тамара. – Марширует, что ли? Вот болван-то, прости Господи!» Делон, расхаживал по своей комнате взад-вперед. «Гуляет… Сколько денег теперь псу под хвост!» – в сердцах подумала Тамара. Потащилась в кухню. С трудом сварила кофе, уселась за стол, отхлебнула горькой горячей жижи. Поморщилась, обжегшись, поставила чашку. «Будто с похмелья, – думала она. – И утро-то какое… Серым-серо! Что за сентябрь! Дожди, дожди, дожди… А начиналось-то солнышком…» Она смотрела за окно. Там снова собирался дождь. Она вздохнула. В кухню вошел Делон. – Садись. Кофе попей, – велела она. Он сел за стол, не глядя на нее. Вытащил сигарету, закурил. Тамара смотрела на сына и не узнавала его. Как осунулся, похудел за эту ночь! Впалые щеки, тень черной щетины на них, ввалившиеся синие глаза, тускло смотрящие из-под опущенных ресниц. Ресницы казались теперь еще длиннее и чернее на бледном лице. «Как у девочки, – подумала Тамара, глядя на него. – Никто не знает, только я одна, что характер у него девчачий… Ему бы нарядиться да пройтись, да чтобы все на него смотрели… А больше ничего не надо… Дурашка мой…» |