Онлайн книга «Любовники по наследству»
|
– Да как? – Хочу, чтобы с ним то же было, что со мной, – тихо сказала Света. – Чтобы понял… – Э, не дождешься! – покачала головой женщина. – Ведь для этого любить надо… А он разве может? – Не может, – согласилась Света. – А я не о любви говорю. – А о чем? – Хочу я, чтобы он стал никем… Чтобы прятался, боялся на улицу выйти… Чтобы никому был не нужен… И приятелям своим, и мне… Главное – чтобы мне… Она закрыла лицо руками. – Да брось ты его! Умоляю, Светка! Только освободилась, опять лезешь! – Лезу! – не отнимая рук от лица, говорила Света. – Так и вижу – вот он ходит… Вот говорит… Вот… – Она замолчала. – Вот он с ней спит… – еле слышно договорила она. Уронила руки и разрыдалась, упав лицом в колени горничной. – Светочка, да может, и не спят! – пыталась та утешить. – Кто знает? – Я знаю… – глухо доносился голос Светы. – Его я знаю. А она… Что ей делать? – Да может, все-таки… Но Света оборвала, поднявшись и вытирая лицо: – Слушай. Я ничего, понятно, сделать не могу. Убить его? – Пистолета не дам! – напряглась горничная. – Оставь на память! – усмехнулась Света. – Не нужен пистолет… Марина нужна! – На что? – Две причины. – Света показала ей два выставленных пальца. – Первая: ей там сидеть нечего! Не из ревности говорю, а из жалости! Попалась, может, еще похуже меня! Ведь я во всем сама виновата, а она ни за что терпит, ей Вадим не нужен. И вторая причина: через нее к Вадиму подобраться можно. – А если бы они тогда мне открыли… – припомнила горничная. – Если бы мы ее вытащили, тогда бы и не было ничего. – Не она – другая нашлась бы! – отрезала Света. – И опять же, стала бы эта другая со мной дело иметь? – Да уж, лучше не придумаешь, – вздохнула горничная. – Что ж ты придумала? – Я хочу его дело погубить… – Картежное? – Другое. – Что же это? – Пока тебе знать не надо. А если до дела дойдет, тогда скажу. – Платок для того подкинула? – Зачем же еще? Должна она эти духи помнить… Когда шла я к ней на встречу, надушилась так – собаки чихали… Она, ничего не сказала, из деликатности. – И что из этого? – Завтра, когда пойдешь туда, она тебе обязательно что-нибудь скажет про этот платок… Если это она. – А если нет? – Тогда… Тогда скажет он. – Боюсь! – призналась горничная. – Не бойся. Отопрешься: дескать, прибиралась, нашла, подумала – ее платок, вот и положила на постель. – Ладно, отопрусь. А если она? – Если она, спроси, когда про платок скажет, нравятся ей эти духи, не напоминают ли чего… А там она уж сама. Света задумалась. – Скажи ей, если она помнит эти духи, пусть сделает то же, что делала, когда я снизу на ее окошко смотрела. Тут уж гарантия будет. – На ее окошко смотрела? Это когда же? – пыталась припомнить горничная. – Это в тот вечер, когда мы ее вытащить пытались. Я в машине часа два под окнами сидела, голову ломала, как ей помочь. И она мне из окошка светом три раза помигала, я ей тоже ответила – фарами. Пусть свет три раза включит и выключит. А кроме нее об этом никто не знает. Если это она, так и сделает. Что матери моей сказали? – Сказали, что ты уехала… В Италию, нервы лечить… – Он сказал? – Кому еще? – Дай срок… – проговорила Света, отводя глаза. – Дай срок, и никто не будет из-за него страдать! Горничная покачала головой: – Дай я хотя бы матери скажу, что ты не в Италии! Выдумают же такое! – Не смей! – жестко сказала Света. Поправила волосы, упавшие на глаза. – Она чего доброго, пойдет к нему… – Ладно! – успокаивала ее горничная. – Только с ума не сходи. Все говори, что придумала. Пусть эта помогает, я не против. Но если она та, за которую ты ее принимаешь. А нет – отвяжись от Вадьки. – Она это! – Света нашла в одной из сумок пачку сигарет и закурила, жадно вдыхая дым. – Ну, пусть она, – мирно согласилась горничная. – Завтра, так и быть, пойду туда, вот и узнаю. Хотя страшно мне. – Не бойся. – Хорошо тебе говорить – не бойся, – обиделась горничная. – Он тебя не тронул, все же ты ему не чужая. А я ему кто? Прислуга. И служу всего год. Даже не он сам меня нанимал. – Верно, я тебя нанимала, – согласилась Света. – Не иначе, Бог вразумил не говорить, что ты знакомая моей матери. Держалась будто с чужой. Не хотела, чтобы он знал. А не то следил бы он сейчас за тобой и выследил, куда ты продукты носишь. Тебе тоже про Италию соврал? – Соврал, – подтвердила горничная. – Прихожу… Уже после того, как тебя поймала за руку да сюда отвезла… Прихожу, как будто в первый раз… Будто еще не приходила в тот день. А он красный весь. «Вы, говорит, помойте тут все! – это в твоей комнате. – Уехала она, значит, нервы лечить, в Италию». – «Надолго?» – спрашиваю. «Надолго», – говорит. Ну, я больше спрашивать не стала, правду сказать, поджилки тряслись. Убралась. Вещи твои будто корова языком слизала, ничего не осталось. Света рассмеялась, но смех ее был горьким. – А теперь, может, поешь чего? Я ветчины принесла, апельсинов. Хочешь, курочку зажарю? – Поела я… – Света, казалось, тяготилась этими заботами. – Не хочу. – Да что ты поела?! Ведь ничего не было. – Не хочу есть, – упрямо повторила Света. – А вот… – Что? – напряглась горничная, предчувствуя недоброе. – Выпить зря не принесла, – завершила Света. – И не проси! – Ты почему мною распоряжаешься?! – В голосе Светы зазвучала злоба. – Можешь со свету меня сжить, а выпить не принесу! – упрямилась женщина. – И денег не дам! Хорошо, я у тебя все деньги забрала, когда здесь поселила! Потому что губить тебя своими руками не могу. Спиваешься ведь. Ох, смотри, я и раньше ведь замечала! Бутылочку всегда прятала в своем белье. Ну, тогда-то ты меня не слушала! Тогда тебе Вадька был указчик. А сейчас я! – Да ты что? – возмутилась Света. Голос ее стал ласковым, умоляющим, она решила сменить тактику. – Ну, голубушка! Принеси, а? Я же с ума ночью сойду! Одна! – Не уходила бы я… Да ведь семья. – Да не прошу я, чтобы ты осталась! – Света плохо владела собой, ее организм настойчиво требовал порции алкоголя, и она испытывала жестокие муки. Голос задрожал: – Завтра уже ни капли! Клянусь! Только дай узнать, что это Марина! |