Книга Любовь холоднее смерти, страница 78 – Анна Малышева

– Тогда стены в ней остались такими, какими были много лет назад?

– Ну, вероятно.

Им пришлось отойти от стеклянной витрины – новая группа детей прорывалась посмотреть на крыс. Маленькая девочка умоляла мать, которая в это время покупала консервы для кошки:

– Мама, купи мне крысу!

– Перестань, – отвечала та. – Крысы у нас и так есть, деваться некуда.

– Ну купи хоть мышь! – в отчаянии упрашивала та. В ее голосе слышалась такая сила желания и страдания, что брат с сестрой невольно заулыбались. Теперь они стояли перед огромным аквариумом, в котором, будто маскарадные танцоры, метались и кружились тропические рыбки. Одна из них – желто-лиловая, с серебряными выпуклыми глазами, остановилась у стекла и как будто рассматривала двойняшек, медленно приоткрывая жабры и пошевеливая кружевными плавниками.

– А если они окажутся розовыми? – с нажимом произнес брат. – Если ты убедишься, что вспомнила правильно?

– Это будет совпадение, – упрямо ответила она.

– Это будет невероятное совпадение, – уточнил он. – И оно тебя ни в чем не убедит?

– Но мы же не знаем наверняка, розовые они или нет!

– Можем узнать.

Света иронично заметила, что брат, вероятно, разработал какой-то потрясающий план, как проникнуть в ту комнату.

– Тебе понадобится отмычка, потому что дверь заперта, – сообщила она. – Или ты запасешься топором? Хозяйка наверняка будет против. И зачем я тебе это сказала? Теперь ты окончательно сойдешь с ума.

– Или вылечусь, – возразил он, по-прежнему наблюдая за рыбой, которая продолжала за ними следить. Ее глаза, лишенные всякого выражения, казались двумя шариками ртути, слепо переливающимися за стеклом. – И что она так на нас уставилась, эта вобла?

– Прикидывает, кого первым съесть, – предположила Света.

Рыба настолько понравилась двойняшкам, что они даже приценились к ней. Однако это невероятное создание стоило так дорого, что парочка ушла из магазина ни с чем.

– И куда ты теперь? – спросила Света. – Опять к Наташке? Слушай, мы не договаривались, что я буду тебя содержать. Вот… Триста рублей. Больше не дам. Если хочешь жить нормально – возвращайся.

– Я не могу, – хмуро сказал он.

– А я советую тебе вернуться. Отец ни слова не скажет, клянусь!

– Ты же слышала, что я думаю о твоих клятвах. – Он взял деньги и сунул их во внутренний карман куртки. – Но жить там и в самом деле сложно… Так я голый останусь – Наташка вполне способна продать мои вещи вместе с сумкой.

– И что ты будешь делать? Кстати, в ЗАГСе был?

Сергей признался, что еще не был. Он сказал, что весь день слонялся вокруг этого загадочного дома, надеясь перехватить сестру, когда та туда отправится. Но каким-то образом упустил ее – наверное, когда грелся в магазине.

– Там так вкусно пахло хлебом, что я чуть не рехнулся. – Он похлопал по нагрудному карману, где лежали деньги. – Сегодня поужинаю с ее матерью. Та, бедная, тоже недоедает. И чем все это кончится?

– Скорее бы твоя Наташка отбросила коньки, – безжалостно заявила Света. – От таких, как она, одни неприятности.

– Прекрати, – окончательно расстроился брат. – Она и так на подходе, никуда не денется. Так вот, в ЗАГС я пойду завтра, если ты сегодня не отыщещь наши документы.

Она махнула рукой:

– И не надейся. Родители дома, не могу же я рыться у них на глазах. А как же насчет розовой комнаты? Есть идеи, как туда заглянуть без взлома? Через замочную скважину ничего не увидишь. Она не сквозная.

– Одна идея есть, – сказал он наконец. – Нужно как следует подумать, но… Думаю, это сработает.

– Что-то рискованное?

Он успокоил ее заверениями, что лично им ничто угрожать не будет. Они даже в квартиру не войдут, а стены все-таки рассмотрят.

– Как ты это сделаешь?

Сергей криво улыбнулся и сказал, что, для того чтобы все получилось, нужно только два условия.

– Первое от меня не зависит, ну а второе я возьму на себя, – загадочно пообещал он. – Может, не будем тянуть? Осуществим все сегодня?

– Я бы с радостью. А как?

– Приходи на угол, к скверу. Скажем… – Он зачем-то поднял глаза к хмурому небу. – Ну, часов в одиннадцать будет как раз. Хотя лучше бы еще позже.

– Почему лучше? – встревожилась девушка. – Что ты придумал?

– Увидишь. Ты меня достала этими розовыми стенами. Я-то их не помню, хоть режь, и хочу увидеть!

* * *

Вера Сергеевна вернулась через час после ухода Светы. Лида была очень рада, что те разминулись. Ей почему-то не хотелось, чтобы язвительная подруга расстреливала хозяйку своими цепкими, пронзительными взглядами. «И зачем я ляпнула, что она пьет? Нашла, кому говорить… Света и сама иногда выпивает, что из этого? Но до чего же странно она себя вела!»

В дверь постучались, и Лида поспешила открыть. Вера Сергеевна слегка разрумянилась от прогулки по морозцу и выглядела оживленной.

– Устала? – спросила она. – Поужинаем вместе?

– Я, к сожалению, работаю, – уклончиво ответила Лида. Она опасалась, что за ужином снова будет затронута неприятная тема – поведение Алеши, его пренебрежение, его странный звонок, почти обидный…

Но возражения не принимались. Вера Сергеевна сказала, что у Лиды уйдет куда больше времени на то, чтобы приготовить ужин и съесть, чем на то, чтобы просто его съесть.

– Заходи минут через сорок. Все будет готово, я только сделаю салат.

Опасения Лиды не подтвердились. Они и впрямь поужинали мирно, как прежде. Лида удивлялась тому, что уже могла употреблять слово «прежде». У нее возникло ощущение, что они давным-давно знакомы.

Хозяйка расспрашивала ее об учебе, интересовалась программой, даже спросила, не может ли она принести из институтской библиотеки какие-нибудь интересные романы. Лида заулыбалась:

– Попробую. А что вы хотите почитать?

– Да все равно, – отмахнулась та. – Неси такие, чтобы невозможно было оторваться. Главное – убить время. Знаешь, – продолжила она после паузы, вызванной тем, что пришлось разрезать курицу, – в последние дни я как-то странно себя чувствую.

– М-м? – Лида подняла глаза от тарелки и торопливо проглотила кусок. – Вам нехорошо?

– Физически – как обычно, – задумчиво призналась та. – Ну, печень покалывает, иногда поджелудочную, иногда… Да что я тебе про свои болячки!

Лида сочувственно положила вилку:

– Вы совсем не обращаетесь к врачам?

– Совсем. Когда мне становится невмоготу, я просто меньше пью, и все как-то обходится. А в последние дни почти бросила…

Она взглянула на полупустую бутылку коньяка, которая присутствовала у них за столом в качестве третьего лица. Лида воспринимала эту бутылку как нечто одушевленное – так часто и выразительно поглядывала на нее хозяйка. Но нужно было признать, что она и впрямь налила себе только одну рюмку с тех пор, как сели обедать.