Онлайн книга «Тамбур»
|
— В театр? — Тот пустил струю дыма в открытую форточку. — Зачем? — Как… Это было ужасно! Слово «зачем» окончательно убедило ее, что ситуация серьезна. Если жену любят, и она вдруг предлагает пойти в театр, ее не спрашивают: «Зачем?» А берут билеты, тщательно бреются, вызывают такси и в антракте покупают шампанское. А потом, даже если пьеса была так себе, остаются хорошие воспоминания. — Я подумала, — Юлия вконец растерялась, но все-таки не отступала, — что мы давно нигде не были вместе. И вот решила… — Сходи лучше с нею, — муж припал к стеклу, что-то разглядывая. — Олька сто раз просила сводить ее куда-нибудь. Мюзиклы какие-то, говорит… — А ты? Ты бы тоже мог с нами пойти! — У меня работа. — Да и у меня работа! — Юлия не выдержала и резко грохнула тарелкой о стол. — В кой-то веки решила отдохнуть — а ты против! — Мне некогда. Его голос звучал так ровно, что ей стало страшно. Он даже не оглянулся, хотя явно слышал звон разбитого фарфора. А она-то, она… Не стоило так поступать! Истерика — худшее средство самообороны. — Прости, — уже тише произнесла женщина. — Мы оба сильно устаем, все понятно. Так ты не хочешь никуда пойти? — Я не успеваю, — отчеканил он, выбросил в форточку окурок и обернулся. — Было очень вкусно. Прости. Я пойду, вздремну. «Ну да! — Юлия проводила его яростным взглядом. — А потом, когда я уеду на работу, ты позвонишь любовнице, назначишь ей свидание. Пользуешься тем, что дома только собака и ребенок! Давай-давай!» Она была вне себя. И нынешняя попытка «поговорить» тоже успехом не увенчалась. И поход в парикмахерскую не помог. И — жалкая попытка! — букет роз. Она купила его во время прогулки с Дерри и поставила на кухне — с тем расчетом, чтобы муж сразу увидел. Он и увидел, вернувшись с работы. И спросил — кто это подарил? Юлия обрадовалась — ага, ему уже хоть что-то интересно! — Никто, — честно ответила она. — Это я тебе подарила. — Ты? — Мужчина смотрел на нее так, будто с неба упал. — Зачем? — Ну, — с трудом выговорила Юлия, — хотя бы затем, что я люблю тебя. Она произнесла эту фразу и поразилась тому" как трудно было сказать такие простые слова. «Так что получается — я его не люблю?! Тогда зачем все эти унижения?!» — Постой, — Илья вздрогнул и снова посмотрел на цветы. Роз было пять — крупные, алые — они притягивали взгляд. — Что с тобой творится? — Неужели я не могу подарить тебе цветы? — Но по какому случаю? Женщина прикусила губу. Да, повода не было. Ни праздника, ни радостного события, ни… Кажется, уже и семьи не было. — Если тебе не нравится, я их уберу к Ольке, — она потянулась к букету. Илья ее остановил: — Не впадай в истерику. С тобой что-то творится, это заметно. Ты здорова? — А ты? Они смерили друг друга взглядами, в которых не было и тени любви. Только ярость и взаимные подозрения. Оба старались держать себя в руках, и пока у них получалось. Но Юлия чувствовала тяжелый жар в груди и понимала, что скоро расплачется. А плакать нельзя! Тут — дочь. А на работе, куда она почти опаздывает, плакать разрешается только тем, кто ей звонит… — Мне пора, — сухо сказала она. — Так иди. — Илья присел к столу и принялся жевать подсохший со вчерашнего дня кусок пирога. — Удивила ты меня. — В самом деле? А мне кажется, не удалось. — Кстати, — вдруг засуетился он, — я не дал тебе денег на хозяйство. Возьми — нам выдали аванс. — Ты уже два месяца не отдавал мне зарплаты, — она взяла тонкую пачку купюр, пересчитала их, с подчеркнуто-равнодушным видом опустила в карман кофты. — Я ничего не говорила — думала, задерживают. Да и видимся мы редко. — Два месяца? — удивился он. — В самом деле? — А ты и не заметил? Тебя и не волновало, что ест твоя дочь, из каких денег я оплачиваю ей в школе дополнительные занятия, бассейн? В чем она ходит? Ну а о себе я уже и не говорю. В конце концов, я не инвалид, сама могу себя содержать. И ее тоже, если она тебе безразлична! Женщина аккуратно прикрыла за собой дверь кухни и похвалила себя — все-таки сдержалась, не хлопнула. А вот то, что она сказала напоследок, явно было лишним. Во-первых, она была несправедлива. Последние два месяца денег Илья действительно не давал, но ведь были те, что давал прежде — их не полностью истратили, и даже сейчас в шкатулочке кое-что оставалось… Он имел полное право подзабыть о своих обязанностях кормильца семьи. Она и молчала все время потому, что полагала — у мужа на работе какие-то проблемы, оттого он и мрачен, потому и не разговаривает с ней по душам. И все собиралась сама завести разговор.. Но времени не было. И виделись они, в самом деле, как-то нелепо — муж работал днем, когда она отсыпалась, ночью все было наоборот. Но после того, что сообщила ей дочь, Юлия о многом подумала. Не дает денег — не значит, что их не получает. Скорее, тратит на что-то другое. А на что? Или вернее будет спросить — на кого? А может, просто позабыл о них, о жене и дочери. Они ему не важны. Появились новые интересы, а такой пустяк, как семейный бюджет, вылетел у него из головы. С мужчинами это случается сплошь и рядом — ей ли не знать! Сколько подобных исповедей она наслушалась! * * * И это были все ее достижения. Галина сидела перед молчащим телефоном, курила и смотрела телевизор. Шло какое-то невероятно глупое ток-шоу, где все участники, якобы простые люди с улицы, казались скверными актерами. Она убавила звук. Зазвонил телефон, она механически сняла трубку. — Добрый вечер! Вас слушают. — Скажите, это номер… Она с улыбкой ответила, что этот тот самый номер. Телефон доверия. И открыла журнал, куда полагалось вносить время каждого звонка, отмечать продолжительность, тему разговора и данный совет. — Вы дежурили в ночь с четверга на пятницу? — спросил мужчина. Он говорил спокойно, что было для нее неожиданностью. Обычно звонившие сильно нервничали, особенно в первые минуты, пока не разговорятся. — Да, я, — приветливо сказала Галина. — Ведь этот телефон работает только ночью? — допытывался тот. — С девяти вечера до девяти утра. — Простите, как к вам обращаться? — Меня зовут Галина. — А меня — Петр Афанасьевич. Я звоню по делу, мне нужны кое-какие сведения. В ночь с четверга на пятницу вам три раза звонил один и тот же человек. Это молодой парень. О чем он с вами говорил? |