Книга Братство Майкрофта Холмса, страница 4 – Куинн Фосетт

Я рассмеялся: после чтения мои чувства были ещё несколько расстроены.

— Обман слишком мягкое слово. Исходя из того, что я прочёл, думаю, эти люди способны на невероятную жестокость, чтобы заставить других служить себе. Эта грязь… — Я не мог подобрать другого слова, чтобы выразить крайнюю степень осуждения.

— Именно так, — согласился Майкрофт Холмс. — Но вы не могли не заметить, что они обладают большим опытом по части подкупа тех, кто клюёт на их посулы власти.

Я не мог полностью согласиться с ним.

— Эти люди должны быть слишком легковерными, если они ожидают от этих обещаний каких-то результатов.

— Возможно, они идеалисты, или имеют навязчивые идеи, или сумасшедшие, а возможно, стремятся стать частью чего-то большего, чем они сами, — добавил Майкрофт Холмс. Он взялся обеими руками за лацканы своего фрака и сказал:

— Я хотел бы, чтобы вы сегодня, немного позже, вышли по одному моему поручению. Полагаю, вам нужно будет загримироваться.

— Конечно, сэр, — ответил я. За прошедшие месяцы мне уже приходилось выполнять множество таких поручений Майкрофта Холмса. В первый раз я был удивлён, но теперь воспринимал эти поручения так спокойно, как будто они относились к кому-то другому. Если же говорить совсем честно, я радовался им, так как они давали возможность отвлечься от ежедневной рутины.

— Как я должен буду выглядеть?

— Постарайтесь выглядеть так, словно служили в армии, лучше где-то за границей. Будет кстати произвести впечатление, будто вы слегка помешаны, вернее близки к тому, чтобы шагнуть за пределы возможностей вашего рассудка. — Рассуждая, он загибал пальцы. — Прикройте один глаз повязкой. Совершенно не нужно, чтобы кто-нибудь заметил, что у вас разные глаза.

— Если вы на этом настаиваете, — сказал я. Я терпеть не мог носить на глазу повязку, так как это резко ограничивало возможность обзора окружающего мира.

— К сожалению, мой мальчик, я настаиваю. Люди, за которыми вам предстоит наблюдать, очень опасны. Одежду, которая может вам пригодиться, вы найдёте в чулане, рядом с буфетной. Подберите также пальто и брюки, чтобы они были вам заметно велики; тогда со стороны будет казаться, будто вы недавно сильно похудели. Это позволит вам быть неблагодарным и проявлять иные дурные качества, не вызывая подозрений. — На лице Майкрофта Холмса застыло отсутствующее выражение, что свидетельствовало о лихорадочной работе мысли. — И вот ещё: испачкайте руки, а потом небрежно вымойте их.

— А это ещё зачем? — в лёгкой растерянности спросил я.

— Потому что вы должны казаться человеком, желающим предпринять сомнительные действия, которые помогут ему восстановить утерянное положение. Вам следует дать понять окружающим, что вы были доверенным лицом некоего богатого промышленника, а тот незаконно уволил вас по навету ревнивых коллег. Или придумайте какую-нибудь ещё историю о несправедливости. Пусть они предполагают, что вас отправили со срочным поручением в какой-то отдалённый город в Азии или Египте, а возвращаться оттуда в Англию вам пришлось за свой счёт, хотя денег у вас не было. — Он мрачно улыбнулся. И пожалуй, вам не повредит, если вы между делом бросите, что, принимая решения, следовали указаниям звёзд.

— Но я почти ничего не знаю об этом, — горячо возразил я. Это было совершенной правдой; к тому же весь мой опыт и образование восставали против астрологических изысканий.

— К тому времени, когда вы закончите ленч, я приготовлю кое-какие заметки. Хорошенько запомните их содержание, и вы сможете обосновать причины своих действий. — Он постоял минуту посреди кабинета, покачиваясь с носков на пятки. — А теперь оставьте меня наедине с этими шифрами. Я разобрался с одним, но второй более сложен.

Я немедленно ретировался и отправился переписывать заметки, сделанные мистером Холмсом предыдущей ночью. Я ежедневно занимался этим, но сегодня моё внимание то и дело отвлекалось от привычного занятия: я пытался представить, что же являет собой предприятие, в которое я оказался вовлечён.

Вскоре вернулся Тьерс и приготовил в гостиной лёгкий полдник из холодного ростбифа и корнуэльской похлёбки. На его лице застыло мрачное выражение, двигался он скованно. Когда он раскладывал на столе серебряные приборы, я, к своему удивлению, заметил, что его руки дрожали. Когда Тьерс подал мне свежезаваренный чай, я осведомился о здоровье его матери и заметил, что он вздрогнул.

— Она угасает, мистер Гатри. — У него перехватило горло, но он справился с собой. — Говорят, ей долго не протянуть, несмотря на всё, что для неё делают. Спасибо за заботу.

— Вам удаётся ежедневно проводить с ней какое-то время? — спросил я, наливая себе чай.

— Я провожу с ней всё своё свободное время, — чуть слышно ответил он, словно надеялся, что тишина поможет продлить дни его матери. — Когда конец уже так близок… Мистер Холмс очень великодушен. Он знает, что это долго не протянется.

— Э-э… — Я пытался найти наиболее тактичные слова, но в это время Тьерс сам ответил на мой невысказанный вопрос.

— Я говорил с её врачом не больше часа тому назад. Он сказал, что она проживёт самое большее восемь-десять дней.

— Мне очень жаль, Тьерс. Остаётся надеяться лишь на то, что она избавится от земных страданий. — Я не мог найти слов, которые дали бы истинное утешение в этот момент, и говорил фразы, предписанные обычаем.

— Аминь, мистер Гатри, — заключил Тьерс и оставил меня наедине с чаем.

Я почти закончил работу с записками Майкрофта Холмса, когда он собственной персоной явился в гостиную и позвал Тьерса, чтобы тот подал ему еду. Усаживаясь за стол, он окинул беглым взглядом вошедшего слугу.

— Жаль, что вашей матери приходится принимать лауданум.

— Спасибо, сэр. Благодаря этому она спит, — сказал Тьерс, нимало не удивившись сказанному.

Но я ещё не привык в полной мере к способностям моего патрона и, как только Тьерс вышел из комнаты, довольно резко спросил:

— Откуда вы узнали о лаудануме?

Холмс взглянул на меня с лёгким нетерпением.

— Неужели вы не заметили у него в кармане ложку, обёрнутую в промасленную салфетку?

— Нет, — признался я. — Но почему я должен был обратить на неё внимание? И какое отношение она может иметь к лаудануму?

— Тьерс очень осторожный и методичный человек, если он порой ошибается, то из-за перестраховки. Он никогда не оставит ложку, в которой содержался опасный препарат, но аккуратно заберёт её с собой. О чём должен думать такой предусмотрительный человек, с тех пор как его мать узнала, что скоро умрёт? — Он махнул рукой, обрывая разговор, и мрачно добавил: — Должен сказать вам, что опиаты ужасная вещь. Когда я был совсем молодым, моя собственная мать пыталась преодолеть свои несчастья с помощью этого проклятого зелья, а потом оно продолжило свою разрушительную работу в моём младшем брате. — Холмс потряс головой и резко сменил тему. — Похоже, что мне в конце концов удалось разгадать второй шифр. — Бросив на стол небольшой бювар, он опёрся на него локтем и принялся крутить в пальцах цепочку от часов. — Это было чертовски ловко сделано, и мне пришлось очень тщательно подбирать слова. Автор документа — человек больших и недобрых знаний. Помяните моё слово: обнаружить его будет всё равно что заглянуть в преисподнюю.