Онлайн книга «В горах ближе к небу»
|
— Интересно… — Люди имеют способность влиять на события. Марат кивнул. Неплохое объяснение придумал господин Чичагов. — Степан Макарович, а что тут у вас за Священная Гора? Нангаван на мгновение замер, но сразу взял себя в руки. — Священная Гора — это символ, — сказал он. — Иисус произносил на горе свои проповеди. Издавна считалось, что гора — обиталище богов. Олимп, например. — Выходит, на Священной Горе живут боги? — Я этого не сказал… — Значит, инопланетяне. Вам не приходилось их видеть? Вступать с ними в контакт? — Вы что, наслушались всяких бредней? — разозлился Нангаван. — Про летающие тарелки и прочую дребедень? Тогда вы обратились не по адресу. У нас духовный путь, а не уфологическое общество. — Я пошутил, — улыбнулся Марат. — У вас ко мне все? — Почти. Если еще что-то понадобится, я вас побеспокою. С вашего позволения. Нангаван смерил его возмущенным взглядом и вы — шел, хлопнув дверью. «Он явно напуган и изо всех сил старается это скрыть. В чем дело?» — недоумевал Марат. Последним на беседу явился Хаким. В нем не было заметно ни страха, ни растерянности. Типичная восточная внешность, внимательный взгляд делали его довольно привлекательным. «Член комиссии» задал ему тот же стандартный набор вопросов, что и всем. Хаким отвечал неохотно и даже лениво. Из общины никто не отлучался, кроме Голдина и Длинного Вити; ничего подозрительного не происходило. Во время разговора Марат ощущал на себе пристальные взгляды Хакима. Как будто тот его изучает. — Ну, раз вам больше нечего добавить… — Почему нечего? — не согласился Хаким. — Я много чего могу добавить. Только вот не знаю, стоит ли. Если вы тот, за кого себя выдаете, то явно не стоит. А если нет… — Что вы имеете в виду? — Зачем вы сюда пожаловали? Марат не ожидал такого натиска. — В общину? — переспросил он. — И в общину тоже. — Хаким усмехнулся. — Вы действительно только член комиссии, или у вас здесь есть свои интересы? — Вот мое удостоверение, — сказал Марат, протягивая ему корочку. — Посмотрите, убедитесь. Тот не глядя отодвинул его руку и покачал головой. — Это просто бумага с фотографией и печатями. В чем она может меня убедить? — Хорошо. Вы сомневаетесь, что я… — Сомневаюсь. — Но почему? — Видите ли… с некоторых пор я вдруг сильно поумнел, — заявил Хаким. — И теперь многое изменилось. Так у вас в этой истории с туннелем есть личный интерес? — Допустим… Марат решил, что если он признается, ничего страшного не произойдет. — Уже лучше. По крайней мере у нас появилась общая тайна. Верно? Подобные вещи сближают. Вы не находите? Господин Багров… как вы вообще относитесь к мистике? — К мистике? Марат терял управление разговором, но ничего не предпринимал. Сознательно. Пусть Хаким выскажется. Куда-то он ведет, пытается на что-то перевести стрелки. Если ему помешать, так и не удастся выяснить, что у него на уме. — «Нет ничего более прекрасного на свете, чем мистическое!» — вкрадчиво произнес Хаким. — Знаете, кто это сказал? Великий Альберт Эйнштейн. — Интересное мнение… — Вы не согласны? Марат сделал в воздухе неопределенный жест руками. — Сдаюсь! Глупо оспаривать слова самого Эйнштейна. — Я приглашаю вас на прогулку, после ужина — неожиданно заявил Хаким. В дверь робко постучали. — Еда на столе, — сообщил толстяк Белкин, просовывая голову в комнату. — Вас ждут. Трапезничали члены общины в так называемой «кухне» — просторном помещении с каменным полом и допотопным очагом. Стены и потолок недавно белили, по углам громоздились охапки хвороста. Пахло горелыми лепешками, разваренным рисом и карри. Над очагом на маленьком огне булькал чайник, подвешенный на толстый, черный от копоти железный крюк. — Присаживайтесь, — радушно пригласил Длинный Витя, расставляя на столе черные глиняные тарелки. — Я сегодня дежурный по кухне. Лепешки, правда, подгорели, а плов получился вкусный. Ужинали в полном молчании. Плов действительно был отменный — ароматный, рассыпчатый, с изюмом и сухими фруктами, обильно политый хлопковым маслом. Как ни странно, подгорелые лепешки тоже оказались вкусными. — Хотите, Криш вам на дутаре [10] сыграет? — предложил Витя, разливая чай в такие же черные глиняные кружки. — Конечно хотим! — улыбнулся Марат. — В Москве такой экзотикой не побалуют. — Вы из Москвы? — угрюмо спросил Нангаван. Ему очень не нравились незваные гости, особенно «член комиссии». Но ничего не поделаешь, придется их терпеть до утра. Голдин потягивал горячий чай, исподтишка разглядывая гираваков. Как-то подозрительно они себя ведут. Слишком смирно, что ли. Никто не спорит, не возмущается, не критикует стряпню Длинного… После чая Криш притащил дутар. Однообразные заунывные звуки складывались в печальную мелодию, полную неизбывной жажды прекрасного. Такая музыка могла родиться только под сенью мрачных и величественных гор, их дикой красоты. — Великолепно! — искренне восхитился Марат. — Где вы научились так играть на дутаре? — В Душанбе, — неохотно ответил Криш. — Я там провел детство. Видно было, что ему не хочется продолжать разговор. Остальные тоже молчали. — Идемте прогуляемся, господин Багров, — предложил Хаким. — Свежий воздух перед сном… Что может быть лучше? — С удовольствием. — А я — спать! — решительно заявил Голдин, вставая из-за стола и потягиваясь. — Глаза сами закрываются. Марат надел куртку, а Хаким — овчинную безрукавку поверх теплого свитера. — Там сильный ветер, — предупредил Белкин. — Прямо с ног сбивает. — Мы не далеко, — сказал Хаким и повернулся к Марату. — У вас есть фонарь? — Есть. Взять? — Возьмите, на всякий случай. «Член комиссии» полез в рюкзак и достал фонарь. Выйдя во двор, они с Хакимом окунулись в кромешную тьму. Сильный ветер рвал с плеч одежду. — Ого, как дует… — Зато тучи разгонит, — заметил Хаким. В подтверждение его слов в разрыв облаков выглянула луна, заливая все вокруг мертвенным светом. В голове у Марата на миг помутилось. Преодолевая внезапную дурноту, он остановился… Впереди него, прямо на скалах, мелькнули две огромные, жуткие тени. И тут же скалы и площадка перед домом погрузились в плотный густой мрак. |