Онлайн книга «Постигая Вечность»
|
– Дорогая Лиза, вы необыкновенная женщина. Говорят, выбирая дом, выбирай соседей. Я не выбирала – мне просто повезло оказаться вашей соседкой. Потому что вы не просто замечательная женщина, вы – настоящий друг, советчик. Я очень вас люблю и благодарна за тот бесценный подарок, который вы мне сделали, – познакомили с Эрихом Фроммом. Желаю вам здоровья дожить до ста лет. – Спасибо за теплые слова. Но жить до ста лет… Зачем? Я и так, как тот гость, что, прощаясь, долго топчется на пороге и никак не уходит. Все очень мудро устроено. Представьте, каким бы жестоким испытанием для человека был его уход из жизни, если бы он подходил к последней черте полным сил и желаний. А так… амплитуда между радостью и горем сокращается, чувства, как и тело, дряхлеют, эмоции выцветают. Я прежде очень переживала, что у меня нет детей и не будет внуков, теперь же отсутствие тех и других меня совсем не удручает. И не ужасает эта цифра – восемьдесят. – А не выпить ли нам? – бодро предложила я. После нескольких бокалов мы развеселились, а Тая вдруг заплакала. – Тая, что с вами? – обеспокоенно спросила Лиза. Та покачала головой. – Вам нехорошо? Напрасно мы уговорили вас выпить. – Это от избытка чувств, – пришла я на помощь Тае. Она кивнула. Странная она, эта Тая. Вдруг заплакала, и ведь не поймешь – почему. Восемнадцать лет проработала у меня, а вспомнить нечего. Только кроткую полуулыбку и просветленный, иконописный лик. К концу ужина обе старушенции раскраснелись, от выпитого и съеденного их развезло. И тут послышались звуки, напоминающие тихое поскуливание. Исходили они от Таи. Я поняла: она поет, мечтательно устремив взгляд куда-то в неведомое. Мы с Лизой переглянулись: Тая говорит-то редко, а тут – запела. Что она пела, разобрать было сложно, ни слов, ни мелодии, какое-то шаманское заклинание. – Тая, скажи, что ты поешь, мы подтянем, – ласково обратилась к ней Лиза. Та резко замолчала, опустила глаза и вся будто съежилась. – Продолжайте, Тая, мы сами разберемся и присоединимся, – ободряюще предложила я. Она отчаянно покачала головой. – Жаль, концерт окончен, едва начавшись. Давайте мы с вами, Лиза, споем. И мы запели: арии из оперетт нон-стоп перетекали в популярные шлягеры, потом в частушки. Начинали в одной тональности, переходили в другую, заканчивали в третьей. Расходились на терцию, на кварту, сливались в унисон. Тая слушала наше попурри затаив дыхание. – Нет! – внезапно прервав исполнение, серьезно заявила Лиза. – Я, пожалуй, задержусь здесь. Разденусь, разуюсь и побуду с вами еще. Все-таки алкоголь растворяет блоки – одна запела, другая бредит. А-а-а, я поняла, это она о том, что помирать ей рановато. Я смотрела на них и думала: их цивилизации на закате – суставы у Лизы болят, тазобедренный вообще сломан, ее уже населяют сплошь роботы. У Таи, наверное, дела получше – она моложе, наверное, в ней еще эпоха киборгов. Я до сих пор так и не знаю ее возраста. В дверь позвонили, на пороге стояла Роза. – Мама, ты не забыла, что у тебя есть дом, муж? – строго спросила она. – Тише… тсс. У Лизы сегодня день рождения, поздравь ее. Мы прошли в гостиную. – Тетя Лиза, поздравляю вас с днем рождения. – Спасибо, детка. Впервые обращение «тетя» меня не покоробило. – Вы что, все здесь напились? – недовольным взглядом обвела присутствующих Роза. – Розик, не груби. Я подошла к Лизе, обняла ее и крепко расцеловала в обе щеки. «Как хорошо! Почему я раньше этого не делала? Она ведь мне родная – где-то там, на глубине десятка поколений, у нас точно общие корни». Обняла сухонькую Таю. – Идем, Бутончик. Какое милое обращение придумала тебе Бетя. Она хорошая, наша Бетя. Бери с нее пример – не красавица, а муж ее обожает. – Спасибо за сравнение! – фыркнула Роза. – Можно я тоже буду тебя так называть? – Тебе не идет быть пьяной, ты глупо выглядишь! – Нет, ты не бутон, ты все-таки колючка. Папа что делает? – Он у себя в кабинете, послал меня за тобой. – Скажи, что у меня болит голова и я уже легла. Слушать его нравоучения… сейчас… – Ла-адно, – нехотя протянула дочь. – Нет, ты бутончик все-таки. Шампанское всегда действовало на меня усыпляюще. Я легла и провалилась в крепкий сон. На следующее утро проснулась раньше обычного и, не открывая глаза, затаилась в ожидании. Тишина казалась нескончаемой, я начала погружаться в нее и тут вкрадчиво, змеем-искусителем, прошелестела мысль: «А может, все это тебе пока… Нет! – решительно выпихнула я ее. – Не показалось. Это было!» – Узнаю Виолетту, – послышался уже знакомый голос, и тут же возникло уже знакомое лицо. – Доброе утро, – едва не взлетела горизонтально от радости. – Я так счастлива снова видеть и слышать тебя! Не припомню, когда и с кем так ждала встречи. – Я тоже рад, Виолетта. – Полагается справиться, как твои дела… – Опустим эти условности. – Тогда, если не возражаешь, я расскажу про свои, хотя ты и так все знаешь. – Я весь внимание. – Я давно поняла, что наша жизнь – чудеса и мистика, но приоткрытая тобой завеса над одной из тайн превзошла все мои ожидания. Ну, скажи, почему людям не дано знать это? Почему мы воплощаем Идею Автора, с которым не знакомы и даже не осведомлены зачем? – Если бы все было расписано и обозначено, это была бы иная модель мира. Непредсказуемость – основная идея данного мироустройства. – Значит, судьба человека тоже непредсказуема? И она не приговор, как утверждают фаталисты? – Скорее договор, в условия которого человек может внести изменения. Для этого ему дана свобода выбора. – И все-таки люди бережнее относились бы к себе, зная, что внутри находятся их микроскопические копии? – Такое знание ничего не изменило бы. Люди постоянно делают то, чего делать не следует, зная об этом. Сей парадокс возник еще на заре человечества, в тот самый момент, когда Ева, ослушавшись, вкусила запретный плод. Знание редко переходит в побуждение и еще реже – в действие. Вспомни свои благие намерения – не грызть столько семечек и не есть столько мороженого, которые так и остались намерениями, закончившись операцией. «Все знает и про операции, и про благие намерения, я как букашка под микроскопом». – Кстати, удаленные из меня органы тоже были планетами? – Он кивнул. – Значит, отсутствие нескольких планет-органов не влияет на жизнедеятельность вселенной-человека? – Это зависит от статуса планеты. Есть основные и вспомогательные. Все изъятые из тебя – вспомогательные. Такие планеты, как предохранители, выполняют защитную функцию. С удалением даже одной из них на вселенную распределяется дополнительная нагрузка. Разрушение же одной из основных – это гибель вселенной. |