Онлайн книга «Постигая Вечность»
|
– Необыкновенно одаренная девочка, но поведение… Откуда в ней этот авантюризм? Вы – такая интеллигентная женщина. А Виолетта!.. Это какой-то… Остап Бендер в юбке! Заберите ее в другую школу, пожалуйста, – в сердцах закончила она. Все это я слышала, стоя за дверью ее кабинета. Так она прежде не говорила. А потом вышла мамочка – пунцовое лицо, натянутая улыбка, глаза, полные слез. Я физически ощутила, какого усилия ей стоит не разрыдаться и тут же не поколотить меня. Дома она впервые сделала это: я смиренно вытерпела несколько хлыстков скрученным вдвое полотенцем, затем изловила его, крепко ухватив: «Хватит, мамочка. Я все поняла. Больше этого не повторится. А кто это – Остап Бендер?» Прочитав «12 стульев», я влюбилась. Впервые. В главного героя. Директриса даже не подозревала, что сделала мне комплимент. Какими жалкими и недостойными казались мне мальчики, по которым сохли мои одноклассницы! Несколько лет хранила я верность своему Остапу. Но в старших классах мне стало в нем чего-то недоставать. Мое чувство к нему было платоническим, он восхищал, но не волновал меня. И тут я прочитала «Унесенные ветром»… Вот! Вот чего мне не хватало в Остапе – чувственности. А Рет Батлер… Он был ее воплощением. Я не понимала Скарлетт, злилась на нее… Как могла она не зажечься от такого мужчины? И вот из этих двух любимых мною героев сложила свой идеальный образ – Остап Батлер. Я не могла бы описать, как он выглядит, но не сомневалась, что сразу узнаю при встрече. «Где же ты бродишь, Остап Батлер?» – порой грустила я. Среди многочисленных поклонников не было ни одного, похожего на мой эталон. Отдельные черты встречались в некоторых, но вырванные из контекста образа, теряли свою привлекательность, становясь обычными качествами. Мои чаяния встретить своего Остапа Батлера с каждым годом таяли, растворяясь пустотой внутри меня. Так, в ожидании главной встречи своей жизни я осталась одна незамужней среди замужних ровесниц. Окружающие наперебой судачили: «Такая красавица, умница, а замуж не выходит. Верно говорят – не родись красивой…» Меня не волновали пересуды, но для мамочки с бабулей, чей основной критерий истины «что люди скажут», это была больная тема. Тревожные взгляды, шушуканья, внезапное умолкание при моем появлении. «Довыбирается – что останется старой девой», – как-то услышала я реплику бабули. Девой к тому времени я уже не была, а старость казалась далекой перспективой. Но я очень не хотела огорчать моих старушек и решила заняться бракоустройством. К делу, как всегда, подошла обстоятельно – провела кастинг поклонников. Из множества претендентов (которые даже не подозревали, что являются ими) оставила на рассмотрение две кандидатуры. Выписала отрицательные и положительные качества обоих и степень их соответствия своему идеалу – она оказалась ничтожной, шансы их были равны. Пока я раздумывала, кого из них осчастливить, судьба меня опередила. Как-то, сделав необходимые покупки, с бесцельностью зеваки бродила я по магазину между рядами. И вдруг почувствовала – за мной наблюдают. Оглядевшись, сразу засекла наблюдателя – это была женщина лет пятидесяти, забавной внешности – невысокая, вроде не полная, но фигурой напоминала аккордеон. На крупном, круглом лице, как ручка на крышке, торчал тонкий утиный носик. Огромные, навыкате глаза цвета молочного шоколада были необычайно живыми и искристыми. Встретившись со мной взглядом, она улыбнулась во весь рот, обнажив редкий частокол крупных белоснежных зубов. Я невольно улыбнулась в ответ. Она быстро подошла. – Здравствуй! – все так же улыбаясь, радостно произнесла она. – Здравствуйте. – Можно посмотреть на тебя поближе, ангел? Можно? – нежно прикоснулась она к моему лицу, не дожидаясь ответа. Я слегка отклонилась. – Не бойся, я не глазливая. Кто твои родители, что сотворили такое чудо? Я не знала, как отвечать на такие вопросы. – Как тебя зовут? – Виолетта. – И имя какое красивое. А меня – Бетя. Сколько тебе лет? – Зачем вам? Двадцать один. – Ты замужем? – Нет. – Слава богу! Почему я отвечаю ей так покорно? Развернуться бы и уйти. Но какой-то добрый магнетизм исходил от этой женщины, удерживая меня, и предчувствие захватывающей интриги. – Про женихов не спрашиваю, их наверняка не перечесть, – продолжала она, впившись в меня своими маслянистыми глазами. – На этом допрос окончен? Или остались еще вопросы? – улыбнулась я. – Оторваться невозможно от твоего лица. – Придется. Мне пора идти. Всего доброго. – И ты вот так уйдешь? – Как – так? – не переставая улыбаться, удивилась я. – Не оставишь телефона? – Зачем вам? – Будем дружить. – У меня есть подруги. – Таких, как я, нет. Ты меня поразила, и я тебя поражу. – Вы меня уже поразили. Меня веселила эта ситуация. – А поражу еще больше. Я приглашаю тебя в гости – угощу такой вкуснятиной. – Я похожа на голодающую? – Ты похожа на богиню утренней зари. Говори свой телефон. Я послушно продиктовала. – Вот мой, – протянула она визитку. «Определенно, это начало какой-то интересной истории». Тогда я даже не представляла – какой! На следующий день раздался звонок. – Виолетточка, солнышко, здравствуй, это Бетя. Как ты поживаешь? – Хорошо. А вы? – Замечательно. Я приглашаю тебя на обед. Завтра. – ?! Вот это скорость! В темпе presto [5] . – Ты любишь фаршированную рыбу? – Не знаю, никогда не ела. – Отлично. А штрудель? – А что это? – Завтра попробуешь. К двум часам тебе удобно, радость моя? Какой напор! Она придавила меня своим натиском, не давая вздохнуть. – Не могу сейчас сказать, – уклонилась я от ответа, взяв тайм-аут. – Перезвоните через час. – Хорошо, лапочка, перезвоню. Столько ласковых обращений я не слышала за всю жизнь. Посмотрела на Ромчика, вальяжно возлежащего на диване. Он медленно потягивал шоколадный ликер, томно затягиваясь длинной, тонкой сигаретой, и удивленно смотрел на меня. – Вчера познакомилась со странной женщиной, – ответила я на его немой вопрос. – Послушай и разъясни. – Описала вчерашний эпизод. – И вот сейчас она настойчиво приглашает меня в гости. – М-м… фаршированная рыбка, штрудель, – мечтательно промурлыкал Ромчик, облизнув губы. Меня осенило. – Ромчик, у меня идея – пойдем вместе. – Почему бы и нет? Люблю вкусно поесть, особенно даром. |