Онлайн книга «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть 5»
|
– Зная решительно все? – И многое другое сверх этого! Быть может, ваше величество желаете взглянуть на послание, которое он мне оставил? И де Сент-Эньян вытащил из кармана уже известную нам записку Рауля. – Когда ваше величество прочтете эту записку, я буду иметь честь сообщить, каким образом я ее получил. Король, явно волнуясь, прочел записку и сразу спросил: – Ну? – Ваше величество знаете некий замок чеканной работы, замыкающий некую дверь черного дерева, которая отделяет некую комнату от некоего бело-голубого святилища? – Разумеется, от будуара Луизы? – Да, ваше величество. Так вот, в замочной скважине этой двери я и нашел записку. Кто всунул ее туда? Виконт де Бражелон или дьявол? Но так как записка пахнет амброю, а не серой, я решил, что это сделано, очевидно, не дьяволом, а господином де Бражелоном. Людовик склонил голову и грустно задумался. Быть может, в этот момент в его сердце шевельнулось что-то вроде раскаяния. – Ах, – вздохнул он, – значит, тайна раскрыта! – Ваше величество, я сделаю все от меня зависящее, чтобы она умерла в груди, которая ее заключает, – сказал де Сент-Эньян с чисто испанской отвагой. Он шагнул к двери, но король жестом остановил его. – Куда вы идете? – поинтересовался он. – Туда, где меня ждут, ваше величество. – Для чего? – Надо полагать, чтобы драться. – Драться! – вскричал король. – Погодите минуту, граф. Де Сент-Эньян покачал головой, как ребенок, недовольный, когда ему мешают упасть в колодец или играть с острым ножом. – Но, ваше величество… – Прежде всего, – сказал король, – я еще должным образом не осведомлен. – О, пусть ваше величество спрашивает, и я разъясню все, что знаю. – Кто вам сообщил, что господин де Бражелон проник в эту комнату? – Записка, которую я нашел в замке, о чем я уже имел честь докладывать вам, государь. – Что тебя убеждает, что это он всунул ее туда? – Кто другой решился бы выполнить подобное поручение? – Ты прав. Как же он мог проникнуть к тебе? – Вот это чрезвычайно существенно, так как все двери были заперты на замок и ключи находились в кармане у Баска, моего лакея. – Значит, твоего лакея подкупили. – Невероятно, ваше величество! – Что же здесь невероятного? – Потому что, если б его подкупили, он мог бы понадобиться еще не раз в будущем, и бедного малого не стали бы губить, так явно показывая, что воспользовались именно им. – Правильно. Значит, остается единственное предположение. – Посмотрим, ваше величество, то ли это предположение, которое возникло и у меня. – Он проник к тебе, пройдя лестницу. – Увы, ваше величество, мне кажется это более чем вероятным. – Значит, все-таки кто-то продал тайну нашего люка? – Продал или, может быть, подарил. – Почему такое различие? – Потому что иные лица стоят так высоко, что не могут продать; они могут лишь подарить. – Что ты хочешь сказать? – О, ваше величество обладаете достаточно тонким умом, чтобы самостоятельно догадаться и избавить меня, таким образом, от затруднения назвать… – Ты прав. Принцесса! – Ах! – вздохнул Сент-Эньян. – Принцесса, которая обеспокоена твоим переездом. – Принцесса, которая располагает ключами от комнат всех своих фрейлин и которая достаточно могущественна, чтобы открыть то, чего, кроме вашего величества и ее высочества, никто не мог бы открыть. – И ты думаешь, что моя сестра заключила союз с Бра-желоном? – Да, ваше величество, да… – И даже сообщила ему все эти тонкости? – Быть может, она сделала даже больше. – Больше… Договаривай. – Быть может, она сама проводила его. – Куда? Вниз? К тебе? – Вы думаете, что это невозможно, ваше величество? – О! – Слушайте, ваше величество. Вы знаете, что принцесса любит духи? – Да, эту привычку она переняла у моей матери. – И в особенности вербену? – Да, это ее излюбленный запах. – Так вот, моя квартира благоухает вербеной. Король задумался, потом, помолчав немного, сказал: – Почему бы принцессе Генриетте становиться на сторону Бражелона и проявлять враждебность ко мне? Произнося эти слова, на которые де Сент-Эньян легко мог бы ответить: «женская ревность», король испытывал своего друга, стараясь проникнуть в глубину его души, чтобы узнать, не постиг ли он тайны его отношений с невесткой. Но де Сент-Эньян был незаурядным придворным и не решался по этой причине входить в семейные тайны. К тому же он был достаточно близким приятелем муз, чтобы не задумываться – и притом весьма часто – над печальной судьбою Овидия, глаза которого пролили столько слез во искупление вины, состоявшей в том, что им довелось увидеть во дворце Августа неведомо что. И так как он обнаружил свою проницательность, доказав, что вместе с Бражелоном в его комнате побывала также принцесса, ему предстояло теперь расплатиться с лихвой за собственное тщеславие и ответить на поставленный прямо и определенно вопрос: «Почему принцесса стала на сторону Бражелона и проявляет враждебность ко мне?» – Почему? Но ваше величество забываете, что граф де Гиш – лучший друг виконта де Бражелона. – Я не вижу тут связи. – Ах, простите, ваше величество! Но я думал, что господин де Гиш также большой друг принцессы. – Верно! Все ясно. Удар нанесен оттуда. – А чтобы его отразить, не думает ли король, что следует нанести встречный удар? – Да, но не такой, какие наносятся в Венсенском лесу, – ответил король. – Ваше величество забываете, что я дворянин и что меня вызвали на дуэль. – Это тебя не касается. – Меня ждут близ Меньших Братьев, ваше величество, и ждут больше часа; и так как в этом виноват я и никто другой, то я навлеку на себя бесчестье, если не отправлюсь туда, где меня ожидают. – Честь дворянина прежде всего состоит в повиновении королю. – Ваше величество!.. – Приказываю тебе остаться. – Ваше величество… – Повинуйся! |