Онлайн книга «Зимний дом»
|
Ну вот, началось… Вернон пробормотал: — Майя, почему ты опоздала? — Я ездила к Элен, — солгала она. — И не успела на поезд. — На мгновение к Майе вернулось прежнее самообладание, и она добавила: — Если бы ты купил мне машину… Просто смешно, что у меня до сих пор нет собственного автомобиля. — Майя, если бы у тебя был собственный автомобиль, как бы я узнал, где ты была? Во второй раз за день на ее глаза навернулись слезы. Майя молча кивнула, поняв мысль мужа. Она — его собственность. Так же, как этот дом, магазин и ее украшения. Вернон негромко сказал: — Как ты думаешь, что я чувствовал, когда начали приезжать гости, а я не знал, где ты? — Ты скучал по мне, Вернон? — усмехнулась Майя. — Я огорчился… Да, именно огорчился, потому что был вынужден лгать своим служащим. — Тогда тебе следовало сказать им правду, — прошипела она. — Что я уехала на целый день и с трудом заставила себя вернуться. Майя выбежала из гостиной в коридор. Внутри что-то оборвалось и заставило забыть об осторожности. Она чувствовала себя беспомощной жертвой, попавшей в ловушку. Вернон настиг ее на лестнице. Майя поняла, что он выпил лишнего: рыже-карие глаза мужа блестели, он слегка покачивался. Мерчант вцепился в жену и заставил остановиться. Майя ненавидела себя за то, что привыкла подчиняться мужу. — Я купил тебя, Майя, — сказал он. Майя собрала остатки храбрости. Нужно было заставить Вернона понять, что он с ней сделал. Заставить понять, что она дошла до края пропасти, о которой не может думать без содрогания. — Вернон, перестань мучить меня, — прохрипела она. — Перестань заставлять меня делать то, что мне не нравится. Она снова стала подниматься, цепляясь за перила, как больная; высокие каблуки стучали по полированному дереву. — Ты сделаешь все, что я прикажу, Майя. Добравшись до конца лестницы, Майя ухватилась за столб и ощутила приступ такой лютой ненависти, что у нее закружилась голова. Она чувствовала, что Вернон поднимается следом. Когда они перебросились словами, Майя всем нутром поняла, какая же она перед ним букашка. И снова прокляла себя за бессилие и то оцепенение, в которое ее повергал взгляд мужа. — Хватит, — прошептала она. — Я больше не… Вернон бросился на нее, пытаясь застать врасплох, но Майя инстинктивно пригнулась и вцепилась в столб. И тут до нее дошло, что муж пьян прямо-таки мертвецки! В душе вспыхнула крохотная искорка надежды. Увидев в глазах Вернона ярость, Майя начала быстро, но осторожно спускаться по лестнице. Выражение лица у Мерчанта было таким, что она не смела поднять взгляд. Вернон спотыкаясь устремился за ней и вцепился в темно-синие кружева. Майя резко развернулась, мельком увидела длинный пролет, и внезапно ее надежда расцвела пышным цветом. Впервые в жизни у нее появилась возможность получить свободу. После Нового года Фрэнсис остался на континенте, чтобы встретиться с Вивьен, а Робин и Джо вернулись в Англию. Робин была несказанно довольна собой. За несколько дней она прошла две важные вехи женской жизни: во-первых, съездила за границу, а во-вторых, лишилась невинности. Она наслаждалась и тем и другим. Начало третьего десятилетия двадцатого века она отпраздновала в крошечном довильском баре, чокаясь в темноте со множеством пьяных французов. По одну руку от нее сидел Фрэнсис, по другую — Джо. Они выпили за мир во всем мире. Джо проводил ее до дома. Когда Робин вставила ключ в замок, появилась младшая из мисс Тернер, взволнованно размахивавшая каким-то листочком. — Мисс Саммерхейс, как ужасно, что вас не было! Это пришло неделю назад… Такая черная аура… При виде телеграммы у Робин подкосились ноги и она была вынуждена сесть на ступеньку. Стиви… Хью… Телеграммы, весь день пролежавшие на столике в прихожей… — Не могу, — прошептала она Джо. — Пожалуйста, прочти сам… Когда он вскрыл телеграмму и расправил листок, Робин пролепетала: — Хью? Джо тут же поднял глаза и покачал головой: — Нет. Но телеграмма действительно от твоей матери. О каком-то Мерчанте. Робин взяла телеграмму и прочитала ее сама. «Вернон Мерчант погиб тчк дознание пятого января тчк мама тчк». Пришлось прочитать текст несколько раз, прежде чем разрозненные слова приобрели какой-то смысл. Страх за Хью тут же сменился другим, не похожим на прежний. В ушах Робин эхом прозвучал голос Майи: «Я могу не любить Вернона, но не могу не любить его деньги». Только тут до Робин дошло, что Джо говорит с ней. Она выдавила: — Майя Мерчант — моя старинная подруга. Они с Верноном поженились в прошлом году. Мисс Тернер ахнула, а Джо нахмурился. — Мне очень жаль, Робин. Он тебе нравился? Девушка посмотрела на него с удивлением: — Ничуть. Он был омерзителен. И вдруг вспомнила другие слова Майи: «Робин, никому не говори обо мне и Верноне. Обещаешь?» И она пообещала. Поклялась бедной, израненной, сломленной Майе, что никому не расскажет об этом несчастном браке… — Я имею в виду брак и все остальное… — запинаясь, сказала она. — Ты знаешь, что я этого не одобряю. — Мисс Саммерхейс, какая-то миссис Мерчант приходила к вам перед Рождеством, — робко промолвила мисс Тернер. — Я сказала ей, что вы за границей. Робин поняла, что ей нужно перевести дух. Остаться одной и подумать. Она попрощалась с Джо, побежала на почту, отправила матери телеграмму, что приедет завтра, не торопясь вернулась к себе и стала размышлять. Выводы были мрачными и неутешительными. Она посмотрела на часы: уже пять. Тут она вспомнила, что сегодня четверг. По четвергам Робин дежурила в клинике. Очередь сопливых малышей и усталых матерей казалась нескончаемой, последний пациент ушел только около девяти. Вдобавок Робин куда-то засунула бланки рецептов и доктор Макензи на нее наорал. Обычно в таких случаях Робин платила ему той же монетой, но на сей раз она вскипятила чайник, заварила чай, достала чашки, сахарницу, молочник и отнесла все это в кабинет. Его хозяин сидел за письменным столом, заваленным карточками и медицинскими инструментами. Доктор Макензи, мужчина лет сорока пяти, напоминал большого, доброго, шумного медведя. Увидев вошедшую Робин, он помахал бланками и сказал: — Нашел! Под телефонной книгой. Робин улыбнулась и начала разливать чай. — Робин, за весь вечер ты рта не раскрыла, хотя обычно трещишь как пулемет. Что случилось? — Ничего. Просто мне не дают покоя две вещи. — Выкладывай. Я не могу позволить тебе впасть в депрессию. Лучшей помощницы у меня еще не было. Робин так и просияла — комплиментами ее не баловали. |