Онлайн книга «Следы на песке»
Оливер пожал плечами. — Не знаю, — промямлил он. — Я не знал, как это сделать. Гай был не в состоянии скрыть боль. — Ты боялся поговорить со мной откровенно? Оливер поморщился, потом сказал задумчиво: — Наверное, я просто не хотел ломать привычный образ жизни. Считал, что все должно идти так, как идет. Иногда забываешь о том, что можно что-то изменить, сделать лучше. «Он скрывал от меня большую часть своей жизни, — подумал Гай, — так же, как я сам прятал от него самые ценные воспоминания, свои страхи и неудовлетворенность». — Так, значит, ты… дружишь с Фейт? Оливер кивнул. — Как она? — не мог не спросить Гай. — Как Фейт? — Хорошо. Думаю, очень хорошо. — А Джейк? Ему не терпелось узнать все новости. Мальгрейвы так много значили для него; он только сейчас понял, что, отдалившись от них, намеренно отрубил часть своей жизни. — Джейк — это дядя Лиззи? Он умер. Она говорила мне, что он утонул. — Увидев, что Гай изменился в лице, Оливер, в первый раз за весь вечер, рбеспокоенно посмотрел на него. — Прости, папа. Я не хотел расстроить тебя. Ты дружил с ним? — Очень. — Ему было трудно говорить. — Мне пора, я опаздываю, — сказал Оливер. — Меня ждет Лиззи. — Он осторожно положил руку на стиснутые пальцы отца. — Ты себя нормально чувствуешь, папа? Гай заставил себя улыбнуться и кивнуть, но за этой улыбкой была пустота и безнадежность. Глядя вслед Оливеру, он понял, что потерял сына, так же как до этого потерял Фейт, Джейка и Николь. Даже если считать разговор, который только что состоялся, началом восстановления дружбы между ним и сыном, все равно это произошло слишком поздно. Скоро Оливер станет женатым мужчиной, у него будет свой ребенок. Они с Элеонорой уже не могут претендовать на первое место среди привязанностей Оливера. Гай сидел в пыльном сквере, пока не зашло солнце, а затем пошел домой, поскольку не смог придумать ничего другого. Оливер направился в кафе «Черная кошка». Он всегда терпеть не мог метро из-за темноты и духоты, поэтому шел пешком по людным тротуарам, сунув руки в карманы и опустив голову. Элизабет ждала его внизу, за тем же столиком, что и обычно. Он понял, что она ждет уже давно: булочка с сыром превратилась в гору крошек, а недопитый остывший кофе подернулся тошнотворного вида молочной пенкой. Услышав его шаги, Лиззи резко вскинула голову. — Было ужасно? — спросила она. Оливер сел напротив. — Довольно-таки. Он попытался улыбнуться, но губы не слушались. Элизабет протянула руку, но он отдернул свою. — Сигареты есть? Элизабет покачала головой, глядя на него огромными темными глазами. — Сейчас принесу. Она вышла из-за стола и через минуту вернулась с пачкой сигарет и коробкой спичек. Оливер разорвал целлофан, и сигареты высыпались из пачки. Он не без труда зажал одну между губами, затем последовала унизительная борьба со спичками. — Черт, — пробормотал он, когда первая спичка сломалась, не зажегшись. — Черт, черт, черт! — Голос его начал срываться на повышенный тон, горсть спичек высыпалась на колени. — Дай, я зажгу, — предложила Элизабет. Но он уже встал, опрокинув стул. На них стали оборачиваться. — Идем отсюда, — сказал он и побежал вверх по ступенькам. Под гудки автомобилей он перешел улицу и направился к реке. Дойдя до набережной, Оливер оперся локтями о высокий парапет и прижался лбом к рукам. Почувствовав, что Элизабет гладит его по волосам, он проговорил: — Прости. Я не думал, что будет так. — Это не важно, что они думают, — мягко сказала Элизабет. — Главное, что мы есть друг у друга, правда? Он поднял голову и посмотрел на нее. Лицо Элизабет казалось более худым, под глазами появились темные круги. — Мама не одобрила все это. Возникла неожиданная трудность. Лиззи молчала, не сводя с него глаз. — Небольшая палка в колесах. — Он хотел рассмеяться, но не смог. — Видишь ли, твоя мать и мой отец… — Моя мать и твой отец? — повторила Элизабет. — Что? Что, Оливер? — У них был роман, — сказал он, снова опустив голову. — О-о. Не услышав ничего другого, Оливер повернулся и уставился на Элизабет. — И это вся твоя реакция? О-о? — Когда это случилось? Когда у них был роман? Мозг Оливера, работавший с нетипичной медлительностью, не сразу нашел ответ. Затем, припомнив подробности ужасного разговора с родителями, он сказал: — Когда ты была младенцем. В декабре сорок первого года. Да, именно так. Это длилось несколько месяцев. Видимо, увлечение военного времени. — Мама ушла от папы в ноябре сорок первого года. — И тебя это не смущает? Элизабет задумалась. — Нет. Нет, не особенно. — Она посмотрела на него своими ясными карими глазами. — Видишь ли, у мамы было множество мужей и любовников. Папа называет их обожателями. Они все ужасны, и каждый раз появляется новый обожатель. Вообще-то, папа редко говорит о них или о том, что произошло между ним и мамой, но тетя Фейт рассказывала мне кое-что. Понимаешь, мама хочет найти идеального мужчину. — Идеального? — переспросил Оливер. — Идеального для нее. Чтобы он был потрясающе красив, модно одевался, чтобы любил ту же музыку, что она, и те же книги. — Как смешно, — сказал Оливер. — Идеальных людей нет. — Разве? Я думаю, это зависит от того, как посмотреть. Если любишь кого-нибудь достаточно сильно, тебе начинает нравиться то, что любит этот человек, потому что это часть его. В любом случае, — Элизабет сочувственно посмотрела на Оливера, — для меня мама всегда была такой, какая она есть, и я к этому привыкла. Тебе сложнее, ты воспринимал родителей определенным образом, а теперь тебе придется посмотреть на них по-другому. Он вдруг почувствовал себя гораздо моложе, чем она, несмотря на то, что был на полтора года старше. — О Боже! — с отчаянием проговорил он и сел на скамейку. — Значит, тебя не смущает, что наши родители… что они… Элизабет стояла у него за спиной и ласково гладила его волосы. — Это было так давно, Оливер. Ее руки успокаивали. Он закрыл глаза. — Нас это совершенно не касается, — сказала Элизабет. — Единственное, что меня волнует, так это то, что папе будет неприятно. — Я не знаю, как теперь предстану перед ним… — Сначала я с ним поговорю. Не беспокойся. |