Онлайн книга «Следы на песке»
— Да нет, дело не в этом… — Вон Стелла и Джейн, под теми деревьями, — перебил его Руфус. Они расположились на пикник под липами. Солнце скрылось в дымке, а воздух был таким горячим и плотным, что Фейт казалось, его можно зачерпнуть руками. Все вокруг застыло от зноя, и беседа текла вяло и несвязно, словно каждое произнесенное слово зависало в воздухе, как липовый парашютик. Фейт, Стелла и Джейн обрывками вели разговор ни о чем; Гай сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, и молча обрывал лепестки с ромашки, а Руфус, растянувшись на траве, курил и тоже молчал. Фейт понимала, что после каждого увольнения на берег, которым заканчивался очередной рейс в Атлантику, Руфусу все труднее возвращаться на корабль. — Что слышно о твоем красавце брате, Фейт? — спросила Стелла. Фейт бросила крошки стайке воробьев. — Он в отпуске, гостит у родителей в Норфолке. Потом приедет сюда, но когда именно — не знаю. Гай встал и побрел куда-то в сторону. — Бруно снова устраивает вечеринку. Слова лениво порхали под ветвями липы. — Ты пойдешь, Руфус? — Не знаю, где он достает продукты. Наверное, у него есть друзья в высших кругах. — Или в низших. — Даже Линда израсходовала весь свой запас лососевых консервов. — Мне говорили, у нее страстный роман. — Не могу представить, что Линда способна на страсть. — А кто он? Расскажи. — Она скрывает… Гай стоял в стороне, засунув руки в карманы пиджака, и смотрел на выжженную зноем траву. Когда к нему подошла Фейт, звуки разговора и граммофона стали неслышны. — Что случилось? — в лоб спросила она. — У тебя неприятности на работе? Был тяжелый день? — Да нет, не особенно. Как обычно. — Он протянул Фейт пачку сигарет, приглашая присоединиться к нему, но она помотала головой. — Иногда я даже почти сожалею о том, что бомбежки кончились. — Он коротко усмехнулся. — По крайней мере, они не давали расслабиться. — На станции «скорой помощи» тоже стало скучно. Только и делаем, что играем в покер. — Фейт подняла глаза. — Ты поссорился с Элеонорой? — Мы… не сошлись во мнениях. Он бросил на лужайку окурок. Высохшие листья травы начали тлеть, вспыхивая алым. Гай смотрел, как они горят. Фейт хотелось прикоснуться к нему, но она не посмела. В нем чувствовалась какая-то отчужденность и угрожающее напряжение. Если она сейчас до него дотронется, хрупкая оболочка, сдерживающая его гнев, разлетится на тысячи острых осколков, один из которых может ранить ее. Наконец-то начался дождь: темные тяжелые капли погасили тлеющую траву. — Ты об этом хотел поговорить со мной? — спросила Фейт. Гай посмотрел на часы и покачал головой. — Может быть, в другой раз. Я опаздываю в больницу. Он зашагал прочь. Подзывая собак, Фейт чувствовала, как ее охватывает тревога, почти страх, как в мгновения между ревом воздушной сирены и первыми ударами бомб. Погода меняется, решила она, глядя, как дождь стучит по пыльной почве. Барабанная дробь капель заглушила шаги Руфуса; услышав его голос, Фейт вздрогнула. — Вряд ли ему понравилась эта веселая компания. Взгляд Руфуса был направлен вслед Гаю, который быстрым шагом приближался к воротам парка. — Как у вас с ним? Фейт наклонилась, чтобы пристегнуть поводки к собачьим ошейникам. Приподняв голову, она улыбнулась. — Все хорошо. — Ты была влюблена в него. Слова Руфуса звучали как обвинение. — С этим покончено, — твердо сказала Фейт. — Теперь мы хорошие друзья. Он помолчал, потом спросил: — Ты действительно веришь в это? — Да. А почему ты спрашиваешь? — Потому что любовь такого рода не может перейти в дружбу. — Что за чушь! — Фейт подобрала с травы корзинку и коврик. Стелла и Джейн давно убежали, спасаясь от дождя. — Да ну? — Конечно, чушь! И потом, что ты имеешь в виду, говоря о «любви такого рода»? — Страстную любовь. По твоему собственному признанию, Фейт, ты любила Гая Невилла девять лет. Фейт пошла по направлению к воротам, не обращая внимания на струи дождя, которые текли по лицу и насквозь пропитывали ее тонкое хлопчатобумажное платье. — Я была ребенком. У меня не было страсти к Гаю. Никогда! — крикнула она, обернувшись. И тут же вспомнила свой сон о том, как ее ужалила гадюка. Хорошо, что дождь хоть немного смог охладить ее вспыхнувшее лицо. У ворот ее нагнал Руфус. — Разумеется, он тоже тебя безумно любит, — с горечью сказал он. И ушел прочь, оставив ее одиноко стоять под дождем. Две большие порции джина с тоником немного охладили Элеонору. Выглянув из окна спальни, она увидела, что бронзовый лик солнца затянули серые облака, а по стеклу потекли первые капли дождя. Она сняла измятую одежду, умылась и расчесала волосы, потом достала из гардероба красное крепдешиновое платье. Отыскав в ящиках туалетного столика остатки помады и пудры, Элеонора слегка подкрасила губы и припудрила лицо. Потом посмотрела на часы. Семь. Время ужинать. Она не знала точно, дежурит ли сегодня Гай в больнице, но даже в дни дежурства он обычно приходил на ужин домой. Вернувшись в кухню, Элеонора убедилась, что пирог в духовке хорошо поднялся и приобрел золотистый цвет, а овощи как раз сварились. Она накрыла на стол и зажгла свечи. Дождь барабанил по камням, покрывавшим внутренний дворик, и стекал по ступенькам, ведущим в цокольный этаж. Элеонора знала, что вспышки гнева у Гая не бывают долгими, что его раздражение — результат того, что он слишком много работает и слишком мало спит. Она знала и то, что, поразмыслив, Гай поймет, что она права и Оливеру лучше остаться в Дербишире. В конечном итоге Гай неизменно соглашался с ней. С его горячностью всегда можно было справиться. Он был упрям, но не любил конфликтов. Надо лишь суметь убедить его и проявить достаточную твердость. В четверть восьмого Элеонора убрала пирог обратно в духовку, чтобы он не остыл. В половине восьмого она задула свечи. В восемь налила себе еще порцию спиртного и села в гостиной, сжав губы. Когда в двадцать минут девятого раздался звонок в дверь, Элеонора подумала, что Гай забыл ключи, а по пути из гостиной в прихожую решила, что, если он раскается в достаточной степени, она его простит. Она распахнула входную дверь. На крыльце стоял Джейк Мальгрейв. Элеонора уставилась на него слегка затуманенным от спиртного взглядом. — Гай дома? — спросил Джейк. Она покачала головой. |