Онлайн книга «Имяхранитель»
|
– Кого нет? – Того крепкого молодого человека, за которым ты следишь, как мать за ребенком. Обломок только брови приподнял в удивлении. – Иван, я поняла, что такое «свой самовар» и зачем ты привез меня сюда. Пожалуйста, не стой столбом. Это купальня, здесь принимают воды. Разденься сам и помоги мне. Сыщик поневоле без возражений принял белый пеплум Аглаи, помог девушке разоблачиться и разделся сам. Купальню архитектор представил себе весьма оригинально – огромный водоем в скальном бассейне неправильной формы, естественная колоннада и маленькие кабинки на двоих с длинными ажурными ширмами по бокам. В купальных костюмах прелестницы выглядели чрезвычайно волнующе. Нынешний сезон предписывал для модниц короткое газовое платье значительно выше колен, на одной бретельке, вроде греческой туники. Однако находились и такие дамы, которые предпочитали не отгораживаться от воды тканью. Аглая даже в мокром и полностью прозрачном купальном костюме выглядела так, что мужчины, соседи по купальне, нет-нет, да и косились в ее сторону. – Тебе очень идет, – она оглядела Ивана с ног до головы и одобрительно кивнула. – Извини, что говорю это лишь теперь. Раньше ты не услышал бы. Иван в черном трико, наподобие борцовского, смотрелся весьма импозантно, на него обращали внимание. Для того чтобы не быть узнанным, ему приходилось то и дело сбрасывать длинные волосы на лицо. Вне воды было легче – широкополый боливар преображал Ивана полностью. Впрочем, Кастор на мужчин не смотрел, взгляд его туманили аппетитные женские прелести, и для голодных глаз недостатка в пище не было. Подопечный Ивана без разбору глотал блюда местной кухни развлечений, обломок «заказывал» себе то же самое. Несколько раз Кастор пристально вглядывался в небритого здоровяка, чем-то отдаленно похожего на… впрочем, нет, Кастор всякий раз убеждал себя, что обознался. Иван, холодея, сутулился и прятался за чью-нибудь спину, и ни разу коллега его не узнал. А Кастор был непоседлив. Вслед за ним пришлось ехать на сафари, принять участие в конкурсе выпивох, состязании по стрельбе… Даже в бальную залу их с Аглаей затащил неугомонный «номер три». Фанты, крикет, шароплавание (желающих пощекотать себе нервы, нашлось предостаточно), новомодная забава – волейбол. Этой игрой Иван проникся, а учитывая изрядное преимущество в росте, так и вовсе сделался опасным для соперников игроком. Само собой пришло понимание того, что и как нужно делать с мячом. Обломок «снимал» мяч на такой высоте и лупил с такой силой, что мяч взбивал на половине противника бурунчики песка. Его действия напоминали работу катапульты, и никто по доброй воле под такие удары не лез. Приходилось лишь следить за тем, чтобы не оказаться с Кастором в одной команде. Впрочем, широкополая панама на резинке, парик и короткая борода славно маскировали Ивана. Каждый удачный удар сопровождал взрыв эмоций, зрители рукоплескали, особенно усердствовали дьяволицы. К собственному ужасу, двух самых отчаянных своих поклонниц обломок начал узнавать в лицо – они попадались на глаза чаще обычного… и вряд ли случайно. В том, что эти опасливые подозрения имеют под собой более чем прочный фундамент, Иван убедился на десятый день пребывания в «Жарком полдне». Возвращаясь в номер раньше положенного (Кастор почувствовал легкое недомогание и вернулся к себе – «переел» развлечений), через неплотно прикрытую дверь обломок услышал голоса. Говорили женщины. Две. Доставать кистень пока не следовало, но узнать, в чем дело – определенно! Иван тенью скользнул к двери, отворил пошире и замер. – …это же видно всем! Он на вас и внимания не обращает! Вы ему не нужны! – Деточка, сколько вам лет? – Много! Двадцать! Вы холодная, да просто ледяная! И сказать по чести, не смотритесь около него! – Надеюсь, не открою тайны, если скажу, что объект ваших воздыханий обломок? Переживший свой кризис, вставший на ноги, но обломок. – Я знаю! Ну и что! Скоро наступит такое время, когда равенство… – Тс-с-с, деточка моя! Тише. Стены здесь обычно глухи, но от подобных слов даже у них могут вырасти уши. Ваш папа разделяет ваши убеждения? Судя по всему, нет. – Откуда вы знаете? – Чтобы иметь возможность греть косточки на этом плато и мокнуть в бассейне, нужен очень толстый кошелек. Карман вашего папы оттопырен весьма пространно, причем оттопырился он в благословенные времена, когда равенством и не пахло. Следовательно, вашего папеньку все в современном положении дел устраивает. В том числе кастовое неравенство. Я и не сомневалась в его лояльности. Нужно быть идиотом, чтобы рубить сук, на котором сидишь. – При чем здесь мой папа? Что за намеки, Цапля? Речь идет не о нем! – Успокойтесь, барышня, я не знаю вашего папеньку, но и вы не навлекайте беду на родителя. Держите рот на замке. Итак, Иван. – Да, Иван! Вы ему не подходите совершенно и смотритесь, как глыба льда рядом с костром. Он горячий, очень горячий, я знаю! – Я это тоже знаю. – Иван не видел, но Аглая, должно быть, улыбнулась. Ну, бестия! – Полагаете, вы рядом с ним будете смотреться куда более органично? – Да, полагаю! – Вы просто взалкали романтики, приключений. У вас ведь еще не было обломка? Тем более такого обломка? «Когда начнут торговаться, дождусь пика цен, выскочу из-за двери и крикну “продавай!”», – про себя усмехнулся Иван. – Не было! Ну и что? Я опытная! Уж получше вас! – А Иван такой огромный, – продолжала издеваться Аглая. – Считаете, размер имеет значение? – Вы просто дура! Старая дура! – Я старше вас всего на пять лет. И мне хватит пяти минут, чтобы поменяться с вами местами. – Я стану четвертьвековой клячей? – Нет, двадцатилетней дурой. Часы на стене, засекайте. Иван отогнул рукав сорочки, бросил взгляд на «Лонжин», кивнул. По-видимому, то же сделала претендентка. – Для начала задам всего два вопроса. Вы знаете, кто я и почему Иван ходит с бородой? – Нет, не знаю! – с вызовом бросила дьяволица. – Не напрягайте голос, он еще пригодится. Слушайте меня очень внимательно. Синяя Борода, кто он? – Что? – претендентка на мгновение потерялась. Призвала на помощь память. – Ну-у-у, старая сказка. Герцог или граф. Он убивал своих жен. – Мне жаль вас. Лучше бы это было сказкой. Вы знаете все, за исключением самого главного: за что и как он убивал несчастных. – За что и как? – напора в голосе юной дьяволицы несколько убавилось. – Они ему просто надоедали. Очень быстро. Хватало нескольких дней, и Синяя Борода, словно паук, выпивал свою жертву. Гораздо интереснее способ, каким он это делал. Вы как раз всей душой стремитесь возлечь на плаху. – Что? – Возляжете и одним прекрасным утром не встанете с постели. Ведь вы согласились, что размер имеет значение. А сейчас поймете, почему только храмовая Цапля может безбоязненно делить ложе с Синей Бородой. Для всех остальных оно зовется плахой. Может быть, сами догадаетесь, почему только храмовой Цапле не страшен Синяя Борода? |