Книга Война нелюдей, страница 44 – Григорий Шаргородский

— Нет, господа и дамы, повторения того, что было до войны, я не потерплю. И не потому, что хочу захапать всю власть в свои руки, а потому, что не желаю впоследствии плясать под дудку более хитрых и изворотливых. Вы сами хотели, чтобы я стал князем, поэтому полной демократии у нас не будет.

— А что будет? — заинтересованно спросил Гена, который в управлении народом разбирался, возможно, лучше всех присутствующих, вместе взятых, если не считать военного опыта Гаврилова.

— А будет вот что: мы изначально не допустим ситуации, когда народ выбирает тех, кого совершенно не знает либо знает лишь по предвыборным речам, и ситуации, в которой избранники смогут делать все, что им заблагорассудится, при этом ни за что не отвечая.

— И как это сделать? — не унимался Гена, получивший официальное прозвище Бургомистр и неофициальное, ставшее производной от «бургомистр» и «герр» — Бургер.

— А вот это решите вы сами, как верные помощники и соратники самодержца.

Реакция на подобное заявление была разной: Бургомистр задумался, Василий Васильевич невольно зашевелил буденновскими усами, а Мазай восхитился:

— Выкрутился… молодец!

Надя поступила по-своему — она сохранила на лице философское выражение, но при этом больно пнула Андрея ногой под столом.

Налюбовавшись всей гаммой эмоций на лицах соратников, Андрей продолжил:

— Как идею могу предложить одну мысль: под каждым законом или решением, которые вынесут будущие органы власти, должен идти список всех, кто был «за» и кто «против». И все это будет вывешиваться для прочтения людьми. Чтобы все видели — что нарешали те, кого они сами выбрали.

— Ага, а недовольные потом порвут такого решальщика на тряпки. Всем-то не угодишь, — высказался Мазай, который вообще-то был противником любой демократии.

— Тот, кто боится, пусть сидит дома и копается в грядках, — резонно заметил Андрей. — Если решения депутата будут устраивать основную массу его избирателей, то проблем не возникнет.

«Кабинет министров» вновь погрузился в раздумья, и если на лицах основной массы было написано недоумение и растерянность, то в глазах Бургомистра мелькали конструктивные искорки.

— Я думаю, нам не стоит загружать весь «кабинет» этой работой, пусть Геннадий Федорович соберет группу инициативных, а главное, знающих людей и проработает эту идею, — сказал Андрей и повернулся к Мазаю. — Что, Матвей Александрович, отпустишь помощника на время для такого важного дела?

— А работать кто будет? — недовольно нахмурился Мазай.

— А работать будешь ты, и нечего прятаться за старческим маразмом, тебе до него — как мне до всероссийской короны.

После заседания Надя потянула Андрея к «фабрике». До двухэтажного здания с дымящейся трубой они дошли, даже не воспользовавшись зонтиком: погода дала небольшую передышку в своем трехдневном марафоне, и небо неожиданно посветлело, почти полностью открыв скатывающееся к горизонту солнышко. Впрочем, судя по огромному валу туч на севере, эта передышка была недолгой.

Войдя в ремонтные боксы «фабрики», Андрей увидел стоящие в ряд четыре совершенно одинаковых БТР-80 — не дожидаясь конца экспериментов с антимагической проводкой, Стармех перегнал в город еще три машины и начал заниматься их ремонтом. Но не это удивляло Андрея в поведении Шарова. Последние пару дней главный механик города вел себя очень странно — он постоянно таскал за собой какого-то мужика и шептался с ним по углам. И даже сейчас, когда обсуждалась его главная мечта — увеличение автомобильного парка с антимагической защитой, — Стармех был рассеян и молчалив.

С трудом согласившись с необходимостью распила двух чешуек для обеспечения защиты четырех бронетранспортеров, Андрей отозвал Стармеха в сторону и спросил:

— Стармех, что происходит?

— А что? — сделал удивленное лицо механик.

— Колись давай. Что за тайны мадридского двора?

Стармех некоторое время вглядывался в глаза князя, а затем огорошил его в своей обычной манере, выложив все одним махом:

— Хочу вертолет.

— А космический шаттл тебя не устроит?! — опешил Андрей, недоверчиво глядя на механика.

— Шаттл не нужен, — как всегда лаконично, без экивоков заявил Шаров. — Мы тут с Надеждой Васильевной посчитали — на все про все нам надо шесть чешуек.

— А вы не оборзели вместе с Надеждой Васильевной считать мои чешуйки? Не дам.

— Так нам всего-то надо две. Четыре остались от набора на старый бэтэр.

Князь некоторое время ошарашенно смотрел на Стармеха, пока окончательно не понял, что тот говорит совершенно серьезно.

— Константиныч, скажи: зачем тебе вертолет?

— Что значит «зачем»? Ты когда-нибудь видел, как Ми-24 утюжит боевую позицию с воздуха? — спросил Стармех и, не дождавшись ответа, продолжил: — А я видел. Убивец, это кошмар и ужас, причем для наших врагов. Давай хоть перегоним его и начнем ремонт.

— А где ты целый вертолет найдешь? И кто, спрашивается, будет управлять этой махиной?

— Все есть, — воодушевленно стал перечислять Стармех, — и вертолет есть, на аэродроме МЧС под Черкассами, и летчик имеется из этого самого МЧС. И даже склад с ракетами.

— Да ну? И зачем украинскому МЧС ракеты? — удивился Андрей, исподволь загораясь этой идеей.

— Не, у МЧС ракет не было, но Агеич знает склад на одной из подлетных баз. Этих баз по Украине раскидана целая куча, и некоторые из них были общими и для вояк, и для МЧС. У них вообще там много чего было напутано.

— Может, там уже не склады, а огромные воронки…

— Не, если верить Агеичу, то еще зимой склады были целыми.

— А мародеры?

— Ты, аданаил, совсем жизни не знаешь. Вот скажи, пошел бы ты сейчас к большому складу боеприпасов без опаски?

— Ну не знаю, если поблизости нет магов, к тому же можно почистить окрестности от менгиров…

— Во-о-от, — многозначительно протянул Стармех. — И это с твоей антимагией и привычкой таскать в руках огнестрел. А для остальных даже обычный патрон — как бомба с неизвестно как выставленным часовым механизмом. Так что подобные склады люди обходят стороной, даже если там нет вурдалаков и есть чем поживиться.

Андрей поймал себя на мысли, что забыл о подобном нюансе современного бытия — жизнь в антимагической зоне расслабляла, и это было не очень хорошо. В связи с изменившимся направлением мыслей у него возник еще один вопрос:

— А этот твой Агеич вообще как сюда попал?

— Так от Чернигова до нас доплюнуть можно. Там на Украине вообще кошмар творится — резкие, как понос, донецкие ребята после ухода эльфов все под себя подмяли. И если ближе к самому Донецку установился бандитский вариант порядка, то дальше гуляют такие отморозки, что волосы встают дыбом. Вот поэтому он собрал манатки, жену с детишками и решил перебраться к знаменитому князю под крылышко.