Онлайн книга «Последняя ошибка Темного Мастера»
«Блин! Только психоаналитика мне до кучи не хватало, — всполошился Денис, — так и попалиться можно». — Господа революционеры только что познали все прелести моей любви, — фыркнул юноша, пытаясь увести разговор в сторону. — Я очень старательно на них ее изливал. — Виляешь, мальчик, — рассмеялась фея крестная, — но меня так просто с толку не собьешь. А ты знаешь, я рада, что судьба свела нас этой ночью. По крайней мере теперь я понимаю, почему принцесса Валентина так к тебе привязалась. — Еще что скажешь? — хмуро спросил Денис. — Пока больше ничего. Амулет в твоем кармане мешает. Сильный амулет. Судя по его силе, ты, герцог, достиг больших высот на службе у Темного Мастера, но что-то тебя гложет, это точно. Может, откроешь душу? Я ведь могу помочь. — В чем? В снятии стресса? — покосился на кровать ликвидатор. — Тоже вариант, — улыбнулась фея. — Ты мне понравился, мальчик, но спектр моих услуг не ограничивается одной постелью. — Неужели целыми двумя? — Чего двумя? — Постелями. — Не надо ёрничать, мальчик. Я могу снять твою тревогу. В подаренном мне толстяками поместье неподалеку от Фаркуада я построила волшебную фабрику. — И как она называется? — «Счастье уже близко». Там столько зелий на волшебных травках… — Мак, конопля… — начал издевательски перечислять Денис. — Женьшень, корень мандрагоры, — невозмутимо продолжила список Мелюзина. — И от чего они помогают? — От всего. От сглаза, от порчи, от запоя, от запора… — А обет безбрачия методом тыка ваша фирма не снимает? — Конечно, снима… — Фея крестная запнулась, а затем душевно сплюнула. — Запутал-таки, поганец! Такой обет тебе в любом борделе снимут, и упрашивать не надо. Все задаром сделают. Ну а теперь серьезно. Я прекрасно вижу, что ты мне не веришь… а кстати, почему? — Так ведь не один Чарминг за ужином на меня зверем смотрел. У тебя даже вилка в руке огнем плевалась, как только произносилось мое имя. — Все верно, был такой грех, — удрученно вздохнула фея крестная. — Только она не плевалась, а искрилась… но ты прав. От злости. А ты думаешь, мне за сына не было обидно? Но это все уже позади. Я теперь вижу, что ты к принцессе относишься скорее как любящий дядюшка, чем как потенциальный жених. И сына ты убивать не стал, хотя и мог. Легко мог это сделать. Так что я перед тобой в долгу. А долги надо возвращать. Я вот чувствую, что сердце твое разбито роковой женщиной. Я могу помочь, а ты брыкаешься. Так что давай без лишних разговоров. Садись! Денису стало интересно. Он опустился в кресло. Фея крестная села напротив и переместила канделябр с зажженными свечами так, чтоб он стоял точно между ними. — Ну-с, приступим. — Мелюзина сделала пасс, и пламя свечей заколыхалось. — Смотри на огонь. Ликвидатор хмыкнул и стал смотреть. — Твоя душа колеблется, как пламя этой свечи-и-и… — голос феи крестной стал тягучим, с бархатистыми оттенками, — она томи-и-ится, ма-ается, долгая разлука ее убива-а-ает… Денис поплыл сразу, краем сознания понимая, что попал. Мелюзина оказалась мощным экстрасенсом, неплохо владеющим гипнозом. Помощь пришла оттуда, откуда не ждал. «ОГОНЕК, ОЧНИСЬ! — пророкотал в его голове разгневанный окрик Темного Мастера, и амулет в кармане раскалился так, что юноша даже удивился, как он не прожег ему ляжку, — ТЫ СЛИШКОМ ЦЕНЕН, ЧТОБ ТЕБЯ ТЕРЯТЬ! ТЕБЕ ЕЩЕ ПРЕДСТОИТ ВЫПОЛНИТЬ ГЛАВНУЮ МИССИЮ! ОЧНИСЬ!!!» Отсвет свечи отразился в глазах Дениса адским пламенем, заставив отшатнуться фею крестную. — Простите, герцог. — От волненья фея вновь перешла на «вы». — Я даже не подозревала, что боль утраты у вас так сильна. Вот, возьмите это, — выудила она из-за лифа самую натуральную визитку с надписью «Счастье уже близко». Карточка была очень красивая, с золотым тиснением по кайме. — Если захотите вдруг вернуть свою возлюбленную, пролейте на нее всего одну слезинку, и вы окажетесь у меня, на фабрике счастья. — Вернуть возлюбленную? — Не хотите возвращать возлюбленную, не возвращайте. Мое зелье выполнит любое ваше желание. Но не раньше полудня завтрашнего дня. — А почему не сегодня? — У вас нестандартный случай. Для вас я приготовлю особое зелье, имеющее очень сложный состав, и раньше чем к полудню завтрашнего дня оно готово не будет. А теперь позвольте откланяться. Нет, позволь откланяться. С этого момента мы официально числимся любовниками. Не стоит выходить из образа. Нехорошие вопросы задавать начнут. — Резонно. А ты сейчас куда? — Оболтуса своего лечить и зелье для тебя варить. Да, и рекомендую заночевать здесь до утра. — Зачем? — Настоящий герой должен быть героем во всем! Ты, мой герой, до самого утра работал на ниве любви, не покладая… э-э-э… — Чего? — Рук. — ЧЕГО?!! Мелюзина звонко расхохоталась, взмахнула волшебной палочкой и растворилась в воздухе. — Ну хотя бы женитьбой меня толстяки теперь донимать не будут, — хмыкнул юноша, — и графинь с маркизами в постель подкладывать побоятся. Фея крестная, как я понял, здесь в авторитете. Так что можно спать спокойно. Никто не помешает нашей большой и светлой любви. С этими словами ликвидатор нулевого уровня скинул с себя одежду и завалился спать. Проснулся Денис оттого, что кто-то энергично прыгал на его животе, и, даже не открывая глаз, сразу понял, кто на нем так азартно скачет. — Дядя Гаврила, просыпайся! Да просыпайся же! Губы Дениса дрогнули, но он не дал им расползтись в улыбку и сделал вид, что еще спит. Но не тут-то было. Малышка переползла на его грудь и начала открывать ему глаза. — Ага! Проснулся! — радостно завопила она, вывернув веки гиганта чуть не наизнанку. — Ты что здесь делаешь, чудо? — засмеялся Денис, подхватывая девчонку своими могучими руками, и принялся трясти ее над собой, заставив воинственные косички принцессы забавно трепыхаться вместе с болтающимся на поясе малявки укороченным мечом. — От пап спасаюсь. — Точно от пап? — Точно. Дядя Гаврила, ты им скажи, что манная каша по утрам уже давно не модно! — А что модно? — Пирожные с тортиками. А кашу я есть не буду! — Тихо! — насторожился Денис, услышав странный шум со стороны улицы. — Это, наверное, меня ищут. — Так ты что, здесь одна? — ужаснулся юноша. — Почему одна? С тобой. — Из дворца удрала, — удрученно вздохнул ликвидатор. — Эх, драть тебя в детстве некому было! |