Книга Как раздать долги, страница 75 – Ольга Болдырева

Элли даже не смотрел в его сторону. Он замер в центре, расслабленно ссутулившись. И, как и сказала Хель, ангел не пытался уйти с линии удара или атаковать в ответ. Азраэль смотрел куда-то сквозь стены и мрамор и улыбался своим мыслям.

— Не пытайся просчитать мои возможности, — тихо заметил он. И это совсем не было похоже на привычного Элли. — Мы пришли в этот мир в самом начале времени. Видели, как Единый создавал первое Поколение, хотя вам и говорили обратное. И пусть сейчас мои братья охотно выполняют ваши капризы, это означает лишь то, что они не хотят спорить с маленькими капризными детьми: все равно малыши ничего не поймут, только громче заплачут. Время уходит. Тик-так, Гэбриэл. Слышишь?

В какой-то момент Отступник почти поддался желанию закричать на наглеца, но успокоился. Он действительно слышал и понимал, насколько глупа его вера, въевшаяся в кровь и говорившая, что пора уходить. Можно было сделать это тихо. Можно было не делать этого вообще. Но еще одна прихоть…

Гэбриэл не стал бить в спину. Он завершил круг, встретившись взглядом со странным ангелом. В ладонях Отступника медленно разгоралось черное пламя. Сначала кожу лизнул крошечный язычок, почти не обжигая, но с каждой секундой огонь пылал все яростнее, и удерживать его становилось труднее. Впрочем, Гэбриэлу хватило нескольких секунд, чтобы добиться желаемого результата.

— Может быть, ты действительно из тех, кто пришел сразу за Единым, но я не вижу в тебе его света.

Сила легко сорвалась с кончиков его пальцев, обрушившись на Элли. Пламя объяло ангела, словно лепестки огромного цветка. Сначала оно только касалось его, почти нежно прокатываясь небольшими огоньками по светлой коже и танцуя. Но это впечатление было обманчивым. Даже мрамор вокруг почернел. Элли закрыл лицо руками, понимая, что он ничего не может сделать. Если нападет или попытается бежать — нарушит условия сделки, и тот, кто заменил ему семью, дал новый дом и смысл, научив жить и чувствовать, останется неотмщенным.

Хель бросилась вперед, но ее остановил Лад. Творец сжал худую руку Убийцы. «Мы должны ждать. Ошибки нет…» — напомнил он серьезным взглядом, и женщина покорно обмякла в его руках. Даже Алив отвернулась. А Таня и Ририэль на лестнице поочередно удерживали друг друга, чтобы не вмешаться. Это было выше их сил — бездействовать. Но они должны были оставаться на месте.

Элли упал на колени. Объятый черным пламенем, он казался слишком маленьким и хрупким для таких испытаний. И его собственный свет — неправильный, изломанный, разведенный Тьмой, уже не пробивался сквозь плотную завесу.

— Два, — медленно проговорил Отступник и достал из воздуха длинный кинжал.

Тонкое, чуть изогнутое лезвие тревожно засветилось, предвкушая, как напьется чужой кровью. Гэбриэл метнул его, даже не прицеливаясь и без того зная, что не промахнется. Он с наслаждением прислушивался к быстрым ударам сердца, ожидая, когда оружие поставит точку в этом споре с жизнью и можно будет закончить счет.

— И…

Кинжал полетел в сторону, отбитый ладонью, жалобно звякнул об пол. Пламя разлетелось тысячами брызг, будто волны, разбившиеся о каменный пирс.

Все закончилось.

— Три, — сказал Габриэль, ступая на потрескавшийся мрамор из воздуха.

Не успел я сказать ничего умного или пафосного (или что там полагается говорить героям, вернувшимся из небытия?), как на меня налетел невредимый и донельзя счастливый Элли. С восторженным воплем: «Милорд!» — он попытался повиснуть на мне, уцепившись одновременно и руками и ногами.

— Пушинка ты ангельская… — растроганно прохрипел я.

Элли, несмотря на то что со стороны казался невесомым и костлявым, на самом деле весил вполне себе прилично. Как оно выглядело со стороны… впрочем, не будем о грустном. Я был бесконечно рад, что успел вовремя и что успел вообще.

Наконец мне удалось отцепить от себя ангела и поставить его на пол. Элли слегка покачнулся, но послушно сделал два шага назад, открывая пространство для маневров моих недотеп, которые всей толпой бежали в нашу сторону, забыв про всяких там Отступников и творцов.

— Как? — очень тихо спросил Гэбриэл, но таким голосом, что недотепы так и не добежали до меня, притормозив рядом с Хель, а Алив подалась вперед, чтобы не пропустить ни единого слова.

— Вот такой я негодяй и злодей. Даже Тьма принять меня не захотела! — отшутился я, не собираясь рассказывать свою историю прямо сейчас. — Прости, отец, но этого ты не услышишь. Тебе пора.

Он просто кивнул, признав, что действительно проиграл. И смотрел на меня очень странно, будто видел первый раз в жизни. На всякий случай я покрутился на месте, не понимая, что случилось — тело вроде было моим. Правда, ощущалось оно непривычно легким и пустым, так как пока состояло из одной силы. Но уже перестраивалось под обычные параметры — вот-вот я должен был услышать ровные удары сердца. Однако в облике не нашлось ничего подозрительного или достойного внимания моего создателя.

Гэбриэл кивнул каким-то своим мыслям и перевел взгляд на Алив, ожидая, когда Пресветлая исполнит последний пункт их сделки.

— Стоит признать, я ошибся, назвав монстром не того, — вдруг произнес он.

Я вздрогнул и помотал головой, надеясь, что мне это только послышалось. Слишком уж долго мечтал услышать это от моего создателя. Надеялся назвать его отцом не с болью или сожалением, а с гордостью. И почувствовать себя не неудачным экспериментом, а достойным творением. Сейчас наконец слова прозвучали, только опоздали на целую жизнь.

Алив же медлила, обернувшись на Хель, и хмурилась. Они явно о чем-то успели договориться. А теперь Убийца отлынивала от своих обязанностей и делала честный-пречестный взгляд, мол, ничего не знает, не помнит, и вообще домой ей пора. Проблему решил Ксанрд. Он просто вытолкнул женщину вперед и красноречиво показал кулак. Я не был уверен, что последнее произвело на Хель должное впечатление.

Творец переступила с ноги на ногу, рассматривая трещины на мраморе. А затем решилась:

— Пусть это не относится к происходящему сейчас, но когда-то оно было. Я хочу сказать, что простила тебя.

Лицо Отступника разгладилось, будто бы слова Хель сняли с него многотонный груз. А в следующую секунду Алив что-то мелодично пропела, и Гэбриэл просто исчез.

Неужели все?

Анабель юркнула ко мне в объятия, и рубашка на груди сразу же промокла от эльфячьих слез. Мое сокровище пообещало, что потом, в Цитадели, обязательно даст мне по ушам за то, что мерзкий Темный князь заставил ее так переживать. Я поклялся, что не буду убегать и даже честно подставлю уши, и жена попыталась прижаться еще плотнее, но мешал живот. Алир обхватил меня за плечи. Слева, повторяя Элли, повисла Таня, Ририэль вопросительно улыбнулся и, получив в ответ утвердительный кивок, пристроился справа. Ангел задумчиво осмотрел живой клубок, понял, что рук для обхвата сего у него не хватит, затем сообразил, что еще осталась свободная спина, и таки присоединился к коллективному безумию.