Онлайн книга «Будущее неопределенное»
|
– Да, Кен’т. – Так-то лучше. С минуту он просто улыбался ей. Она улыбнулась ему в ответ, почувствовав себя увереннее. Он был хорош собой – теперь, когда она рассмотрела его получше. Хорош собой и привлекателен. Его лицо ни капельки не напоминало лица статуи. Никакой надменности, никакой грубости – наоборот, доброе, внушающее доверие и симпатию лицо. – Сколько тебе лет? – Семнадцать… Кен’т. – Значит, когда явился Освободитель, ты была еще ребенком. Он не был младенцем, конечно, хотя по тексту можно понять и так. Сколько ему было тогда? – Он говорил, восемнадцать. – Любовники? – О нет! Конечно, нет! Он нежно притянул ее к себе. – И что ты хотела рассказать мне о нем? Ага, дело может принять деликатный оборот. Ее сердце снова ускорило свой бег. – Говорят, он объявился в Джоалвейле. – Верно, ходят такие слухи. Она несколько раз глубоко вздохнула, как делала обычно перед тем, как петь особенно трудную песню. – Я думала… возможно… Мне казалось, вы могли хотеть связаться с ним. Если так, я могла бы опознать его для вас… если вы хотите… – Разумеется, в поимке Освободителя был заинтересован Зэц, но Зэц был Карзон, а Карзон – Кен’т, хотя она не представляла себе этого славного молодого человека страшным богом смерти. – Интересное предложение! – задумчиво протянул бог. – Что у тебя с ногой? Обыкновенно она приходила в ярость, стоило кому-нибудь упомянуть об ее увечье, но это все-таки был ее отец, так что его интерес можно было простить. – Одна короче другой. – Она подняла ногу, чтобы он мог увидеть толстую подошву на башмаке. – Я выпала из окна, когда была совсем маленькая. – Это не мешает тебе выступать? – Нет… Ну, конечно, мешает! Я всегда хотела стать актрисой, но не могу же я ковылять по сцене вот так! Меня не допустят на Празднества Тиона! – Вот, она все ему сказала! Кен’т пробормотал что-то сочувственное. Он понимает! – Послушаем-ка, как ты поешь. Спой мне – ничего замысловатого, что-нибудь попроще. Что-нибудь необычное. – Он убрал руку и, сунув ее за спинку кушетки, достал оттуда лютню. Профессиональным движением пробежался пальцами по струнам; инструмент был настроен идеально. – Что будем петь? Этого она не ожидала! Петь для бога! Она собралась с мыслями. – «Скорбящую женщину»? Он улыбнулся и наиграл куплет, хотя песня была не из известных. Он играл гораздо лучше Полтстита. – Выше? Ниже? – Нет, нет, так хорошо! Вы играете божественно! – добавила она, осмелев. – Еще бы! – рассмеялся он и начал вступление. Она пропела первый куплет, но затем он оборвал игру и отложил лютню. – Как я и ожидал. Голос пронзительный, ритм эксцентричный. Ты вкладываешь в слова уйму чувств и превращаешь песню в драму, но на Празднествах Тиона тебя бы не признали ни за что. – Боже! Я хотела сказать, отец… Он обхватил ее руками и крепко сжал, потом игриво поцеловал ее в кончик носа. – Тебе, должно быть, очень жарко в этом платье? – Я же ваша дочь! В его глазах загорелся хорошо знакомый ей огонек. – И я еще бог! Богам не обязательно подчиняться всяким пустяковым правилам! Потом он поцеловал ее в губы. Поцелуй был не слишком долгим. Хватило и этого. Когда он оторвался от нее, она качнулась назад и ошеломленно посмотрела на него. Она совершенно лишилась сил. Ни один мужчина еще не целовал ее так. Он довольно усмехнулся. – А теперь, Элиэль Певица, давай поговорим начистоту. Скажи-ка мне не ту правду, в которую тебе хотелось бы верить, но истинную правду. Где ты поешь? Она стиснула зубы. И кулаки. Но бог ждал, глядя на нее в упор своими большими карими глазами. – Ну, в разных местах. Я хотела сказать… иногда… ладно, в «Цветущей вишне». – Значит, ты шлюха? – Конечно, нет! Он приподнял брови: – Ба, да ты упряма, как заноза, не так ли? Что ж, попробуем чуть сильнее. Он был настойчив; он не сделал ей больно, но бороться против его стальных мышц было бесполезно. Его губы прижались к ее, его рука гладила ее грудь – платье сползло до талии, хотя она не поняла, как это вышло. Она горела с головы до ног. Она таяла, она чувствовала себя так, словно ее ударило молнией – все сразу. Возбуждение накатывало на нее волнами. Ни один мужчина не обращался так с ее телом, ничего подобного никогда не происходило с ней, она качалась в облаках розового тумана – но тут он остановился. – О, Кен’т, Кен’т… милый… – Она протянула руку, чтобы снять платье. Он взял ее руки в свои и сжал их. – Правду, и немедленно! Она слышала свой голос как бы издалека. – Да, милый. Да, я шлюха. После выступления Тигурб’л посылает ко мне в гримерную мужчин. Он говорит, я приношу втрое больше любой другой. Иногда он посылает меня выступать в частных домах… только перед мужчинами, конечно. Я не люблю этого, по другой работы для хромой певицы нет. Я так голодала! Поцелуй меня еще, пожалуйста! Он снова неожиданно хихикнул. – Ты не удивила меня, Элиэль. Ты боишься, что я отнесусь к этому неодобрительно? Ты делаешь то, что подобает женщине, – помогаешь мужчинам совершать мое священное таинство. Так что Освободитель? Она высвободила руку и начала расстегивать пуговицы у него на рубахе. – Он мне безразличен, – произнес ее голос. – Ему нужно было пойти в храм Тиона. Это все было в Суссвейле, где Юноша главный. Жрецы приказали Д’варду – это Освободителя так зовут, Д’вард, – чтобы Д’вард явился в храм, и Киртьен Верховный Жрец сказал, что я справилась хорошо и что святой Тион исцелит мою ногу, а Освободитель просто взял и сбежал. Он исчез! И моя нога так и осталась хромой… – Воспоминание об этой ужасной несправедливости прорвалось даже сквозь розовый туман. «Трус! Неблагодарный!» – Он сбежал! Он меня предал! Я хочу… Ты мой отец. Когда я узнала об этом, когда мы вернулись в Юрг, я пришла сюда и молилась тебе. До тех пор, пока меня не нашел жрец, и не сказал, что я маленькая грязная девчонка, и не выгнал меня! – Я тебя не слышал, – сердито пробормотал Кен’т. – Меня могло не быть здесь. Или я был занят. – Ну, сегодня утром я подумала, что ты можешь услышать меня, если я скажу про Освободителя. И я принесла дорогой подарок. – Она надеялась, что сможет замолчать и он снова поцелует ее. Она расстегнула его рубаху и гладила пальцами густую шерсть у него на груди. |