Онлайн книга «Лейб-гвардии майор»
В трактире Александр появился часов в восемь вечера и почти сразу постучался в мою дверь. – Дозволите войти? – Отчего не дозволить. Заходи, конечно, – флегматично откликнулся я. Все же накопившаяся усталость снова дала о себе знать. Энергия иссякла. Я с трудом удерживался от желания провалиться в глубокий сон с мечтой, чтобы после пробуждения все вернулось на круги своя. В дверь ввалился грубоватый детина – широкоплечий, поджарый, черноволосый. Белый драгунский мундир сидел на нем как влитой. Солдат-великан снял треуголку и наклонил голову. – Здравствуй, барин, – неожиданно по-русски сказал он. – И тебе не болеть, – на родном наречии ответил я. – Как догадался? Детина усмехнулся: – Русак русака за версту учует. Нашего брата тут не много, разница сразу в глаза бросается. Ничего, что я по-простому баю с тобой, барин? Сколько времени нахожусь в восемнадцатом веке, а привычки держать сословную дистанцию выработать не могу. Да и не вижу пока особой необходимости. Гораздо чаще срабатывают подсмотренные в фильмах и прочитанные в книгах на историческую тематику стереотипы. Нет, будь я и вправду каким-нибудь не в меру крутым перцем, живущим во дворце, обедающим на золоте и передвигающимся в карете, запряженной шестеркой лошадей, с конными гайдуками и лакеями на запятках, – тогда можно было бы гнуть пальцы, требовать, чтобы народ попроще стелился передо мной ковриком и заискивал. Но ведь реалии таковы, что я всего лишь сержант гвардии, малюсенькая шишка на ровном месте. Живу, как все остальные, «от зарплаты до зарплаты», выдаваемой мне потретно. И чем я, к примеру, отличаюсь от деревенского мужика, которого забрали в рекруты, определили в полк, переодели в зеленый мундир, дали ружье и велели защищать отечество? Тут как в дурацких загадках из журналов: найдите десять отличий. Только сомневаюсь я, что столько найдется. Ну да, фон-барон, немецких кровей, мелкий дворянчик. Думаете, это многое меняет? Солдаты, вне зависимости от того, из дворян ты или из крепостных, службу несут наравне. Одинаково ходят в караулы, маршируют на плацу или копают канавы, одинаково сидят с пустыми карманами, дожидаясь жалованья, водку и ту пьют за одним столом. Разумеется, я не говорю о «мажорах», но таких единицы. Поэтому я и ответил без обиняков: – Ничего. Не до церемоний сейчас. Считай, что мы ровня. Собеседник воспринял предложение спокойно. – Ну, раз так… – Драгун запер двери, воровато поглядел по сторонам и поставил на стол здоровенную бутыль с плескавшейся в ней прозрачной как слеза жидкостью. Затем открыл шкафчик, в котором по идее должно было храниться белье, и извлек оттуда два стакана толстого зеленого стекла. – Как насчет?.. – Его голос гудел, как церковный колокол. – Буду, – коротко ответил я. Пить, если честно, не хотелось, но, видимо, так устроены русские люди, что начинают принюхиваться друг к другу, когда хмель снимает барьеры, придает уверенность и развязывает языки. Давно ли сам обрабатывал клиентов в ресторане, щедро подпаивая их дорогой водкой в надежде, что они размякнут и скинут процент-другой. Сейчас мне это кажется настолько далеким, что даже не верится. Услышав ответ, драгун обрадованно потер руки. – Вот и славно. Соскучился я по землякам. – Все мы по одной земле ходим, – изрек я невесть какую глубокую мысль. – И то правда. – Солдат разлил жидкость по стаканам. – Давай знакомиться. Как зовут тебя, добрый человек? – Зови Игорем, – я решил назваться настоящим именем. – Ну, а я Алексашкой буду, Замирой. За знакомство? – Без закуски? Солдат вытащил из-за пазухи краюху хлеба. – Во! Сойдет? – Наверное, – пожал плечами я. – Тогда приступим. Токмо тихо, чтобы моя не учуяла. Он опасливо покосился в сторону двери и продолжил: – Это ведь она из-за меня тут хмельного не держит. Боится, что сопьюсь. Зря… Я ведь ее, родимую, токмо по причинностям жалую, а без повода капли в рот не возьму, – тоскливо произнес великан, глядя на водку. – Доверие – великая вещь. Без него никак, – согласился я. – Вот и мне обидно. Баба она, конечно, справная, но все на свой немецкий лад меряет. Ну, пригубим. Мы выпили. – Усы сырые, теперь можно и горло намочить, – одобрительно отметил великан после того, как стаканы опустели. Мне стало любопытно. – Скажи, Александр, как тебя в Пруссию занесло? – На то воля была государыни нашей Екатерины. Годков эдак пятнадцать назад отдала меня в услужение королю Фридриху, а когда обратно в Рассею-матушку возвернет, так и не сказала. Измерили меня веревкой и в Пруссию законопатили. Токмо в гвардию я не попал: то ли веревки у нас и у пруссаков по длине разные, то ли рылом не вышел. В драгуны меня записали, в гарнизон тутошний. Поначалу, признаюсь, спужался чуток – мундирчик куцый, тесный. Офицеры не по-нашенски лают. Пока разберешь, чего хотят, капрал уже раз пять в ухо съездит. Сопли пополам с кровью вытрешь, выбитый зуб выплюнешь и снова за учебу. Солдат горько усмехнулся. – И что, не тяготит чужбина? – спросил я. – Всяко бывает. Иной раз так прихватит, что силы-моченьки нету терпеть, а вдругорядь задумаешься: нешто на Рассее лутше бы было? У нас ведь, сам знаешь, не сахар. – Это ты верно заметил: медовых рек с кисельными берегами у нас не водится. Воевал? – Да так, чуток… хранцузов маненько поколотил в последнем походе, да с гусарами порой поляков гонять приходится. – А что такое? Мир же с ними, – удивился я. – Какой там мир! – махнул рукой драгун. – Шалят панове, наберут головорезов и айда озорничать. Никакого уважения к чужому государству. Сюда забредают целыми шайками, тащат все, что не приколочено. Ну, а мы в седло, значит, и в погоню. Иной раз чуть ли не по всей Польше за ними скачем. – А они за вами? – И такое бывает, – не стал отрицать драгун. – Токмо к нам помощь быстро подоспеет. Окружим шайку, главарей выбьем, а остальные тут же пощады запросют. – Как хоть тебе здесь живется? – Да как всем. Жить ведь в любом месте можно, главное, чтобы башка на плечах была. Ежели у человека промеж ушей не сквозняк свищет, он всюду устроится. Гляди на меня – кем я был раньше? Ванька Сиволапый из деревни Большие Поганки, отруби да выбрось. – А теперь ты кто? – А таперича я в капралы выбился, а штоб с казенного харча голодом не пухнуть – торговлю на пару с сударышкой наладил. Оно и к лучшему обернулось. Драгун снова разлил спиртное по бокалам. Я решил перейти к главному: |