Онлайн книга «Атаман»
И эти-то еще, блин, попутчики, лыжники хреновы… Трупы в снегу бросили, в полицию никто, похоже, заявлять и не думает… Ну дела-а-а!!! Некогда, говорят. Куда торопятся-то? А ведь всю троицу наверняка кто-то преследует, не зря ж они так спешат, да и ведут себя вполне соответствующе. Как беглецы! Натворили, накосячили что-то? Ну, Егору-то с ними явно не по пути, ему б только отыскать знакомых… ну, или хотя бы «уазик». Незачем в чужие дела ввязываться, тем более такие, с трупами. – Что, пойдем, что ль… Иван… Иван Борисович… посмотрел в небо, поправил на голове шапку – круглую, отороченную каким-то дорогим мехом, Егор не мог определить, каким именно, но точно – не нутрией. Антип вдруг повернулся к Вожникову: – Ну, веди, друже. Ты ж у нас проводник. Места-то здешние не забыл? – Да не забыл, – ответил молодой человек. Еще б забыть. И на байдарках тут по всем рекам хаживал, и так приезжал – на рыбалку, знал всю округу как свои пять пальцев… ну, почти. Считал так, по крайней мере, и думал, что имеет на то все основания… а вот оказалось, что нет! Вот именно в этом месте и не был. Севернее, южнее – да, а вот здесь – нет, не случилось как-то. Карту, правда, помнил: если вниз по речке спуститься – как раз в соседний район попадешь, на Лидь-реку, Колпь, Чагоду. Все волжского бассейна речки, если даже на лыжах сейчас пойти – потом в любую сторону можно: Белозерск, Череповец, Вологда, Рыбинск… Только вот не нужна сейчас никакая Вологда, никакой Рыбинск – домой бы поскорее добраться! Добраться да думать, как из всего этого вылезти? Трупы-то рано или поздно найдут, не рыбаки, так позже – летом – туристы. Хотя мертвяков-то и звери запросто подобрать могут, а если так – то и беспокоиться особенно нечего. Разве что парней тех жалко, ну, так они первые напали, причем со всей серьезностью. Ну-ка – копьем в брюхо! Не бокс бы, так для Егора совсем плачевно дело бы закончилось. Так что какая тут, к черту, жалость? И все-таки… все-таки кто б они ни были – а все ж люди. Похоронить бы… тем более, деда – тот-то вообще не при делах. Антип хлопнул Вожникова по плечу: – Пошли, пошли, друже. Котомку на-кось возьми. Ну пошли, так пошли. Кинув на плечо поданный Антипом мешок, Егор взял в руки палку – почему-то одну, но тоже по виду – старинную… впрочем, в древности так вот, с одной палкой и ходили. А как же! Свободной-то рукой, ежели что – кинжал из-за пояса выдернуть, саблю – мало ли кто в лесу встретится? Зверь или человек – что еще хуже: поди знай – враг, друг. Пошли. Заскрипел под лыжами плотный, слежавшийся за зиму снег. Осмотревшись и примерно прикинув, что к чему, Вожников направил лыжи параллельно реке, немного покрутился по всей округе и, не отыскав ни дороги, ни усадьбы, к ней, к реке, спустился – куда еще-то? Хоть баньку какую-нибудь отыскать, а рядом – жилье. Антип и братья шли позади молча, не выказывая и намека на недовольство: раз ведет проводник, значит, знает. Егор усмехнулся: интересно, с чего это они его за проводника-то приняли? Верно, кого-то такого ждали. Шли себе, шли, Егор все глаза проглядел, а никакого намека на жилье нигде не увидел. Похолодало, и желто-красное солнце уже наполовину скрылось за хмурыми вершинами елей. – Ночью, видать, морозец зарядит, – промолвил Антип. – Пока не стемнело, надо место для ночевки выбрать. И то правда, пора. Ножи, топор-секира есть, можно устроиться хоть с каким-то комфортом, пусть относительным, минимальным, но все же. – Ночевать будем, – хрипло распорядился Иван. – Место приглядывайте. Антип углядел первым: – Во-он в том распадке, Иван Борисович, самое милое дело. Вожников кивнул – и в самом деле, место для зимнего бивуака неплохое: овражек с крутыми склонами, рядом ельник, можно нарубить лапника, да и сухостоины недалече маячили – словно специально для костерка. – Сейчас костер запалим, – приказал – именно приказал! – Иван Борисович. – Антип, Егорий, давайте дрова да шалаш, а мы с Данилой – за дичью. Тебе, Егорша, кто больше глянется – зайчик или рябчик? – Рябчик повкусней будет. – Ну, рябчика и запромыслим. Немного передохнув, братцы закинули на плечи луки и, привязав к стопам лыжи, исчезли в густом ельнике. – Запромыслят, – проводив их взглядом, усмехнулся Антип. – Недаром Иван Борисыч Тугим Луком прозван. Да оба любят охотиться, как говорят – охота в охотку… А ну-ка, Егор, поспешай! Сруби во-он ту сушину, а я пока снег для костерка утопчу да накидаю лапника. Все делалось правильно, споро и без особой спешки – как и положено в зимнем походе: расчистили-утоптали снег, наложили рядом лапника – сесть, запалили из хвороста костерок, притащили сушину – потом, как костер прогорит, сунуть в угли – пусть тлеет, дает на ночь тепло – это вместо туристского шатра с печкой. Кстати, полог бы какой-никакой не помешал. Вожников оценил склоны оврага, затем выбрался наверх, осмотрелся: – Давай-ка, Антип, во-он тех мелких елок нарубим – вроде как крыша. Напарник молча кивнул, и оба быстро зашагали в ельник, благо, и шагать-то далеко не надо было – молоденькие елочки росли совсем рядом, за ивами и осиной. Накрыв «крышу», молодые люди вновь спустились в овраг, к разгоравшемуся костерку. Развязав котомку, Антип вытащил котелок (запасливый!), черпанул снегу да поставил в огонь – топить воду. – Если чая нет, я тут недалеко, на старой березине, чагу видел – заварим. Принести? – Неси, – улыбнулся в усы Антип. – Парень ты, я вижу, приметливый. Да! Корья-то березового захвати еще. Пока то да се, закипела натопленная из снега вода – заварили чагу, уселись дожидаться братьев. Начинало смеркаться. – До темноты придут, – перебирая котомку, уверенно протянул напарник. – Гляди-ко, и соль у старика завалялась! Запасливый. Хлебушка б, да уж ладно, как-нибудь. Антип смотрел на соль с таким видом, с каким смотрят на кусок золота или на какой-нибудь там приличных размеров бриллиант. Егор даже поежился – именно так относились к соли в Средние века, все время ее не хватало, даже самая малость – богатство. А как иначе пищу на зиму сохранить? Напарник все делал степенно, основательно – сняв котелок, поставил рядом, в утоптанный снег – стынуть, затем, умело работая ножом, принялся мастерить из принесенной Егором коры туеса. Все правильно – кружек-то, похоже, у беглецов не имелось. Вообще, на взгляд Вожникова, этот Антип производил довольно странное впечатление: с одной стороны – покладистый, улыбчивый, а с другой – иногда ка-ак зыркнет… К тому же это ведь он пытал, а затем убил – убил, убил! – того несчастного парня, Ждана… Несчастного? Был бы Ждан половчей, еще посмотреть, пил бы сейчас Егор чагу или валялся хладным трупом в сугробе, и вороны растаскивали б кровавые кишки из распоротого копьем брюха. Да-а-а… – Слышь, Антип, а те парни, которые на нас напали, они, вообще, кто? |