Книга Время московское, страница 86 – Алексей Фомин

— Ну ладно, я пошел к своему полку.

— Давай, — согласно кивнул головой великий воевода.

Николай командовал запасным полком, располагавшимся в тылу так называемого Большого, то есть полка, расположенного в центре. Когда прошедшей ночью Сашка, Николай и Адаш корпели над планом сражения, решение о создании подвижного резерва созрело и было принято единогласно.

— Вот смотрите, — говорил Адаш, — расставляя на столе фишки, обозначающие противостоящие друг другу войска. — Ивановская горка как бы сдавливает поле битвы. Здесь оно самое узкое, как стан, ремнем перетянутый.

— А может, здесь и встать? — предложил Сашка. — Левым флангом упереться в сады, правым — в Москву-реку. Пушки — в первую линию. Построение будет очень плотное, а пушки будут косить их в лоб картечью.

— Так будет только в первой атаке, — возразил Адаш. — Урон они, конечно, понесут серьезный, но тут же отойдут назад и станут думать, что с нами делать. И здесь сразу же напрашивается — обойти нас через Ивановскую горку или чуть глубже и ударить нам в тыл или во фланг.

— А мы на Ивановскую горку засаду определим — конный отряд, — продолжал упорствовать Сашка. — Они-то и заблокируют попытку обхода. Противник добавит сил, и мы добавим. Пошлют еще, и мы пошлем.

— Вот и получится, — резюмировал Адаш, — вместо битвы в чистом поле, где мы можем использовать свое преимущество — пушки, резня на пересеченной местности, густо покрытой лесом и прочей растительностью. Там строй не поставишь. Там будет массовая свалка, где каждый дерется сам за себя. А в бою один на один мы заведомо слабее ордынцев.

— Пожалуй, я согласен с Адашем, — сказал свое слово Николай.

— Что же ты предлагаешь? — поинтересовался Сашка.

— Отойти чуть ближе к кремлю и растянуть фронт от Москвы до Неглинки. А артиллерию поставить на левом фланге, на возвышенности. Тогда Ивановская горка будет мешать противнику атаковать широким фронтом. Их правый фланг при движении на нас будет вынужден отставать, пропуская вперед свой центр, а потом, когда те пройдут вперед, проскальзывать колонной между ними и Ивановской горкой, чтобы потом развернуться перед нашим левым флангом. Здесь обязательно у них возникнет в какой-то момент заминка, небольшое столпотворение. В этот момент и ударят наши пушки по стыку их центра и правого фланга. Надо даже дать команду пушкарям, чтобы заранее навели свои пушки на подошву Ивановской горки.

— Однако Адаш дело говорит, — поддержал его Николай.

— А засаду, как ты предлагал, государь, — продолжил Адаш, — мы все-таки пошлем на Ивановскую горку. Их задача будет — следить за тем, чтобы ордынцы не попробовали нас обойти глубоким охватом через Воронцово поле, через Яузу, через Неглинку, а потом, зайдя глубоко нам в тыл, вновь через Неглинку. Они должны будут пресечь такую попытку в самом зародыше. Когда же у ордынцев уже не останется в резерве конных сил, то есть попытки обхода уже точно не будет, мы сможем использовать нашу засаду в битве.

— Согласен, — кивнул великий воевода. — Только я предлагаю вот тот момент временной неразберихи, о котором ты говорил, когда их правый фланг будет обходить Ивановскую горку, усилить! Сделать так, чтобы это столпотворение случилось наверняка. А для этого нужно, чтобы их центр уперся в наши войска, как только минует подошву Ивановской горки. Я предлагаю перед Большим полком поставить еще один пеший полк. Назовем его, к примеру, Сторожевым.

— Но у него же будут открыты бока! — воскликнул Николай. — Их же начнут бить сразу с трех сторон! Ты заранее этих людей в покойники определяешь!

— Не все так просто, — поправил его Сашка. — Мы окружим Сторожевой полк с трех сторон рогатками в три-четыре ряда. И они будут спокойненько обстреливать противника из луков и арбалетов из-за укреплений. Причем не только спереди, но и по бокам.

— Что ж, в этом что-то есть, — согласился Адаш.

— Но они не смогут из-за своих рогаток перейти в наступление, когда это понадобится, — продолжал упорствовать Николай.

— Для наступления у нас есть конница, — парировал это возражение Сашка.

— Если к тому моменту будет еще, кому и на кого наступать, — внес свою поправку Адаш.

— А вот чтобы было кому, я предлагаю создать Запасный полк, — предложил Николай.

— Запас карман не тянет, — многозначительно изрек Адаш.

— Нужная вещь, — согласился и Сашка. — Вот ты и будешь воеводой Запасного полка. Составим его напополам из конницы и пехоты.

— В конницу я себе Ольгердовичей возьму, — сказал Николай. — У них дружины добрые, боевые.

— Тебе, значит, нужны хорошие, — рассмеялся Сашка, — а остальным сойдут какие есть. Ладно, забирай Ольгердовичей.

Так князь Андрей Полоцкий и князья Дмитрий и Роман Брянские попали в Запасный полк. Князей Друцких и Тарусских определили в Сторожевой. Воеводой его поставили князя Оболенского. Правда, воеводой его можно было считать лишь номинально, ибо задача у полка была однозначна и проста, как смерть, — ни шагу назад.

Большой полк тоже состоял в основном из пехоты, за исключением великокняжеской дружины, место которой Сашка с Адашем определили в последних шеренгах полка. Воеводой полка был назначен воевода великокняжеской дружины Бренко.

На правый фланг, поскольку Адаш полагал, что главный удар противник будет наносить именно здесь, были определены лучшие конные силы — дворянское конное ополчение, уже имеющее опыт вожской победы. К ним же были присоединены небольшие дружины князей Ростовских и Стародубского. Воеводой этого полка был назначен Грунок.

Левый фланг составили конные дружины князей Белозерских, Моложского, Холмского и Ярославского, подкрепленные отрядом дворянского конного ополчения. Воеводой же стал Мозырь, по поводу назначения которого между участниками обсуждения произошел вялый спор.

— Это что еще за Мозырь такой? — поинтересовался Адаш. — Что у него за заслуги?

— А-а… — лишь махнул рукой Микула.

— О заслугах его не осведомлен, но его назначения воеводой хочет великий князь, — объяснил Сашка.

— Тогда нет вопросов. Но ты там будешь рядом, государь. В случае чего — подстрахуешь.

На том и порешили. А едва солнце позолотило восток, войска принялись выстраиваться в боевой порядок. Дружина князя Владимира Серпуховского вместе с Боброком отправилась в засаду на Ивановскую горку, а бойцы Сторожевого полка начали вкапывать и вязать рогатки, окружая себя с трех сторон укреплением и тем самым исполняя план, родившийся во время ночного бдения великого воеводы, Адаша и Микулы Вельяминова.

Но план предстоящей битвы был не единственным поводом для обсуждения этой троицы. Уделили они время и поискам объяснения непонятного поведения Мамая. Похоже, больше всех этот вопрос волновал Николая.

— Послушай, брат, — спросил он, когда они покончили с планом сражения, — что ты думаешь? Почему Мамай не выполнил нашего условия? Ведь так все хорошо складывалось… И если б он сделал, как договаривались, то и жизнь, я думаю, удалось бы ему сохранить, и великий князь, наверное, помирился б с ним. Сидел бы Иван в Воронцове и хозяйством занимался бы. Женился бы, детишек завел… Чем плоха такая жизнь? Ведь не всем же большой политикой заниматься.