Книга Просто будь рядом, страница 89 – Нора Робертс

— Все хорошо, теперь все хорошо. Просто держись за меня.

— Он вернулся за нами.

— Нет, детка, нет. Его здесь нет. Здесь только ты и я. Только ты и я.

— Ты там был, за стеклом.

— Я здесь, я рядом. — Он взял ее лицо в свои ладони так, чтобы она увидела, почувствовала его. — Ты в безопасности, — добавил он, как и Ева, тяжело дыша, прижался губами к ее лбу, щекам, затем закутал ее в шаль.

— Та комната. Я была в той комнате. Он запер меня в ней. Не знаю, которая из двух это была. Они все были там. Все девочки. Они все были мною.

— Все уже закончилось.

«Нет, — подумала она и закрыла глаза. — Ничего не закончилось».

— Прости меня. Нельзя мне было тебя одну оставлять.

Ева открыла глаза, посмотрела по сторонам. Убедилась, что это их номер. Спальня, мягкий свет включен на минимум яркости. Галахад — он опять принес ей кота — сидит рядом на страже, как верный пес.

— Куда ты уходил?

— Работа. Чертова работа, — выругался он глухо. — Не хотел тебя будить, поднялся к себе в кабинет. Ты спокойно спала, вот я подумал… Не нужно было тебя оставлять.

Теперь Ева вгляделась в его лицо, отбросила собственные переживания и заглянула в его. И увидела чувство вины, страх, тревогу, злость.

«Все это, — подумала она, — и в нем все это».

— Я кричала?

— Нет. Ты стала метаться и отбиваться, а когда я прибежал…

— Как ты узнал? Откуда знал, что нужно бежать?

— Смотрел за тобой на мониторе.

— Ты смотрел, как я сплю, — медленно произнесла она, — пока работал?

— Я надеялся, ты проспишь еще немного. Еще рано, только рассвело.

— Но ты работал и смотрел, как я сплю.

— Подглядыванием это точно не назвать.

Ева нетерпеливо отмахнулась и от шутки, и от нотки обиды в его голосе.

— Ты беспокоился на мой счет и поэтому вынужден был присматривать за мной и одновременно пытался работать? — повторила она.

Ева вспомнила, каким он был в ее сне, за стеклянной стеной, делая кучу дел одновременно — и с таким усталым лицом.

— Естественно, я беспокоился, — ответил Рорк.

— Что мне может присниться кошмар?

— Он тебе и приснился, так что…

Ева снова отмахнулась и на этот раз вскочила с кровати.

— И тебе, значит, пришлось присматривать за мной, словно я ребенок какой-нибудь больной, и еще мучиться совестью, что урвал пару минут для собственных дел, пока гребаное солнце еще не поднялось? Все, вот это уже просто край! Хватит, достаточно, пора на этом ставить точку. И я собираюсь ее поставить.

Рорк молча смотрел, как она в гневе мечется по комнате.

«Любопытно, она отдает себе отчет в том, что буквально пышет гневом и при этом совершенно не одета?» — подумал он.

И почувствовал, что, вот так наблюдая за ней, впервые за эти несколько дней — с того самого утра, когда Ева вошла в его офис в Нью-Йорке, — он испытал внутренний покой.

— Я это больше терпеть не намерена! — продолжала бушевать Ева. — Тебе даже на минутку отлучиться купить Солнечную систему нельзя, вдруг я вконец развалюсь. Ну и как в таких условиях прикажете работать?

— Вообще-то в данный момент предложения солнечных систем меня не интересуют.

— В жизни всякое случается, не мне тебе рассказывать. Всякие ужасные, мерзкие, неописуемые гадости, заслуживаешь ты того или нет. У тебя отец был мерзавцем, детство тебе устроил — сущий ад, и ничего, ты не сидишь тут и не распускаешь на этот счет сопли.

— Нет. Как и ты.

— Вот именно! — Ева ткнула в него пальцем. — В самую сраную точку, и пора уже все это спустить в унитаз. Я сопли распускать не собираюсь. Я не слабая и не тупая. Я — коп, мать вашу.

— До мозга костей.

— Так точно, так что пусть вся эта хрень зарубит на своем подсознательном носу: больше я ей собой помыкать не допущу. И чтобы у тебя такое вот выражение на лице было, я тоже больше не допущу. Я — коп, мать вашу, и мне по барабану, как и почему. Главное — делать свою работу, делать хорошо, с головой и до победного конца. Главное — ты и я. Главное — ты, потому что я тебя, черт возьми, люблю!

— Я, черт возьми, тебя тоже.

— Еще бы! И ни на какую трусливую соплячку ты бы в жизни не запал!

— Это верно, — согласился Рорк. — В жизни бы не запал.

— Ну так, — подытожила Ева, переведя наконец дыхание. — Значит, все. Решено: — Она ударила себя ладонями по бокам и, нахмурившись от подозрительно звонкого шлепка по голой коже, глянула вниз. — Я голая.

— Что, правда? — спросил Рорк, чувствуя, как его распирает от смеха — ощущение было чудесным. — И в самом деле. Лично я не против.

— Еще бы, — Ева схватила халат, который он наверняка заранее подложил, уходя работать, рывком надела на себя. — Я чертовски зла.

— Да неужели?

Она протопала к автоповару и заказала две кружки кофе. Затем пристально посмотрела на кота, сверлящего ее взглядом, и добавила еще блюдце молока. Блюдце она поставила на пол, а кружки взяла в руки и вернулась к Рорку.

— Спасибо, — сказал он.

— Я не к тому, чтобы ты не волновался. Тебе положено волноваться, я все понимаю. Но я не хочу видеть, как все эти переживания на тебя наваливаются — с нашего первого же дня здесь.

— Твоей вины в этом нет.

— Я дала этому себя втянуть, а потому и тебя заодно. Я должна взять это все под контроль. Мамочка меня не любила, ах, какая досада.

Рорк обнял ее за талию и усадил рядом.

— Мы оба с тобой знаем, что все немного сложнее.

— Да наплевать, я не дам ей запудрить себе мозги так, чтобы я не могла нормально думать, а ты был всегда на взводе. И никаких больше мук совести! Хочешь чувствовать себя виноватым, пусть для этого будет нормальный повод, такой, за который мне бы тебе в морду хотелось дать, а не за то, что нужно отойти на секунду сделать кое-что по работе.

— Главное — ты. Ты мне это сама сказала. Но я постараюсь придержать чувство вины до ближайшего мордобойного повода.

Рорк обнял Еву рукой за плечи, и они принялись вместе пить кофе.

— Ты хорошо спала. До того момента.

— Спасибо проведенному полному курсу спагетти с фрикадельками. Кто выиграл?

— Понятия не имею. Я сразу после тебя уснул.

— Значит, мы оба поспали. Неплохой задел. Давай-ка вот о чем договоримся: поймаем этого сукина сына — и домой.

— С радостью.

— Мне надо одеться и глянуть еще раз, что у нас есть на данный момент. Потому что, если есть во всей этой подсознательной фигне хоть капля здравого смысла, я что-то упустила. Мы все что-то упустили.