Книга Брудершафт с терминатором, страница 51 – Татьяна Полякова

— Не знаю, — подумав, честно ответила я. — Я пробовала жить как раньше, не получается. Я постоянно боюсь чего-то. Не могу этого объяснить.

— Я знаю, чего ты боишься, — усмехнулся он. — Чего?

— Если я скажу, ты завопишь на весь парк, что меня ненавидишь. Наверное, так и есть.

— Чего ты хочешь? — испугалась я.

— Не знаю. Не такой я умный парень, чтоб все знать. Но сейчас не об этом. Что ты рассказала в агентстве?

— Почему я должна… — начала я, но он меня перебил:

— Потому что я единственный человек, способный тебе помочь. И я хочу знать, какие глупости ты успела натворить.

Я пожала плечами и пересказала свой разговор с Опряткиным.

— Это все? — спросил Алексей.

— Все.

— Как, говоришь, фамилия этого типа? — Я повторила. — И чем же тебе не понравился Макс?

Я сразу же насторожилась, как-то чересчур привычно он назвал его по имени.

— Юля видела его с Олегом.

— Ничего особенного, ведь Олег когда-то работал на него. Потом решил открыть свой бизнес, прогорел и занимался всякой ерундой. Может, просто занял у него деньжат…

— Ты ведь знаешь… — кусая губы, начала я. — Ты знаешь… если бы ты все рассказал мне…

Он присвистнул и скроил физиономию, которая должна была означать изумление.

— Во-первых, не вижу в этом смысла, — заявил он. — Во-вторых, ты мне не поверишь. И правильно сделаешь.

— Ты просто издеваешься надо мной, — покачала я головой. Я хотела уйти, но что-то удерживало меня. Чувствуя, что пауза затянулась, я заметила:

— Ты уехал тогда, мать сильно волновалась…

— Я послал ей телеграмму: «Со мной полный порядок», — ответил он совершенно серьезно.

— Как мой муж узнал, что мы там?

— Я позвонил ему. Тебе уже ничего не мешало вернуться домой.

— Где ты был все это время?

— Неподалеку. Зализывал раны.

— Успешно?

— Не жалуюсь. А ваш медовый месяц в Испании сыграл в ящик? — вдруг спросил он.

— Что?

— Не придуривайся. Если б все прошло на уровне, ты бы жарила мужу котлеты, а не бегала по частным агентствам. Впрочем, вряд ли ты умеешь жарить котлеты.

— Ты совсем спятил, — ответила я, не вполне отдавая отчет в том, что имею в виду.

— Возможно. Поедем ко мне, — сказал он, взяв меня за локоть и глядя прямо в глаза.

— Убирайся, — с трудом ответила я и попятилась, схватила Сашку за руку и бросилась по аллее. Я боялась, что он догонит меня, но Алексей даже не сдвинулся с места. Он стоял и насмешливо ухмылялся.

Анатолий вновь приехал с работы раньше обычного. Я торопливо начала рассказывать о том, как провела день, избегая его взгляда.

— Значит, вы ходили с мамой по магазинам? — устраивая Сашку у себя на коленях, спросил Анатолий. — Что тебе мама купила? Раскраску? Здорово. А где вы еще были?

«Он выспрашивает Сашку, — с беспокойством подумала я. — Он мне не доверяет и хочет выяснить, где я была днем». Сердце у меня болезненно сжалось. Я сама не знала, чего боюсь больше — что дочка расскажет о неведомом дяде, в кабинете которого рисовала, или об Алексее? Но Сашка увлеченно рассказывала о детях, с которыми познакомилась в парке.

— А после парка вы сразу поехали домой?

— Да, — кивнула Сашка. — Только заехали в «Лакомку», и мама купила мне мороженое.

— Отлично.

Сашка убежала в свою комнату, а я хмуро заметила:

— Это было похоже на допрос.

— Я сам знаю, на что это похоже.

— Что происходит? — опешила я.

— Это я должен спросить: что происходит? С тех пор, как мы вернулись из Испании, мы ни одной ночи не спали вместе. Ты считаешь это нормальным?

— Подожди… не хочешь же ты сказать…

— Я пытаюсь выяснить, что происходит, — зло повторил он. — Мою жену точно подменили. От веселой, милой, доброй женщины, которой я мог доверять… Черт возьми, я был совершенно уверен в тебе. А теперь я попросту не знаю, что и думать. Мы практически не разговариваем, а когда я пытаюсь поговорить с тобой, это заканчивается скандалом.

Зазвонил телефон, мы одновременно посмотрели на трубку, и я неожиданно испугалась, рванулась вперед, но Анатолий меня опередил. Глядя мне в глаза, он снял трубку и не торопясь ответил:

— Да. — Подождал, усмехнулся и в бешенстве запустил трубку в стену. Я вжала голову в плечи, потерянно глядя перед собой. Он стремительно направился к двери, но вдруг замер у порога. — Ответь честно, ты меня любишь?

— Да, — давясь слезами, сказала я. — Я очень люблю тебя, и я не знаю… — Он обнял меня за плечи, и я заревела, уткнувшись ему в грудь.

На следующий день я не выходила из дома и даже погулять с Сашкой попросила парня из охраны. Я порывалась позвонить в агентство и отказаться от их услуг, но и этого не сделала.

В течение дня дважды звонили по телефону, но разговаривать со мной не пожелали, определитель номера показал: звонок из автомата. Может, кто-то проверяет, дома ли я? Но кому это нужно?

Вчера я рассказала мужу об «Опеле», и, как и следовало ожидать, он решил, что это мое разыгравшееся воображение, но заявил, что на всякий случай мне стоит ездить с охраной. В шесть вечера он сообщил по телефону, что отправляется в Москву и вернется завтра к обеду.

— Хочешь, поедем со мной? — предложил он.

— А Сашка?

— Можно и ее взять.

— У тебя деловая встреча, а что будем делать мы?

— Не знаю. В таком городе, как Москва, всегда можно что-то придумать, но, если ты не хочешь, я не настаиваю.

— Просто я…

— Я не настаиваю, — повторил он, и мы простились как-то чересчур поспешно и холодно. Правда, он перезвонил Сашке, и они минут пять болтали.

— Папа велел сказать, что тебя любит, — закончив разговор, сообщила она.

— Спасибо, дорогая, я его тоже очень люблю.

— А меня?