Книга Однажды ночью, страница 58 – Стефани Лоуренс

Если он скала, то она приливная волна – и так далее.

Если она правильно поняла леди Озбалдестон, ее будущее зависит от ее упрямства.

На балу у леди Маслфорд была самая настоящая давка. Сегодня гостей встречали очаровательные барышни Маслфорд – у них был дебют. Аманда молила Бога о том, чтобы внимание бомонда сосредоточилось на одной из них или на обеих, а не на ней и ее предполагаемом женихе.

Она уже устала оттого, что все следят за каждым ее шагом.

– Мисс Кинстер! Я так надеялся, что сегодня вы будете здесь!

Аманда вздрогнула. Перед ней возник Персиваль Литтон-Смит.

– Добрый вечер, сэр.

– Осмелюсь заметить, – Персиваль так и сиял, – что вы наверняка гадали, где это я пропадал последние две недели.

На самом деле Аманда даже не заметила его отсутствия.

– Вы были в деревне? – Она продолжала оглядываться по сторонам, выискивая взглядом Мартина.

– Я путешествовал в Шропшир. Одна из моих тетушек по материнской линии очень стара и пожелала составить завещание. Она объявила меня своим наследником.

Аманда заметила знакомую шевелюру в противоположном конце зала.

– Вам повезло.

– Верно, повезло. Мисс Кинстер… моя дорогая Аманда, если бы я был похрабрее…

Персиваль схватил ее за руку, и Аманде пришлось переключить внимание с Мартина на него.

– Мистер Литтон-Смит! – Она попыталась выдернуть руку, но тот держал крепко.

– Нет-нет, моя дорогая. Примите мои извинения. Вас испугала сила моих чувств, но вы должны сделать скидку на то, что я, естественно, пришел в восторг от перспективы, которая благодаря моей щедрой тетушке лежит перед нами.

– Перед нами? – в ужасе уставилась на него Аманда.

Персиваль похлопал ее по руке.

– Моя дражайшая Аманда, только различия в размерах наших состояний, только мысль, что наш брак могут посчитать неравным, удерживали меня от этого разговора. Уверен, вы не можете отрицать, что наш союз дает огромные преимущества нам обоим.

– Преимущества? – Аманда закипала.

– Ну конечно же! Без сомнения, ваши родители не считали нужным забивать голову такой невинной девушки финансовыми аспектами брака. Действительно, в этом нет надобности, потому что ваш отец и я, будьте уверены, позаботимся о том, чтобы вам было хорошо.

Последние слова он произнес с покровительственной ухмылкой.

Аманда хотела высказать свое мнение на этот счет, но Персиваль вдруг выпустил ее руку и продолжил:

– Несмотря на возникшую в последнее время достойную сожаления тенденцию окружать институт брака жаркими эмоциями, глупо базировать серьезный союз на чем-то ином, кроме соображений богатства и влиятельности. Нужно возрождать вековые идеалы.

– Скажите, а какие именно «вековые идеалы», по вашему мнению, послужат союзу между нами? – осведомилась Аманда.

– Да ведь всем будет очевидно, что брак со мной отучит вас от прискорбного легкомыслия, того самого легкомыслия, которое мешало вам выйти замуж в течение последних нескольких лет. Всем ясно, что вам требуется твердая рука, а я как раз тот человек, у которого эта рука имеется. – Персиваль восторженным взглядом обвел толпу гостей вокруг них. – И естественно, наше объединенное состояние станет огромным, и я буду управлять им, к нашему благу. Родство с Сент-Ивзами повысит мой статус и послужит гарантией во всех делах. Действительно, союз между нами будет бесценным, и, я уверен, даже вы, несведущая в этих вопросах, согласитесь. – Он победно улыбнулся.

– Вы ошибаетесь, – прищурившись, произнесла Аманда. Его улыбка угасла, он хотел что-то сказать, но Аманда взмахом руки остановила его. – Вы ошибаетесь. В том, что вообразили, будто я ценю «вековые идеалы», на которые вы молитесь. Богатство и статус принадлежат мне независимо оттого, за кого я выйду. Вы также оскорбили моих родных, решив, будто для них другие соображения важнее моего счастья. – Краем глаза она увидела приближающуюся к ним высокую фигуру. – Моя семья будет против любого союза, который ущемит мои интересы, а также, уверяю вас, против любого претендента на мою руку, который не снискал расположения в моих глазах.

– Фу! – презрительно фыркнул Персиваль.

Аманда окинула его надменным взглядом.

– Полагаю, сэр, наша дискуссия окончена. Желаю вам хорошего вечера.

Аманда повернулась, собираясь уйти. Она планировала поскорее собрать вокруг себя поклонников, пока ее не поймал Мартин.

Персиваль схватил ее за руку.

– Чепуха! Это раньше вы могли позволить себе капризничать. Такое поведение было приемлемо в школе…

– Уберите руку!

Ее ледяной и в то же время гневный тон подействовал на Персиваля, как удар хлыста. Он расправил плечи и попытался придать своему лицу высокомерное выражение, но вдруг заметил букет орхидей в руке Аманды. На его лице отразилось изумление, он поднял ее руку и уставился на экзотические цветы.

– Что это такое? – с интонациями учителя, отчитывающего нашкодившего ученика, спросил он.

– Воплощение чувственной красоты, – прозвучал низкий голос.

Персиваль вздрогнул и огляделся. Позади него стоял Мартин.

– Вы согласны?

Вопрос был адресован Персивалю и подразумевал отнюдь не орхидеи.

Ошеломленный, Персиваль выпустил руку Аманды. Аманда радостно улыбнулась Мартину.

– Декстер, какая удача! Позвольте познакомить вас с мистером Литтон-Смитом.

– Сэр, – поклонился Мартин.

Глаза Персиваля расширились от изумления. После некоторого колебания он неловко поклонился и промямлил:

– Милорд…

– А в чем удача? – спросил Мартин у Аманды.

– Дело в том, что я уже распрощалась с мистером Литтон-Смитом и собиралась прогуляться по залу. Теперь у меня будет спутник.

Персиваль первым протянул руку Аманде. Чувствовалось, что он крайне раздражен.

– Моя дорогая, я буду счастлив сопровождать вас.

Мартин улыбнулся:

– Однако я опередил вас. – Он указал на орхидеи. Взгляды мужчин на мгновение встретились, затем Мартин с присущей ему грацией подал руку Аманде.

Та оперлась на его руку и, величественно кивнув Персивалю, холодно произнесла:

– До свидания, сэр.

Ее не удивило, когда через минуту Мартин спросил:

– А кто этот мистер Литтон-Смит?

– Не кто, а что. Он язва.

– Гм… В таком случае будем надеяться, что он понял намек.

Аманда не уточняла, чей намек – ее или Мартина. К сожалению… она мысленно поморщилась. Надо было изложить Персивалю свой отказ в более доступной форме.