Книга Соблазнительница, страница 13 – Стефани Лоуренс

Он уже взялся за дверную ручку своего кабинета, когда услышал ее смех. Он хорошо знал эти звуки, мог в любой момент вызвать их в своей памяти. Сначала ему показалось, что это шутки его воображения. Потом он услышал голос, сопровождаемый смехом, не собственно слова, но тон, звучание.

Бросив взгляд назад, в холл, он прислушался. Амелия, его мать и сестры. И еще Фиона. Он напряг слух, но больше ничего не услышал. Значит, это не официальный прием, а просто визит друга дома.

Документы, лежащие на письменном столе, взывали к нему. Кое-какие векселя, с которыми нужно покончить к вечеру. Были еще и срочные счета, по которым он мог наконец-то расплатиться. Чувство долга гнало его в кабинет, но более примитивный инстинкт толкал его в другом направлении.

Вчера вечером она подчинилась ему, подчинилась легко и позволила ему вести ее — вплоть до этого поцелуя. Их, как предполагалось, обычного первого поцелуя. И вот тут она опрокинула все его планы. Это не он превратил игру в пылкую чувственную прелюдию — это сделала она.

И это порядком его встревожило. Если она смогла бросить вызов его власти даже в этой сфере, то неизвестно, что еще от нее можно ожидать.

А из этого, в свою очередь, вытекал весьма уместный вопрос: что она делает в его гостиной в этот час?

Дверь комнаты отворилась, и Амелия подняла голову. Она улыбнулась, не пытаясь скрыть своей радости, когда Люк вошел, увидел их и прошагал через всю длинную комнату к окну, туда, где они сидели.

Ее подруги тоже увидели его и улыбнулись, его мать сидела рядом с Амелией в шезлонге, а перед ними на двух стульях и кушетке устроились Эмили, Энн и Фиона. Он, ее суженый, являл собой зрелище, при виде которого ни одна леди не удержалась бы от восхищенной улыбки. Его синий фрак из дорогого сукна выгодно подчеркивал плечи и при влекал внимание к узким бедрам. Длинные мускулистые ноги были затянуты в лосины, заправленные в высокие сапоги, начищенные до зеркального блеска. Контраст между бледной кожей и совершенной чернотой волос и бровей производил неотразимое впечатление даже при дневном свете.

Он кивнул девушкам, склонил голову перед матерью и протянул руку Амелии.

Она вложила в нее свои пальцы, он крепко сжал их, и сердце у нее подпрыгнуло.

Он поклонился:

— Амелия…

Здесь, дома, они могли называть друг друга по имени; и хотя в его тоне для других, даже для матери, не было ничего особенного, она расслышала в его голосе предостерегающую нотку и увидела подтверждение этому в его глазах, когда он выпрямился и отпустил ее руку.

Ее улыбка стала еще веселее.

— Доброе утро. Вы ездили верхом?

Он замешкался, затем кивнул, отошел в сторону и при слонился к камину.

— Не хочешь ли выпить с нами чаю? — спросила мать. Люк посмотрел на поднос, стоявший на столе.

— Нет, благодарю тебя, я ничего не хочу.

Минерва изящно откинулась на спинку кресла.

— Мы обсуждаем полученные приглашения. Хотя сезон подходит к концу, на последние недели намечается несколь ко интересных балов.

Люк равнодушно спросил:

— Вот как?

Амелия взглянула на него:

— Хотя и осталось всего лишь около трех недель, не сомневаюсь — в развлечениях не будет недостатка..

Он посмотрел на нее, в ее невероятно невинные синие глаза.

— Все это так волнующе! — Фиона, яркая, как бутон, подпрыгнула на своем стуле, чем обратила на себя его внимание. Ее каштановые волосы были причесаны в том же стиле, какой предпочитала Энн, и еще что-то в ней было слишком знакомое… Наконец он понял, что на ней один из спенсеров Энн.

— Во всяком случае, на балах теперь уже не будет такой толчеи, — вставила Энн.

Фиона быстро повернулась к ней:

— Толчея?

— Именно так, — кивнула Эмили. — В начале сезона было гораздо хуже — просто столпотворение в полном смысле слова.

— Значит, ваш первый выезд вызвал столпотворение? — спросила Фиона.

Минерва улыбнулась:

— Воистину на том балу было очень много гостей.

Она посмотрела на сына. Люк встретился с ней взглядом и разделил ее гордую улыбку. Он все еще внутренне содрогался от напряжения, которое испытал тогда, на первом выезде в свет своих сестер, однако теперь он имеет возможность расплатиться за все.

— Очень жаль, что тебя не было с нами. — Энн схватила Фиону за руку. — Так странно, что твоя тетка отправила тебя к родственникам, а не на бал.

— Ну-ну, девочки, — вмешалась в разговор Минерва. — Фиона живет у своей тети, и миссис Уорли настолько добра, что все время отпускает ее к нам.

Энн и Фиона отнеслись к этому упреку смиренно, но было ясно, что их мнение о тетке Фионы, которая предпочла увезти ее в Сомерсет навестить родственников во время решающей недели сезона, не стало лучше.

— Я слышала, послезавтра в парке будут запускать воздушный шар.

Сообщение Энн отвлекло девушек; они принялись обсуждать предстоящее событие, а Минерва с нежностью наблюдала за ними.

Люк почти не обращал внимания на их болтовню: устремив взгляд на золотистую головку Амелии, он удивлялся — она смотрела на молоденьких девушек, улыбаясь их волнению.

— Не хотите ли посмотреть на это представление?

Она встретилась с ним взглядом и слегка покраснела.

— Может быть, мы пойдем все вместе?

Люку этого не хотелось но он любезно кивнул, когда его сестры тоже повернулись к нему.

— Почему бы и нет? — Это вполне подходит для первого выезда, на котором он будет публично сопровождать Амелию.

Фиона вскрикнула от радости. Энн улыбнулась. Эмили засмеялась. И они принялись обсуждать детали.

Пользуясь их взволнованной болтовней как прикрытием, Амелия посмотрела на него, и он увидел в ее глазах понимание…

— Люк, мы только что обсуждали… — Его мать обрати лась к нему, и он так и не успел понять, что же именно скрывалось за взглядом Амелии. Минерва улыбнулась: — Поскольку Аманда уехала на север и не вернется в этом сезоне, а мне придется сопровождать этих вертушек, то Амелии имеет смысл присоединиться к нам, как ты считаешь?

Ему удалось сохранить на лице равнодушное выражение, когда он взглянул на Амелию. Она посмотрела на него поверх своей чашки, потом опустила взгляд и весело улыбнулась.

— Эта идея напрашивается сама собой.

— Именно. А значит, Амелия присоединится к нам сегодня вечером, потом мы все отправимся на прием к леди Карстер. — Мать посмотрела на него, подняв брови. — Ты ведь не забыл о нем, да?

Люк вздохнул:

— Не забыл.

— Я велю подать карету на восьмерых, тогда мы все по местимся.