Книга Избранница, страница 89 – Стефани Лоуренс

— Я похоронил тетю, забрал все бумаги — и научные записи, и договор. Потом навалилась работа и я как-то начал забывать о том разговоре и о предполагаемом наследстве. Однако в прошлом октябре эта история получила продолжение.

— Что же случилось? — спросил Трентем.

— От нечего делать я взял один из журналов с записями тети и стал его читать. И через некоторое время понял, что, должно быть, она была права и их с Седриком открытие должно получить известность, ибо может принести людям пользу. Я не ученый, но, насколько мне удалось понять, разработанное ими средство существенно ускоряло свертываемость крови. Мне показалось, что это важно, особенно когда речь идет о ранах… на войне, например.

Рассказчик вопросительно взглянул на Тристана. Тот смотрел на него со странно-угрюмым лицом. Чарлз и Деверелл переглянулись, и лица их приняли то же отстраненно-напряженное выражение. Все трое вспомнили одно и то же — битву при Ватерлоо и реки крови, которые пролились там. Кровь была везде — она заливала сапоги и копыта лошадей, и люди умирали; не успевая дождаться помощи, истекая кровью…

— Да, — сказал наконец Тристан. — Это открытие действительно имеет большое значение.

— Не надо было отпускать Прингла, — пробормотал Чарлз.

— Мы можем вызвать его в любую минуту, — ответил Трентем. — Но давайте сначала послушаем продолжение. Мы еще многого не знаем. Например, кто такой Маунтфорд.

— Маунтфорд? — Джонатан переводил удивленный взгляд с одного на другого.

— Мы до этого доберемся. — Тристан махнул рукой. — Прощу вас, продолжайте.

— Что ж, хорошо… Я собирался поехать в Лондон, что бы самому разыскать наследников Седрика. Но у меня как раз были экзамены и я подумал, что если дело ждало уже почти два года, то еще несколько недель ничего не изменят. Кроме того, я посоветовался с хозяином конторы, где служу, мистером Маунтгейтом, и поверенным тети, мистером Алдфордом…

— Вот вам и Маунтфорд, — вставил Деверелл. Слушатели обратили к нему растерянные лица.

— Вы не поняли? — Он усмехнулся. — Маунтгейт плюс Алдфорд — получился Маунтфорд.

— Боже мой! — воскликнула пораженная Леонора. Повернулась к Джонатану и быстро спросила: — Кому еще вы рассказали об открытии?

— Никому… в тот раз.

— И что это значит? — поинтересовался Трентем.

— Видите ли, у моей тети есть еще один племянник, и он тоже являлся ее наследником. Это Дьюк… Мармадьюк Мартинбери. Наследство она разделила поровну между нами, но свои бумаги и записи экспериментов оставила мне, должно быть, потому, что Дьюк никогда не интересовался ее работой и вообще не воспринимал ее всерьез. Но открытие и деньги, которые оно могло бы принести, являются частью нашего общего наследства. Поэтому мистер Алдфорд написал Дьюку.

— Он ответил?

— Да. — Джонатан помедлил. — Он приехал лично и проявил большую заинтересованность в этом деле. Видите ли, Дьюк всегда был своего рода паршивой овцой в нашей семье. Не думаю, что дело дошло до неприятностей с полицией, но кое-какие грешки за ним водились.

В то время у него опять были затруднения с деньгами, письмо Алдфорда застало его в доме другой нашей тетушки — в Дерби. Он быстро явился ко мне и поинтересовался, когда сможет получить свою часть наличных. Я все ему рассказал, но когда он понял, что речь не идет о чем-то, за что можно выручить деньги немедленно, то выпустил пар.

— Опишите его, — сказал Трентем.

— Он немного выше меня и гораздо более худой и гибкий, — послушно начал Мартинбери. — Темные волосы… можно сказать — черные. Темные глаза и очень бледная кожа.

Леонора во все глаза смотрела на Джонатана. Если они родственники, то должно быть сходство…

— Это он! — воскликнула она.

— Ты уверена? — спросил Тристан.

— Ты полагаешь, что в этой истории может быть замешано несколько высоких темноволосых мужчин с бледной кожей и именно таким носом, как у этого господина?

— Что ж, значит, Дьюк и есть наш Маунтфорд. Это многое объясняет.

— Возможно, мне тоже что-нибудь объяснят? — поинтересовался Джонатан.

— Всему свое время, — отозвался Тристан. — Давайте дослушаем вашу часть истории. Что случилось потом?

— Да ничего особенного. Я сдал экзамены и собрался в Лондон. Тут получил письмо от мисс Карлинг — его передал мне мистер Алдфорд. Сообразив, что наследники Седрика знают меньше моего, я прихватил саквояж с бумагами и почти сразу выехал в Лондон… — Минуточку, — вдруг нахмурился он. — Сестры в приюте сказали, что вы разыскивали меня. Как вы узнали, что я приехал в Лондон и был ранен?

Вздохнув, Тристан пустился в объяснения. Он начал с ранних попыток взлома и закончил их выводами и поисками по моргам и больницам.

— Я не могу в это поверить, — прошептал Джонатан. — Дьюк? Дьюк хотел моей смерти? Этого не может быть! Он, конечно, нечист на руку и вообще порядочный негодяй… и если бы речь шла о том, чтобы украсть наследство, я ни на минуту не усомнился бы, что он способен на такое. Но под его весьма решительными манерами кроется порядочный трус, поэтому, уверен, на убийство он не пойдет.

— Он сам, может, и не собирался вас убивать, — ответил Чарлз, улыбаясь холодной улыбкой хищника, который чует врага. — Но связался с людьми, которых не остановит такая малость.

— Если то, что вы говорите о своем брате, правда, то его кто-то должен контролировать и докладывать хозяевам о происходящем. Этот кто-то вполне сгодился бы для грязной работы.

— У Дьюка есть слуга… помощник. Похожий на хорька отвратительный тип. Зовут, кажется, Каммингс, — задумчиво сказал Джонатан.

— Он назвал мне это имя, когда приходил в контору, — хмыкнул Деверелл.

— И что теперь? — с энтузиазмом спросил Чарлз и вопросительно взглянул на Тристана.

— Что ж, — лорд поправил манжеты и улыбнулся улыбкой голодного волка, — думаю, теперь мы знаем достаточно, и хотелось бы выяснить, что думает по этому поводу Дьюк. Самое время ему к нам присоединиться.

— Веди! — Чарлз двинулся следом.

— Вперед! — Деверелл не собирался пропускать развлечение.

— Минутку! — воскликнула Леонора. Взгляд ее был прикован к потертому кожаному саквояжу, который стоял у кровати больного. — Скажите, а все научные записи и бумаги вашей тети — они здесь?

— Да. — Улыбка Джонатана получилась несколько кривой из-за незаживших ссадин, но вполне искренней. — Все до единой бумажки. Повезло, да?

— Думаю, мы поторопились и не дали вам закончить рассказ, — заметил Тристан. — Расскажите нам о нападении и как получилось, что негодяи не взяли того, за чем охотились?

— Видите ли, было очень холодно, а дилижанс приехал в Лондон очень рано… Кстати, не могу понять, откуда им стало известно, что я приеду именно этим дилижансом.