Онлайн книга «Единственная»
|
Полчаса спустя конюх вывел из конюшни легкую коляску. За ним шел другой, с лошадью Пенни в поводу. Чарлз встал так, чтобы видеть крыльцо. Тут же появилась Пенни в сопровождении двух других леди, по виду ее ровесниц. Чарлзу они показались смутно знакомыми. Жены братьев Эссингтон? Они устроились в коляске. Пенни помогли сесть в седло. Чарлз пошел за Домино. И добрался до перекрестка дорог на Эссингтон и Фауи как раз вовремя, чтобы убедиться, что леди действительно направляются на юг. Скорее всего в Фауи за покупками. Он остановил Домино и долго размышлял, что делать. Пока что Пенни была самым верным и наиболее вероятным связующим звеном с той ситуацией, расследовать которую он был послан. Она достаточно обеспокоена, чтобы следить по ночам за неизвестными людьми и чтобы не поделиться с ним своим открытием, отговорившись, что сначала должна хорошенько подумать. И все же сейчас, несмотря на все тревоги, как ни в чем не бывало собралась в поход по магазинам. Так он и поверил! Недаром у него было четыре сестры. Не такой уж он доверчивый простак! Первые полтора часа Пенни покорно следовала за Милли и Джулией Эссингтон из лавки в лавку: две шляпницы, галантерейщик, старый перчаточник и два драпировщика. Когда они вышли от последнего драпировщика, Пенни решительно осталась на тротуаре. – У меня еще здесь кое-какие дела. Почему бы вам не зайти пока к аптекарю? А потом встретимся в «Пеликане» и пообедаем вместе. Она еще с утра предупредила их, что один из удалившихся на покой слуг графа Уоллингема тяжело заболел и она считает своей обязанностью его навестить. – Договорились! Розовощекая, неизменно жизнерадостная Джулия взяла Милли под руку. Более спокойная и чувствительная Милли вопросительно уставилась на Пенни. – Уверена, что справишься одна? Мы с радостью пойдем с тобой. – О, уверяю, в этом нет необходимости, – улыбнулась Пенни. – Он пока еще не умирает. Она умудрилась не упоминать имен: и Милли, и Джулия были дочерьми местных землевладельцев, здесь росли, здесь вышли замуж, здесь продолжали жить. Вполне возможно, что кто-то из слуг Пенни имел родных в Эссингтон-Мэнор. – Я не задержусь, – пообещала она, отступив. – Встретимся в «Пеликане». – Прекрасно. – Мы закажем и на тебя, хорошо? – Конечно. Если только я не приду первой, – кивнула Пенни и, перейдя выложенную брусчаткой мостовую, медленно пошла вверх. Услышав слабый звон, которого ожидала, она оглянулась. Милли и Джулия как раз входили в крошечную аптеку. Пенни немедленно свернула на следующем перекрестке. Она прекрасно знала городок и поэтому прошла кратчайшим путем к гавани, а потом затерялась среди самых старых коттеджей, вытянувшихся над верфями. Вероятно, для защиты от неумолимых ветров маленькие домишки лепились друг к другу, словно именно так могли лучше цепляться за склон холма. Здесь жили самые бедные обитатели Фауи: рыбаки и их семьи, скорее всего принадлежавшие к местному братству контрабандистов. Пенни стала взбираться на холм. Но на полпути остановилась, перекинула шлейф амазонки через руку и громко постучала в толстую деревянную дверь. Не дождавшись ответа, она снова постучала. Но в этот час и в этом месте людей было немного. Она оглядела гавань: рыбачий флот уплыл. Самое время навестить матушку Гиббс. Дверь наконец со скрипом приоткрылась, в щели появился налитый кровью глаз. Потом послышалось фырканье, и дверь широко распахнулась. – Ну, мисс Щеголиха, чем могу помочь? Через полчаса Пенни вышла из жилища матушки Гиббс, став ненамного мудрее, но, похоже, на шаг приблизившись к правде. Дверь с мягким стуком захлопнулась за ее спиной. Она быстро прошла по круто спускавшемуся вниз переулку. Нужно спешить, чтобы успеть в гостиницу «Пеликан», на Хай-стрит, в более приличной части города. Дойдя до конца переулка, она свернула за угол. И наткнулась на стену из мышц и костей. Он поймал ее за руку, удержал от падения. Не захватил в плен, и все же… она не могла пошевелиться. Не могла даже моргнуть, глядя в его глаза всего в паре дюймов от ее глаз. При дневном свете они были насыщенного темно-синего оттенка, но, зная, какой острый ум кроется за этим взглядом, она понимала: пощады не будет. От растерянности она даже затаила дыхание. Легкие явно отказывались работать. Его близость лишала разума. Видел ли он? А если да, то что? Словно разгадав ее мысли, он кивнул: – Видел. Видел, из какого дома ты вышла. И знаю, кто там живет. Мало того, помню, что там происходит. Его взгляд казался таким острым, что Пенни еще удивлялась, почему не истекает кровью. – Может, объяснишь, что делала в самом известном рыбацком борделе Фауи? Черт! Она вдруг осознала, что ее руки бессильно лежат на его груди, и тут же с прерывистым вздохом отпрянула. Он не попытался ее удержать. Какое счастье, что их разделяет хотя бы воздух. Теперь она может дышать, да и голова прояснилась. Снова подхватив шлейф, она протиснулась мимо Чарлза. – Нет. Он досадливо процедил воздух сквозь зубы, и снова клещами стиснул ее запястье. – Пенни! Она приостановилась и подчеркнуто уставилась на длинные загорелые пальцы, обхватившие ее тонкие косточки. – Не стоит. Он снова вздохнул и отпустил ее. Вспомнив о дамах Эссингтон, она зашагала быстрее. Он легко догнал ее. – Но что тебе было нужно от матушки Гиббс? – Сведения, – коротко бросила она. Хороший ответ. Может, им он и удовлетворится. Он удовлетворился. На целых шесть шагов. – И что ты узнала? – Пока ничего. Еще несколько шагов. – Но каким образом, черт возьми, ты, леди Пенелопа Селборн из Уоллингем-Холла, могла познакомиться с матушкой Гиббс?! Ее так и подмывало осведомиться, откуда он, граф Лостуител, знает матушку Гиббс, но почему-то не очень хотелось услышать ответ. – Через Гренвилла. Он застыл на месте. – Что?! – Нет, я не хочу сказать, что он меня ей представил. Она успела уйти вперед; он двумя шагами настиг ее. – Я искренне надеюсь, что Гренвилл не был настолько безмозглым, чтобы посещать ее заведение? Безмозглым? Вероятно, Чарлз не слишком хорошо знаком с матушкой Гиббс! – Не совсем. Молчание продолжалось следующие три шага. – Может, просветишь меня каким образом можно «не совсем» посещать бордель? |