Книга Леди-обольстительница, страница 53 – Мередит Дьюран

— Давай, — промолвила она.

Медленно погладив ее обнаженное предплечье, Алекс другой рукой вынул заколку из ее волос, и на висок Гвен упала густая длинная прядь. Алекс взял ее и пропустил между пальцев.

Гвен стояла затаив дыхание.

— Здесь нет глазков, — еле слышно вымолвила она. — Нам незачем притворяться.

— Мы должны быть убедительны в актерской игре на публике. Давай порепетируем?

Нервно сглотнув, Гвен отпрянула от него и натолкнулась спиной на полку.

— Не надо, — выдавила она из себя.

Алекс сделал шаг вперед и снова вплотную приблизился к ней.

— Не надо что?

— Того, что ты собираешься сейчас сделать.

Гвен чувствовала, как неудержимо краснеет.

— Но мне этого хочется, Гвен. И всегда хотелось.

Она отвела глаза в сторону, стараясь не поддаться искушению. Алекс умел обольщать женщин, она это знала. Его слова давали ей надежду, но Гвен не желала цепляться за нее. С нее было довольно лести и обмана.

— В животной похоти нет ничего необыкновенного, — сказала она.

— Конечно, нет, — согласился Алекс. Он склонился над ней, и его волосы коснулись подбородка Гвен. Алекс прижался губами к ее шее, глубоко дыша, как будто вдыхая ее манящий запах, а затем снова заговорил хрипловатым голосом: — Животную похоть легко обуздать. А вот это — нет.

Она почувствовала прикосновение его языка и закрыла глаза.

— Назовем это резонансом, — прошептал он.

— Резонансом… — повторила Гвен с полувопросительной интонацией.

— Каждый объект вибрирует с особой, только ему свойственной частотой. Если же расположить два предмета так, чтобы они соприкасались, один предмет навяжет другому собственную частоту вибраций. Этой ночью я впервые за шесть месяцев томительной бессонницы спал как убитый. А ты?

Гвен попыталась взять себя в руки. Действительно, когда Алекс находился рядом, она трепетала всеми фибрами. Но на что он намекал, называя их отношения резонансом? Хотел сказать, что их натуры очень схожи? Но если его тянуло к ней, почему он отверг ее? Почему так ревностно пекся о ее добродетели?

— Я долго не могла уснуть, Алекс, — промолвила она, отворачиваясь от него. — Хватит играть со мной, мне это надоело. Этой ночью ты явственно дал мне понять, что я для тебя — прежде всего младшая сестра Ричарда. И хотя ты выдаешь себя за бунтаря и свободолюбца, на самом деле ты строго блюдешь правила общественной морали. Именно поэтому ты отверг меня. — Гвен рассмеялась, при этом голос ее звучал неестественно. — И это неудивительно! Ты можешь сколько угодно критиковать наши власти, но твой бизнес зависит от их политики. Твой протест против условностей общества — это буря в стакане. Правительство покровительствует тебе, иначе ты не сколотил бы большое состояние на морских грузоперевозках. Ты скучный, неинтересный человек, Алекс!

Он засмеялся, и его теплое дыхание коснулось виска Гвен.

— Как ты здорово меня осадила! Но прошу тебя: не пытайся блистать умом в присутствии Баррингтона. Он не ждет подобных перлов от королевы Пиратского берега.

Гвен состроила недовольную гримасу:

— Значит, ты все же решил остаться здесь?

— Мы можем поселиться в отеле в Каннах и приезжать в поместье оттуда, — сказал Алекс и коснулся ее талии. Гвен вздрогнула. — Когда ты, наконец, вживешься в свою роль? Нельзя же вздрагивать при каждом моем прикосновении. Люди это заметят! А вот стыдливый румянец тебе к лицу. Будет жаль, если ты избавишься от привычки постоянно краснеть.

Гвен упорно разглядывала стену, стараясь не смотреть на него.

— Но какой смысл жить так далеко от поместья? Ты же хотел собрать информацию о его владельце. Это будет легче сделать, живя здесь, в усадьбе.

Алекс погладил ее по бедру, и на этот раз Гвен не, вздрогнула от его прикосновения, чем была очень горда. Впрочем, внутри у нее все продолжало дрожать.

— Я не люблю, когда за мной шпионят, — сказал Алекс. — В этом все дело.

Его ладонь все еще поглаживала ее по бедру.

— Не надо дотрагиваться до меня сейчас, — промолвила Гвен. — Я больше не буду вздрагивать и ахать при каждом твоем прикосновении.

Ладонь Алекса застыла.

— Гвен…

— Лилия, — поправила она его. — Мы остаемся здесь. Иначе, зачем мы проделали такой долгий путь? Если за нами будут наблюдать ночью и не увидят того… того, что ожидают увидеть, мы сделаем вид, что повздорили. Хорошо? В таком случае мы и днем можем с прохладцей относиться друг к другу.

Гвен только сейчас осознала, что шпионские глазки стали ее спасением. Теперь у нее имелся серьезный повод отодвинуться на самый край кровати, поджав под себя предательские руки, которые могли сами собой потянуться к Алексу.

Алекс убрал руку с ее бедра.

— Я не думаю, что такое поведение разумно. Баррингтон воспримет это как возможность начать ухаживать за тобой.

— С этим я как-нибудь справлюсь, я уже взрослая девушка. У меня есть кое-какой опыт: не все джентльмены вели себя со мной благородно.

— Ну хорошо, пусть будет по-твоему, но если поведение Баррингтона станет опасным…

— Я знаю, — с досадой перебила его Гвен, — ты, движимый братской любовью, сразу же увезешь меня отсюда.

Заметив, что Алекс помрачнел, Гвен повернулась и прошла на враждебную территорию — в спальню.

Приняв по очереди ванну (Гвен настояла, чтобы ее поставили в будуаре), они оделись к ужину. Солнце уже садилось за горизонт, и на улице похолодало. Гвен накинула кашемировую рубиново-красную шаль поверх вечернего платья с глубоким вырезом. Алекс надел элегантный вечерний фрак. Гвен впервые видела его в подобном облачении. Алекс обычно не появлялся там, где соблюдался строгий этикет.

Фрак ему шел. Он был сшит по последней английской моде и подчеркивал широкий разлет плеч Алекса и его узкую талию.

— Мы должны поссориться, — напомнила ему Гвен.

Алекс улыбнулся, его глаза искрились задором.

— Предупреждаю: я не уступаю никогда.

— Просто ты еще не имел дела со мной. Вспомни, как от одного моего кроткого взгляда мужчины поджимают хвосты и разбегаются в разные стороны. А теперь представь, что будет, если я насуплюсь.

Удивленно взглянув на нее, Алекс рассмеялся и предложил ей взять его под руку. Через некоторое время Гвен догадалась, что именно удивило его в ее замечании. Гвен впервые легко и непринужденно пошутила над своими неудавшимися браками.

С легким сердцем она спустилась под руку с Алексом вниз по парадной лестнице, а затем опередила его и первой вошла в гостиную.

В комнате за низким столом, уставленным раскупоренными бутылками, сидели шестеро джентльменов с картами, в руках. У их ног лежали небрежно брошенные соломенные шляпы. В гостиной находились также четыре женщины. Три из них, совсем молоденькие, были легкомысленно одеты — а вернее, раздеты — даже по меркам Мюзик-холла. Девицы вертелись вокруг мужчин.