Онлайн книга «Белка в колесе Фортуны»
|
– Дорогой, ну отпусти нас по-хорошему! – взмолился кавказец. – У друга свадьба, понимаешь? – Щас мы вас отпустим! – пообещал гаишник. – Вот только наши сотрудники с вами поговорят… – И он показал на Ухо и Маркиза. – Капитан Несгибайло! – представился Маркиз, заглядывая в черную машину. В «БМВ» сидели трое мрачных брюнетов, удивительно похожих на водителя. Никаких следов Лолы не наблюдалось. – Та-ак… – протянул Маркиз, распрямляясь и отступая от машины. – А что у нас в багажнике? – Да ничего такого, дорогой! – заверил его водитель, но глаза у него подозрительно забегали. – Откроем багажник! – приказал Леня. – Может, не надо? – заныл водитель. – У друга свадьба, дорогой! Опаздываем, понимаешь? – Откроем багажник! – проговорил Маркиз угрожающе и потянулся к подозрительно оттопыренному карману. – Вам капитан приказал открыть багажник? – надвинулся на кавказца гаишник. – Значит, надо открывать! – Ну открываю, открываю! – скис водитель и обошел машину. В багажнике лежал большой мешок. И этот мешок непрерывно двигался. Он сгибался, разгибался, перекатывался по днищу багажника. В нем явно кто-то был, и этот кто-то пытался вырваться наружу, издавая при этом глухие придушенные звуки, напоминающие страдальческое мычание. – Та-ак! – проговорил гаишник, переглянувшись с Маркизом, и взялся за кобуру. – И что же это такое? И кого же это мы перевозим в багажнике автомобиля? – У друга свадьба, дорогой… – завел кавказец прежнюю песню. – Это мы уже слышали, – процедил гаишник. – Скажи что-нибудь новенькое! – Лолка, держись! – выпалил Маркиз и потянулся к завязкам мешка. – Сейчас мы тебя вытащим! – Не развязывай, дорогой! – Водитель бросился к мешку. Гаишник расстегнул кобуру и взялся за рацию: – Второй, второй, срочно нужно подкрепление! – Зачем подкрепление, дорогой? – недоуменно протянул кавказец. – Не надо подкрепление! Ладно, я сам развяжу! Но Леня уже разорвал завязки и открыл мешок. Первое, что он увидел, были большие грустные глаза. Затем из мешка высунулась темная горбоносая морда, обрамленная густыми пушкинскими бакенбардами, и наконец оттуда выскочил большой кудлатый баран. Взбрыкнув всеми четырьмя ногами, он сбросил мешок, как бабочка сбрасывает кокон, перескочил через край багажника и радостно припустил прочь по улице. – Ну вот, дорогой! – Кавказец развел руками. – Я говорил, не надо развязывать! Теперь снова ловить его придется! Другу на свадьбу везем, шашлык делать…
Всю дорогу до отделения капитаны молчали. Ананасов был угрюм и озабочен, перед глазами у Гудронова стояла серая лента, которая бросилась ему под ноги. Гудронов признался себе, что никогда в жизни не испытывал такого страха. Вернувшись в родной кабинет, капитан Ананасов тяжело вздохнул, налил полный стакан минералки и выпил одним глотком. Лучше ему не стало. Он поморщился и поднял взгляд на стену. И тут же на его лице появилось выражение светлой детской радости. – Это же она! – воскликнул он, схватив Гудронова за плечо. – Ты только не переживай, Питиримыч! – сочувственно произнес Гудронов, высвобождая руку. – Говорят, только первый месяц в завязке тяжело… ну максимум – два месяца! А потом привыкнем мы с тобой, и все будет хорошо… – Да ты меня послушай, Сеня! – Ананасов махнул рукой, сбросив на пол пустой стакан. Стакан почему-то не разбился. – Я же тебе сказал, что мне голос той дамочки знакомым показался, так? – Ну, – опасливо согласился Гудронов, на всякий случай отступив подальше и убрав со стола графин. – Так вот, это – она! – И Ананасов ткнул пальцем в стену за плечом Гудронова. На стене висели два плаката. На одном подозрительный тип со злобным лицом закоренелого врага и шпиона подслушивал разговор двух легкомысленных особ. Сверху было крупно написано: «Не болтай!» На втором плакате мужчина, отдаленно похожий на Ананасова, тянул руку к полной до краев рюмке. На этом плакате было написано всего одно слово: «Остановись!» Поскольку ни один, ни другой плакаты явно не имели отношения к словам Ананасова, Сеня перевел взгляд левее и увидел листовку «Их разыскивает милиция». На этой листовке были отпечатаны лица нескольких воров-рецидивистов, заслуженных домушников и прочих злостных правонарушителей. Среди этих грубых, небритых физиономий, носящих явные признаки многочисленных пороков и преступлений, удивительным образом выделялось славное девичье личико, обрамленное светлыми льняными кудряшками. – Это была она! – повторил Ананасов. – Это была Танька Ваучер! – Ты уверен? – осторожно переспросил Гудронов. – Может, тебе это того… показалось? Под влиянием момента? – Какого еще момента? – Ну, что мы с тобой в завязке… змеюка эта… и вообще… – Никакого вообще! – оборвал напарника Ананасов. – А насчет завязки… решено! Это навсегда! У меня от этого в мозгах прояснилось, поэтому я ее и узнал! Он бросился к столу и вытащил из нижнего ящика толстую картонную папку. – Мы с тобой, Гудронов, сколько лет ее искали? – Ну… вроде три! – А как только завязали с выпивкой – тут она и нарисовалась на нашем горизонте! Это, Гудронов, знак! Он развязал шнурки и открыл папку, словно погрузившись в свое славное прошлое. – Помнишь, Гудронов, ограбление артиста Никудаева? – проговорил Ананасов мечтательно. – Еще бы! – вздохнул Гудронов. – Она вынесла, кроме денег и ценностей, антикварный письменный стол красного дерева, испанский кожаный диван, двухдверный холодильник… – Марки «Самсунг», – добавил Ананасов, сверившись с содержимым папки. Он вспомнил тот день, когда они с Гудроновым выехали по звонку бдительных соседей и на самом подъезде к месту преступления увидели тоненькую девушку с льняными кудрями, которая копалась в моторе микроавтобуса, заглохшего на выезде из двора. Галантный Ананасов помог ей завестись и только потом узнал, что ему довелось в этот день повстречаться с легендарной воровкой Танькой Ваучер. Тогда-то он и запомнил ее тонкий, можно даже сказать, визгливый голос. – Вот что я тебе скажу, Сеня, – раздумчиво произнес Ананасов, перелистывая страницы дела. – У нее был сообщник! Точно тебе говорю, и к бабке не ходи! – Да ты что? – Гудронов снова посмотрел на листовку. – Всем известно, что Танька Ваучер всегда работала одна! Такой у нее принцип был… |