Книга Линия красоты, страница 108 – Алан Холлингхерст

— Точно, — подтвердил Трит и выжидательно уставился на Ника.

— Должно быть, он меня с кем-то перепутал, — скромно ответил Ник, счастливо избежав признания в том, что никогда даже не слышал имени лорда Фэншо.

— А Ната вы хорошо знаете, верно? — не отставал Трит.

— Да, конечно, — с облегчением переходя на более твердую почву, ответил Ник. — Мы с ним вместе учились в Оксфорде. Хотя в последнее время я чаще вижусь с его матерью, чем с ним. Видите ли, его мать — лучшая подруга моей хорошей и близкой знакомой, Рэйчел Федден.

Американцы задумались, видимо припоминая, знакомы ли с Рэйчел Федден.

— Он очень милый.

— Просто очаровательный. Но, знаете, у него сейчас много проблем.

— Да? — сказал Трит. — Как жаль, что он не из наших!

— Хм… — сказал Ник. — А вы где с ним познакомились?

— Прошлой осенью у Розенгеймов — это Ист-Хэмптон, кажется? Там же мы впервые встретились и с… э-э… Антуаном.

— И с Мартой, — добавил Брэд.

— Мартиной, — поправил Ник.

— Брэда Антуан просто очаровал, — сообщил Трит и, приложив к губам соломинку, принялся с чмокающим звуком всасывать в себя остатки красно-коричневого напитка.

— Да, он просто чудо, — сказал Брэд.

— И с тех пор вы с ним не виделись? — Ник понял, что должен их предупредить, но не знал, с чего начать.

— А этот Нат — он ведь кто-то вроде лорда, верно? — поинтересовался Брэд.

— Да, — ответил Ник. — Он маркиз.

— Боже ты мой! — выдохнул Трит.

— Ага, значит, он маркиз… маркиз Чирк?

— Нет, Чирк — это фамилия. А титул — маркиз Хэнмер.

— Ой, Брэд, смотри! Узнаешь?

— А как нам называть его старика? — поинтересовался Брэд, поворачиваясь вместе со стулом туда, куда указывал Трит.

— Его отец — герцог Флинтшир. Думаю, лучше всего называть его просто сэром.

— Трит, боже мой, точно… это же Бетси!

— Вот кто должен сниматься в нашем фильме, — объявил Трит. — Великая английская актриса!

— Я, впрочем, не думаю, что вы вообще встретитесь с герцогом, — добавил Ник, не совсем уверенный, с какой степенью торжественности лучше произнести слово «герцог». Он еще помнил, с каким благоговением отзывался его отец о провинциальных баронетах, и потому сам старался говорить об аристократии как можно небрежнее. — Я сам только один раз его видел. Он никуда не выезжает из замка. Дело в том, что он калека.

— Вы, англичане… — протянул Трит, не сводя восторженных глаз с Бетси Тилден. Ник задумался, на какую роль прочит ее Трит: для миссис Джерет она явно слишком молода, для Флиды Ветч — совсем не подходит. — Вы, англичане, такие жестокие!

— Почему? — спросил Ник.

— Ну, как можно так говорить: «Он калека»!

— А-а… — сказал Ник и покраснел, словно его обвинили в снобизме. — Прошу прощения, дело в том, что так говорит о себе сам герцог. Он с детства не может ходить. — Ему показалось, что это подходящий момент для перехода к неприятной теме, и, прочистив горло, он начал: —Знаете, я должен кое о чем вас предупредить… Ах, вот и он!

В дверях появился Уани, и Ник замахал ему рукой.

— О господи! — в один голос выдохнули у него за спиной американцы.

Уани вошел, уверенно улыбаясь, окруженный, словно ядовитым облаком, противоречивыми эмоциями зрителей — ужасом, жалостью, отвращением. Девушка в гардеробной протянула ему трость и помогла снять пальто.

— Добрый день, — сказал Уани; Ник понял, что спешить навстречу и целовать его сейчас не стоит.

Уани двинулся к ним, стуча по мраморному полу своей тростью — элегантной, черной, с серебряным набалдашником. Он еще не вполне с ней освоился и выглядел, словно неумелый актер, играющий старика. Трость и притягивала, и отталкивала внимание окружающих: все, кто был в зале, оглянулись — с тем, чтобы вздрогнуть, поспешно отвести взгляд и больше не смотреть в его сторону.

Американцы встали.

— Антуан, как мы рады тебя видеть! — прижав салфетку к груди, воскликнул Трит.

— Как поживаешь? — с излишней экспрессией подхватил Брэд.

Он осторожно похлопал Уани по спине, и Ник с другой стороны сделал то же самое. Со стороны должно было казаться, что они поздравляют его с победой. Под шерстяной тканью пиджака Ник ощутил костистые выступы и провалы страшной худобы. Уани сел, улыбаясь вежливо и рассеянно, словно на еженедельном заседании правления, ход и результаты которого известны заранее. Наступило короткое потрясенное молчание. Ник улыбался Уани, страшась заговорить; присутствие посторонних вернуло его ужасу первоначальную остроту, и он чувствовал, как что-то клокочет у него в горле.

— О чем речь? — поинтересовался Уани. Голос его звучал, как обычно, негромко и расслабленно, и лишь какие-то неуловимые нотки в нем подсказывали, что теперь Уани просто не способен говорить громче.

— Я объяснял Брэду и Триту, что Чирк — это фамилия, а Хэнмер — титул, — сказал Ник.

— Понятно, — снисходительно улыбнулся Уани. — Титул у них совсем новый, получен в девятнадцатом веке.

— А-а… — понимающе протянул Брэд, безуспешно пытаясь сделать вид, что для него это и в самом деле слишком поздно.

Трит рассмеялся и сказал:

— Что ж, по мне, и это неплохо.

— Собственно говоря, этот род спасла Шерон, нынешняя герцогиня… — и Ник обернулся к Уани, чтобы тот досказал историю.

— Да, сделала Флинтширам спасительную инъекцию своего капитала, — сказал Уани.

Все рассмеялись торопливо и чересчур весело, словно в ответ на жестокую шутку тирана; в остроте Уани в самом деле чувствовалась жестокость — прежде всего по отношению к себе.

— Может быть, закажем что-нибудь? — предложил Ник.

Уани повернулся и жестом подозвал Фабио; пока он не смотрел, Трит и Брэд обменялись понимающими взглядами. Фабио тут же возник у стола, энергичный, веселый, готовый принять, повторить вслух и запомнить их заказы: должно быть, никто, кроме Ника, не заметил, что он слишком уж энергичен и басовитый смех его звучит немного натужно. Брэд попросил салат «Анютины глазки», и Фабио отпустил какую-то обычную остроту и выпрямился, прижимая к груди раскрытые меню. Ник заметил, что ресторан процветает, и с улыбкой добавил, что, возможно, он отчасти обязан своим успехом им с Уани: они были на открытии и после этого обедали здесь едва ли не каждый день.

— Да, пожаловаться не можем… — сказал Фабио… — точно, Ник, жаловаться нам не на что! — и при слове «жаловаться» бросил быстрый взгляд на Уани, и в глазах его промелькнуло что-то холодное и жестокое.

А в следующий миг в дверях появились новые посетители — разумеется, Сталларды. Ник видел, как Фабио спешит к ним навстречу, приветствует их и усаживает за стол — все как обычно, без всякого неестественного смеха и косых взглядов. Наверное, он боится, что присутствие Уани отпугнет посетителей, подумал Ник.