Книга Холодная луна, страница 76 – Джеффри Дивер

И вот теперь слова молодого врача вертелись у него в голове.

«Ничто не длится вечно…»

— А…

— Я должна так поступить, Райм. Должна.

— Из-за отца?

Амелия кивнула, сунула палец в волосы, и ноготь вонзился в кожу. Поморщилась от боли, то ли от физической, то ли от душевной.

— Это безумие, Сакс.

— Мне кажется, я больше не смогу быть полицейским.

— Ты как-то уж слишком быстро приняла решение.

— Я думала над ним всю ночь. Ни над чем другим я в своей жизни не размышляла так долго.

— Я бы на твоем месте подумал еще. Нельзя принимать решения только потому, что ты получила какие-то дурные новости.

— «Дурные новости»? Все мое отношение к отцу оказалось основано на лжи!

— Далеко не все, — возразил Райм. — Только то, что было связано с определенной частью его жизни.

— Но с самой важной частью. Ведь в первую очередь он был именно полицейским, Райм.

— Это случилось очень давно. «Клуб Шестнадцатой авеню» «закрылся», когда ты была еще ребенком.

— И ты полагаешь, что упомянутый тобой факт делает отца менее продажным?

Райм ничего не ответил. Она покачала головой:

— Ты хочешь, чтобы я тебе все объяснила, Райм? Дала свидетельские показания. Добавила несколько капель реагента, и мы увидели бы, что получится. Не могу. С меня хватит, меня от всего этого тошнит. А теперь тошнит и от моей работы, потому что она связана с тем, что я узнала об отце.

— Я понимаю, подобные новости не переживаются легко, — мягко произнес Райм. — Но что бы ни произошло с ним, оно случилось в его жизни, а не в твоей. Для тебя должно иметь значение только то, что ты хороший полицейский и что множество дел так и остались бы навеки нераскрытыми, если бы не ты и не твоя профессиональная работа.

— Я смогу доводить дела до завершения только в том случае, если буду относиться к работе с душой. А теперь я просто не смогу. Что-то ушло. Скоро Пуласки не хуже меня будет выполнять мою работу, — добавила Амелия. — Он уже сейчас работает гораздо лучше, чем я, когда начинала сотрудничать с тобой.

— Он так хорош только потому, что учила его ты.

— Давай обойдемся без этого.

— Без чего?

— Без умасливания. Оставь свои комплименты. Моя мать любила использовать подобную тактику с отцом. Ты не хочешь, чтобы я уходила, я понимаю, но прошу тебя, не старайся разыграть подобную карту, у тебя все равно ничего не получится.

Ну уж нет, ему в любом случае нужно разыграть хоть какую-то карту. После несчастного случая Райму не раз приходилось бороться с мыслями о самоубийстве. И хотя иногда он стоял на самом краю рокового решения, в последнее мгновение всегда поворачивал назад. В данный момент Амелия решалась на психологическое самоубийство. Уход из полиции для нее будет означать самоубийство духовное.

— Но «Арджайл»? Подобные организации не для тебя. — Райм покачал головой. — Никто не принимает всерьез конторы, занимающиеся охраной коммерческих компаний. И в первую очередь сами клиенты.

— Отнюдь. Они получают очень серьезные задания. И кстати, они потребовали, чтобы я прошла дополнительную подготовку. Необходимо выучить иностранные языки… У них даже есть отдел криминалистики. Ну и платят они хорошо.

Райм рассмеялся:

— С каких это пор тебя интересуют деньги? Подумай, Сакс, не лети сломя голову. Зачем такая спешка?

Амелия покачала головой:

— Я доведу до конца дело «Сент-Джеймс». И помогу тебе поймать Часовщика. Но после…

— Знаешь, ведь ты не сможешь просто так взять и уйти. За тобой потянется довольно большой хвост. И потом, кто знает, а вдруг спустя какое-то время тебе захочется вернуться?

Амелия подвинула свой стул к его креслу и взяла его за правую руку, пальцы которой сохраняли чувствительность и могли двигаться. Она сжала его ладонь.

— Что бы я ни сделала, это никак не отразится на нас, на наших отношениях. — Она улыбнулась.

«Ты и я, Райм… Ты и я, Сакс…»

Он отвернулся. Линкольн Райм был ученым, чистым интеллектуалом, не человеком эмоций. Райм и Сакс познакомились несколько лет назад, занимаясь одним сложным делом: серией похищений, организованных убийцей, которым владела страсть к человеческим костям. И никто не мог положить конец страшным преступлениям, кроме этих двух несчастных: Райма, паралитика на пенсии по инвалидности, и Сакс — молодой, разочарованной в жизни сотрудницы отдела криминалистики, только что преданной возлюбленным. Каким-то загадочным образом им удалось сформировать единую команду, заделать трещины в жизни друг друга и, как результат, найти и обезвредить убийцу.

Как бы Райму ни хотелось преуменьшить ее значение в его жизни, слова «ты и я» стали главным компасом в том хрупком мире, который они оба создали друг для друга. Он был вовсе не уверен в ее правоте. И чувствовал, что исчезновение общей цели неизбежно повлияет на их отношения.

Может быть, он уже наблюдает переход от фазы «До» в них к фазе «После».

— Ты уже ушла?

Она колебалась, прежде чем ответить.

— Нет. — Затем вынула из кармана куртки белый конверт. — Я написала заявление об увольнении. Но вначале хотела поговорить с тобой.

— Подумай еще пару дней, прежде чем решить окончательно. Не из-за меня. Просто подумай. Пару дней.

Амелия долго разглядывала конверт. Потом кивнула:

— Хорошо.

Райм размышлял: вот они вдвоем работают над делом человека, которым владеет страсть к часам, мания, связанная со временем. И самое важное сейчас для Райма — добиться для Амелии жизненно необходимой паузы. Она должна на два дня остановить свое личное время.

— Спасибо… А теперь давай вернемся к работе.

— Я хочу, чтобы ты понял…

— Да понимать-то нечего, — отозвался Райм с каким-то почти чудом давшимся ему равнодушием. — Есть чрезвычайно опасный преступник, которого мы во что бы то ни стало должны поймать. Вот и все, о чем нам сейчас следует думать.

Он оставил ее одну в спальне, а сам на маленьком лифте спустился в лабораторию, где уже работал Мэл Купер.

— Кровь на куртке — АВ положительная. То есть тот же тип, что и на пирсе.

Райм кивнул. Затем попросил эксперта позвонить в лабораторию НАСА по поводу информации с «АСТЕР» о результатах термического сканирования на предмет возможных мест гудронирования крыш.

В Калифорнии было еще совсем ранее утро, но Мэлу удалось найти кого-то и, немного надавив, упросить переслать им по Интернету фотографии. Они прибыли спустя буквально несколько минут. Снимки производили сильное впечатление, только вот помощи от них не было почти никакой. Насчитывалось примерно, как и предполагал Селлитто, триста или четыреста зданий, демонстрировавших признаки сильного нагревания. Система не могла отличить, в каких из них производилось перекрытие крыши, какие строились, какие отапливались с помощью пара, а в каких были просто очень горячие трубы.